Книга Счастье жить, страница 18 – Стелла Чиркова

А Дима хотел избавиться от навязчивой материнской опеки. Он не хотел расстраивать и обижать Анастасию, понимал, что она жила его жизнью и старалась дать ему лучшее, но не был готов взамен посвятить ей свою жизнь и делать все, как хочет мама.

Почти два года сын противостоял материнской заботе. Летом приходилось тяжелее всего, поскольку Анастасия с Димой возвращались в Переславль, Дима скучал по друзьям, скучал по вечеринкам, по общению, по более-менее вольной московской жизни. К этому времени Дима научился виртуозно врать, ловко переводить разговор на другую тему, соглашаться с мамой, но делать по-своему и в результате избегать ссор.

Во второй раз Дима поссорился с матерью, когда к нему пришла любовь. Он догадывался, что Анастасии не понравится ни одна избранница и ни одна потенциальная невеста, потому что эта девушка будет претендовать на сокровище. Ни одна девушка не покажется Анастасии достойной ее гениального сына, и вообще, зачем жениться до тридцати-тридцати пяти, пока окончательно не встанешь на ноги, к тому же семья отнимает время у музыки — все мамины аргументы Дима знал наизусть.

И тем не менее летом, во время визита в родной город, Дима влюбился с первого взгляда. Девушка была удивительной — с тонкими чертами лица, с богатой мимикой, красивой летящей походкой и приятным голосом. Он увидел ее — и сразу понял, что хочет во всех смыслах слова — хочет для себя, хочет навсегда, хочет, чтобы она принадлежала ему, и только ему. Дима не умел обращаться с женщинами, не умел ухаживать, не умел нравиться — но с нею нашел общий язык сразу, все получилось легко, само собой — разговорились, понравились друг другу, она сказала, что не против, если он как-нибудь еще зайдет. В общем, Дима воспринял удачу как знак того, что это и есть его суженая.

Матери пришлось рассказать — скрывать такое было невозможно.

— Как ее зовут? — недовольно спросила Анастасия. — Сколько ей лет и чем она занимается?

— Ее зовут Иветта, — мечтательно ответил Дима, — потрясающее имя, правда? Я не знаю, сколько ей лет, — около двадцати пяти, наверное.

— Двадцать пять? — Анастасия уронила полотенце и повернулась к сыну. — Зачем тебе старуха? Тебе еще и восемнадцати нет, а она уже перевалила за четвертак. У нее и кожа несвежая, и мужиков небось сто штук перебывало.

— Нет, мама, она не такая. У нее свежая кожа, и вряд ли перебывало сто штук мужиков, она очень красивая и удивительная.

— Где ты вообще ее нашел? Чем она занимается?

— Я встретил ее в баре. Она работает официанткой.

Анастасия поняла, что жизнь рушится и летит куда-то под откос. Ее гениальный мальчик, ее потрясающий сын, который должен перевернуть мир и стать лучшим, вдруг влюбился в какую-то грязную вокзальную девку. Анастасия представила грудастую толстозадую официантку в белом переднике, с красными намалеванными губами, жующую жвачку и плюющую семечки.

— У нее наверняка есть ребенок, — сказала она каким-то задушенным голосом.

— Не знаю. Какая разница? Главное, что она не против встретиться со мной еще. По крайней мере, когда я спросил, можно ли я буду еще приходить и общаться с ней, она сказала, что, конечно, приходите.

Материнское сердце сразу подсказало верное решение. Бесполезно взывать к затуманенному разуму сына. Надо спасать его другим способом — пойди к наглой подавальщице и напугать ее так, чтобы та не посмела и сунуться к мальчику.

На следующий же день, пока Дима покупал продукты, Анастасия заявилась в бар. И с порога потребовала хозяина. Девочки позвали Марию.

— Здравствуйте, — приветливо сказала Мария гостье, — чем мы можем вам помочь?

Анастасия разрыдалась. Ей принесли воды. Мария усадила ее за столик и терпеливо ждала, пока посетительница сможет говорить.

— У меня сын. Понимаете, сын. Ему всего семнадцать лет. У вас есть дети?

Мария растерялась.

— Нет, но…

— Все равно, вы женщина, вы в душе мать, вы должны меня понять.

— Конечно, конечно, продолжайте.

— Моему мальчику всего семнадцать. Он гениальный, у него большое будущее, он учится в Москве, поступает в этом году в консерваторию, лауреат многих конкурсов, и русских, и зарубежных. Сам пишет музыку, все педагоги от него без ума. Я вырастила его одна, он очень тонкий, ранимый, нежный мальчик. И вот, эта ужасная женщина…

Анастасия опять зарыдала…

— Я все понимаю, она уже в возрасте, небось с ребенком от какого-нибудь алкоголика, хочется мужского плеча рядом, хочется денег, но мой сын…

— Я не совсем поняла, — вежливо вклинилась Мария, — ваш сын увлекся какой-то женщиной старше себя, с ребенком, и вы пришли сюда, чтобы…

Мария сделала паузу. Анастасия высморкалась и продолжила:

— Не хочу устраивать скандал, хочу решить вопрос по-доброму. Я поговорю с ней как женщина с женщиной, но пусть она поймет, что она не пара для семнадцатилетнего мальчика. У него блестящее будущее, ему надо заниматься, заниматься и еще раз заниматься. Она, конечно, рассчитывает уехать с ним в Москву, устроить свою жизнь, но я, как мать, не могу этого допустить. Поэтому прошу — помогите мне поговорить с ней, чтобы обошлось без скандала.

— Помочь? Но я ее даже знаю.

— Она здесь работает официанткой. Мой сын заходил к вам поужинать, и она взяла его в оборот.

Мария растерялась, перебрала в уме девчонок. У Татьянки есть ребенок, даже два, но Татьянка замужем. Маша крутит роман с каким-то действительно молодым парнем, но у нее нет ребенка.

— Как зовут эту девушку?

— Иветта.

— Не может быть! — ахнула Мария.

— Разве у вас такой нет?

— Есть, но… Но она совсем молоденькая, у нее нет никакого ребенка, и она москвичка. Ей незачем устраивать жизнь за счет вашего сына — у нее и так квартира в Москве. Может, вы что-то перепутали.

Анастасия воззрилась на администратора с удивлением:

— Москвичка с квартирой? Работает здесь официанткой? Молоденькая?

— Ей двадцать четыре года, и она уже два года работает в кафе официанткой. Кстати, самая лучшая работница.

— Она что, урод?

— Нет, вполне симпатичная девушка. Если вы действительно не хотите скандала, я сейчас ее позову.

Через несколько минут Мария привела привлекательную молодую женщину, в которой не было ничего от картинки, нарисованной воображением Анастасии, — ни вульгарности, ни полноты, ни яркого макияжа.

— Здравствуйте, — улыбаясь, сказала девушка, — меня зовут Иветта.

— Я уже знаю. Сын рассказал.

Иветта не могла придумать реплику — то ли «очень приятно», то ли «а кто у вас сын?», то ли «а как зовут вас?» — и молчала под внимательным взглядом собеседницы.

— Иветта, вы должны понять, что вы не пара.