Онлайн книга «Только ты можешь спасти человечество»
|
— Кому… сказано… отвали!.. Нечего… тут… — пропыхтел Бигмак. Они бежали к далеким огням. — Похоже, разбились. — Шустрый хорошо водит! — В смысле — хорошо умеет давить на газ? Впереди, у светофора, собралась небольшая толпа. Бегущих ребят обогнала вторая «скорая». Она резко затормозила, толпа расступилась, и Джонни мельком увидел… нет, не машину — скорее то, что может остаться от машины, попытайся она протаранить бетономешалку. Причем именно бетономешалку, тут сомнений быть не могло — она лежала на боку на тротуаре, и ее груз стремительно превращался в самый большой в мире кирпич. Издалека приближалась пожарная сирена. Джонни схватил Бигмака за рукав и потащил в сторону. — Не ходи туда. Бигмак вырвался. Полицейским наконец удалось открыть смятую дверцу. Бигмак оцепенел. Потом он круто развернулся, кинулся к невысокой каменной ограде сквера, и его вырвало. Джонни подошел. Бигмака трясло от холода и ужаса. — Я же мог там сидеть, блин горелый, слышишь… Бигмака опять стошнило, прямо на футболочного Шварценеггера. Джонни снял куртку и накинул приятелю на трясущиеся плечи. — …пристали как банный лист, а я ведь предупреждал, я… — Ну да. Да, — проговорил Джонни, оглядываясь. — Знаешь что, посиди тут… вон будка… ты посиди тут, ладно? Просто посиди… — Не уходи! — Что? А. Ага. Ну да. Тогда пошли… Щелк! — Здравствуйте, с вами говорит… — Ноу Йоу, это Джонни. — Да? — Твоя мама сейчас на работе? — Нет, у нее эту неделю дневные дежурства. А что? — Попроси ее подъехать на Уизеридж-роуд, ладно? — Да в чем дело? У тебя такой голос, словно… — Слушай, заткнись! Пусть приедет. Пожалуйста! Тут Бигмак! — А что с ним? — Ноу Йоу! Это важно! Правда важно! — Ты что, не знаешь, как она заводится, когда я… — Ноу-Йоу-у-у!!! — Ну ладно. Эй, а это что, сирена? — Мы в телефонной будке. И пусть прихватит плед или одеяло. И давайте скорее, тут жутко воняет. — Это была сирена? — Да. Он повесил трубку. Бигмака больше не рвало. Нечем было. Он просто трясся, привалившись к двери телефонной будки. — Сейчас она приедет, — как можно бодрее сказал Джонни. — Она медсестра. Она сечет. Тем временем «скорая помощь» отъехала. Пожарные окружили останки машины и принялись высвобождать мотор. Бигмак тупо наблюдал за происходящим. — Небось обошлось, — соврал Джонни. — С ума сойти, как некоторым удается… — Джонни. — Что? — Ничего не обошлось. Не могло обойтись. Там везде кровь… — Ну… — Брат узнает — убьет. Он сказал, если из-за меня еще раз припрутся легавые, он вышвырнет меня из окна. Если он узнает, он меня убьет. — Не убьет. Ты ничего не сделал. Мы просто гуляли, и тебя стошнило. И все. — Он меня убьет! — За что? Кроме меня, никто ничего не знает, а я ничего не знаю. Честно. Домой Джонни добрался в девятом часу. Куртку он скинул в кладовке, собираясь при случае незаметно протащить ее в дом и отчистить. А родителям, чтобы избежать расспросов, сказал правду — был у Ноу Йоу (действительно был). Дружбу с Ноу Йоу предки одобряли по соображениям расовой терпимости. Возражать против визитов Джонни к Ноу Йоу значило бы возражать против самого Ноу Йоу. Ноу Йоу был до чертиков удобен. Так-то так, но Джонни не ужинал. Миссис Ноу Йоу напоила его горячим шоколадом, но поесть он отказался (еще подумают, что дома его не кормят!). А Бигмака — бритоголового Бигмака! — мама Ноу Йоу уложила спать. Джонни разогрел себе в микроволновой печи нечто под названием «Настоящая заливная лазанья по-креольски». Если верить надписи на упаковке, четыре порции. Да — для гномов. Когда он поднимался с лазаньей к себе наверх, позвонил Холодец. — Мне только что звонил Ноу Йоу. — Угу. — А чего они не отвезли Бигмака в больницу? — Кто? Холодец замолчал, на минуту задумался, и у него вырвалось: — Блин. — Угу. — Теперь начнутся расспросики-вопросики… А Бигмаку и без того несладко — брат его этот, и вообще… — Угу. — Ну и дела, блин. — Ладно, Холодец, я пошел. Надо пожрать, пока все не засохло. Он положил телефон на поднос и посмотрел на него. Надо было сделать еще что-то. Что? Что-то. Лазанья выглядела вполне всамделишной. Как будто ее уже кто-то ел. Капитан подняла взгляд. Перед ней стоял почти весь экипаж. Все были заметно смущены — кроме Канонира. Тот чуть не лопался от самодовольства. — Да? — сказала Капитан. К ее удивлению, заговорил не Канонир. Заговорила Штурман, невысокая спокойная скрр-иии, страдающая ранним выпадением чешуи. — Гм… — Да? — повторила Капитан. — Гм… Нам… это значит, всем нам… — выдавила готовая провалиться сквозь землю Штурман, — кажется, что… э-э… нынешний курс выбран… э-э… не лучшим образом. При всем нашем к вам уважении, — добавила она. — В каком смысле? — спросила Капитан. Она видела через голову маленькой скрр-иии ухмылку Канонира. Ухмыляются скрр-иии бесподобно — их пасти просто созданы для этого. — Нас… э-э… наш флот… по-прежнему атакуют. И последняя атака обошлась нам чрезвычайно дорого. — Избранный остановил ее ценой собственной жизни, — напомнила Капитан. — Гм. Он вернется, — сказала Штурман. — А два десятка наших товарищей — нет. Капитан смотрела не на нее. Она сверлила взглядом Канонира: его ухмылка стала такой широкой, что без труда вместила бы полный набор бильярдных шаров и, пожалуй, кий в придачу. Он их накрутил, мелькнуло у Капитана в голове, он. Все взвинчены, никто не способен рассуждать трезво, а он подзуживает. Надо было его пристрелить! Экипаж осудил бы меня, но это я бы как-нибудь пережила. — Что вы предлагаете? — поинтересовалась она. — Гм… нам — имеется в виду, всему экипажу, — промямлила маленькая скрр-иии, умоляюще косясь на Канонира, — кажется, что следует развернуться и… |