Книга Лучше не бывает, страница 52 – Лейни Дайан Рич

«Сменить прическу».

«Повидаться с родителями».

«Сделать что-нибудь стоящее».

«Выяснить название музыки в голове».

«Понять, чего я хочу от жизни».

«Сказать Уолтеру».

Дойдя до последней, я в очередной раз пожалела, что дала себе клятву не браться за это, пока не добьюсь всего остального. Ведь всего-то и требовалось – позвонить и предложить встретиться. Уолтер примчался бы молнией, схватил меня и стиснул в объятиях, щедро отдавая и ничего не требуя взамен. Боже, какое это было бы облегчение!

Но мне тоже хотелось не брать, а отдавать, и именно поэтому следовало нести свой крест до конца.

Некоторое время я стояла, раздираемая противоречиями, потом завалилась на постель и уставилась в потолок. Не лучше ли махнуть на все рукой и позвонить? Что, если это самое «обретение себя заново» – всего лишь расхожая чушь, которой кормят своих пациентов психоаналитики? Даже если они сами в это верят. Это вовсе не значит, что и я должна на это покупаться. А я купилась, воспользовалась этой чушью как доводом, чтобы избегать Уолтера. Но времена изменились, и мне больше не хочется ею избегать – наоборот, хочется, чтобы наши отношения развивались.

Все, к черту наклейки!

Вздохну наконец свободно.

Я и правда вздохнула, но вздох был тяжелым. Сняв со стены только одну наклейку и держа телефон наготове, я стала рыться в «Желтых страницах», в разделе «Салоны красоты».

– Я хотела бы изменить прическу.

– Что вы предпочитаете? – задала наводящий вопрос стилистка, которой злая судьба предначертала мной заняться. Это была совсем молоденькая девчонка с розовыми волосами по имени Анна.

– Все равно. Просто другую.

– П-просто другую?

Зеркало отразило испуг у нее на лице. Невольно подумалось, что клиентка, выразившая такое желание, непременно уходит в слезах, с угрозами подать в суд и паническим страхом, что волосы уже больше не отрастут.

– Послушайте, мне действительно все равно, – сказала я, пытаясь приободрить стилистку. – Можете покрасить мне волосы в рыжий цвет, осветлить, сделать мелирование или совсем короткую стрижку, даже химическую завивку. Короче, дайте себе волю. Позабавьтесь всласть. Поиграйте со мной, как с Барби.

– Нет, в самом деле? – Она все еще не могла поверить своему счастью.

– Ей-богу.

– Круто!

– Что у тебя с волосами?!

Пораженная Элизабет выронила сумку и во все глаза уставилась на мою голову. Она даже забыла прикрыть дверь, не говоря уже о том, чтобы представить своего спутника, высокого симпатичного мужчину, весь вид которого говорил, что он очень доволен жизнью.

– Ничего особенного, – пожала я плечами. – Просто сменила прическу.

– Но это же… это же «ежик»! И притом морковно-рыжий!

Пришлось взять инициативу в свои руки.

– Вы, должно быть, Мэтт, – сказала я, протягивая руку.

– Значит, Элизабет обо мне упоминала! – Молодой человек расцвел еще больше, хотя, казалось, это было уже невозможно.

Моя подруга бесцеремонным жестом собственницы обняла его за талию.

– Мэтт, это Ванда. Ванда, это Мэтт.

– Рад наконец познакомиться стой, о которой столько наслышан, – учтиво произнес гость.

Признаюсь, меня настораживало его очевидное сходство с Кеном, кукольным приятелем пресловутой Барби, но, видя Элизабет такой сияющей, я решила посмотреть на этот факт сквозь пальцы.

– Ты, конечно, уже поняла, что к сестре я не ездила, – повинилась Элизабет с видом школьницы, которую застукали в ночном клубе, когда ей полагалось склоняться над книгой в читальном зале. – Не очень-то хотелось врать, но сказать правду я была не готова.

– Подумаешь, большое дело! Не будем об этом. Забросив кухонное полотенце на плечо, я направилась к двери.

– Ты куда?

– Надо же тебе проститься с сестрой.

Немного погодя Элизабет присоединилась ко мне на кухне. Я помешивала деревянной ложкой соус, а она исповедовалась по поводу выходных.

– Это было потрясающе! Мэтт – чудо, я просто нарадоваться не могу! Господи, я хихикаю, как первоклашка! Не хочешь меня отшлепать, чтобы выбить дурь из головы?

– Нет, не хочу, – вздохнула я, разлила по стаканам вино и сразу ополовинила свой. – Знаешь, Джордж умер.

– Да ты что?! Правда? – Элизабет сразу опомнилась и перестала сиять, как только что вычеканенная монетка. – Как это случилось?

Я вкратце пересказала ей события последних дней, за исключением прощального разговора с Уолтером. Мне тоже требовалось время. Выслушав, Элизабет заключила меня в сочувственные объятия. Я высвободилась и постаралась улыбнуться.

– Все в порядке, не волнуйся. Поначалу, конечно, было тяжело, но теперь все в порядке.

На самом деле это было не так, но я не собиралась превращать нашу встречу в сеанс психоанализа. Некоторое время длилось молчание.

– Главное, что все позади, – сказала я с некоторым вызовом, ощутив на себе пристальный взгляд. – Ведь верно?

Элизабет явно приготовилась запротестовать, но в это время в дверях повернулся ключ и из прихожей послышались голоса детей.

– Поговорим позже, – сказала она, поставила стакан и отправилась встречать своих непосед.

Я вышла с кухни, как раз когда она наклонилась, чтобы заключить Кейси в объятия. Джек за порогом демонстративно дожидался, пока его пригласят войти.

– Привет, Джек! – дружелюбно произнесла она, ловко взъерошив волосы Алексу, прежде чем тот успел улизнуть к себе.

– Привет! – откликнулся ее бывший муж с заметным удивлением. – Как дела?

– Хорошо, спасибо. Надеюсь, у тебя тоже?

– Да, неплохо. Слышал по радио рекламу твоей новой передачи, и знаешь, мне понравилось. Думаю, отличная будет штука.

– Хотелось бы верить. По крайней мере мне там нравится.

– Пойдем, я тебе кое-что покажу. – Кейси потянула мать за руку. – Никогда не догадаешься, что мне подарила бабушка. Набор «Юный химик»!

– Да что ты говоришь! – театрально изумилась Элизабет. – Буйная же у твоей бабушки фантазия по части подарков. Ладно уж, идем, показывай. – Она обернулась на ходу. – Я сейчас, а вы пока поболтайте.

Джек озадаченно следил за тем, как они поднимаются наверх.

– Слушай, я не видел, как она улыбается… даже и не знаю, сколько времени! – Он провел пальцами, как расческой, по своим густым волосам и с надеждой посмотрел на меня. – Похоже, работа на радио идет ей на пользу.

– Не только работа, – тихонько заметила я. – Конечно, я не вправе разглашать чужие тайны, но рано или поздно ты все равно узнаешь. У Элизабет роман, в этом все дело. Только детям не говори – еще неизвестно, как все обернется.