Онлайн книга «Маринкина любовь»
|
Борька только рукой махнул. Офелия спала, поэтому белые лилии положили прямо у ее кровати. — То-то радости ей будет, когда проснется! — задумчиво сказала Голубева, вдыхая дурманящий запах. Ирина Петровна сразу нацепила очки и с интересом ухватилась за принесенные ей книги. — Спасибо тебе, Марина, — крепко пожимая руку на прощание, сказала она. — Ты очень хорошая. Наверняка тоже состоишь в ментальном контакте с инопланетянами. Просто пока не понимаешь этого. Я попрошу их, чтобы не оставляли тебя… Маринка едва не заплакала и вышла из палаты. За забором Смелов усадил ее в красивую иномарку. — Борь, а какое сегодня число? — Пятнадцатое февраля. — А сколько я тут пробыла? — Почти полгода, — помявшись, ответил Смелов. Маринка схватилась за голову. Такого предположить она не могла. Казалось, всего несколько долгих дней… — Теперь все будет иначе! Обязательно будет иначе! — заклинала она сама себя. Пока они ехали, Маринка с недоверием разглядывала заснеженные улицы. Неужели и правда — полгода безвременья? От таких мыслей мороз бежал по коже. А ведь она могла бы остаться там навсегда, если бы не Борис. — Спасибо тебе огромное! — Голубева положила руку ему на плечо и снова расплакалась. — Ты меня снова спас. — Да ладно тебе! Если бы ты знала, как я испугался! Приехал домой, а отец мне рассказывает… Я сразу к тебе примчался. — А что, в Петровском все уже знают? — Угу. То есть не знают, что с тобой. Просто что ты в больнице… Не представляешь, как напугала меня! — Ой, а куда мы сейчас едем? — спохватилась вдруг Маринка. — А куда ты хочешь? Давай поужинаем сначала. Отметим… — Нет-нет, — уперлась Голубева, — вези меня домой. Сейчас буду Паше звонить. Ведь я даже не знаю, где мой сын! Борис достал из кармана мобильный телефон и набрал номер: — Павел, вы? Это Смелов. Мы будем через пятнадцать минут. Встречайте! Когда машина притормозила у подъезда, навстречу Маринке выбежал смеющийся, счастливый Илья. Он еще вытянулся, оброс, светлые глаза его лучились. — Мама, мамочка! — С возвращением! — Голубев помог Маринке выйти из машины. — Сыночек мой! — Маринка бросилась обнимать сына. — Как ты был без меня? — Ну ладно, я поехал, — грустно сказал Борис, видя, что встреча состоялась. — Будь здорова! — Подожди… Может, зайдешь? — Нет, не сейчас… Заеду в другой день. Вот номер моего мобильного. Звони, если что. — Спасибо! — К машине быстро засеменил Голубев с измятой денежной купюрой в руке. — Вот возьмите, Борис! В благодарность! Смелов только отрицательно покачал головой, сел в машину и уехал. Павел Иванович остался стоять в растерянности, держа купюру в вытянутой руке. — Надо же, привез тебя и даже денег не взял… — Пойдем. — Маринка взяла Голубева под руку. — Не тому ты человеку деньги предложил. — А тачка у него классная, — завистливо вздохнул тот. — И сам весь такой навороченный. Кто он тебе? — Друг. — А мне дядя Боря настоящий музыкальный центр подарил. Японский! — не утерпев, похвастался Илья. — Мне так хотелось!.. И клюшку новую. Во дворе ни у кого такой нет! Маринка только руками развела. Что тут скажешь! Она настолько была счастлива, что выздоровела и вернулась домой, что несколько дней пребывала в состоянии полной эйфории. Убралась в своей небольшой квартирке, побаловала сына самодельными сладостями, сходила в парикмахерскую. Было странное ощущение, будто она очнулась от тяжелого сна. А ведь можно было и не очнуться… Робкие попытки Голубева переселиться к ней обратно она сразу решительно пресекла, да он и не настаивал особенно. Ходил вокруг, вглядывался, как будто хотел что-то понять. — Ну что ты уставился? — спрашивала Маринка. — Знаешь, все-таки такая болезнь, — мялся тот, — а вдруг рецидив? Я боюсь оставлять тебя с сыном. — Думаешь, не сумасшедшая ли я? Не дождетесь! Я тебе благодарна, что ты занимался сыном, но сейчас можешь уходить. Мы с Ильей вдвоем со всем теперь справимся. А ты все еще с Женей? — Да. Она тоже нам с Илюшкой помогала. — Очень признательна. Передавай привет! Она чувствовала себя отлично, хотя на самом деле было от чего снова впасть в депрессию. Из школы во время болезни Маринку по-тихому уволили. Когда она пришла разбираться, почему, директриса тоже как-то странно на нее посмотрела. — А вы что думаете, что раз вышли из дурдома, то можете так сразу и к детям вернуться? А вдруг что случится, что, мне за вас отвечать? Это был холодный душ. Илья ей тоже со слезами рассказал, что мальчишки во дворе над ним смеялись и говорили, что его мать сумасшедшая. — Не слушай их, сын! — говорила Маринка, а у самой кошки скребли на душе. — Мало ли что люди мелют… Ты же меня любишь? — Да! — Тогда и не слушай никого! Через пару дней прикатила с проверкой мать. Она тоже долго и пристально вглядывалась в Маринку. — Мама, да не смотри ты так! Я нормальная! — не выдержала наконец Маринка. — У меня просто был нервный срыв. Теперь я поправилась. Проходи! — Вот доигралась! Я тебя предупреждала! Надо было жить замужем как все вокруг, а не бегать, задравши хвост! Как ты теперь жить-то будешь? С таким-то пятном в биографии — и одна? Кому ты нужна вообще? — Посмотрим. — Маринка проглотила обиду. — А у тебя-то как, мам? — Плохо у меня! — огрызнулась Лидия Ивановна. — Очень плохо. И помощи ждать неоткуда! — Что случилось? — Кристина беременна. А у Николая постоянная любовница завелась, чертовка! — Кристинка? — просияла Голубева. — Она счастлива? — Ты что, дура? Она без мужа залетела, поздно спохватилась. Теперь еще позор на мою голову. Рожать ей скоро, а денег нет. Тут еще кормилец наш… — Мама, он никогда не был кормильцем! Ты же прекрасно знаешь! Сама семью тянешь! — Но он мужик! А как я без мужика буду? Это же позор! На весь город позор, что он к Ленке ночевать ходит. А она, стерва, меня моложе на десять лет, привечает его… Ни стыда ни совести! Мать начала рыдать. У Маринки прошел приступ злости, и она обняла мать, погладила ее по плечам: — Чем тебе помочь? Та оживилась, стала что-то быстро соображать. — Ты знаешь, деньги нужны. Кристинка-то не работает, ребенка одеть даже не во что будет… И в роддоме всем врачам надо дать, чтобы нормально роды приняли… |