Книга Клуб грязных девчонок, страница 14 – Алиса Валдес-Родригес

Эмбер закатила глаза, а Элизабет прикусила гу6y, чтобы не рассмеяться. Сара прикрыла свое обручальное кольцо правой ладонью и изогнула брови в нарочито милосердной улыбке. Уснейвис сделала глоток, улыбнулась и проговорила:

– Разумеется. – Но при этом пожала плечами.

– Барахло, – заявила я, повернула кольцо камнем вниз и сжала пальцы в кулак. Ребекка покосилась на часы и поджала губы.

– Оно милое. – Сара опустила под стол руку с кольцом. – Кольцо – оно и есть кольцо.

– Он даже не подарил мне хорошего кольца. – Я разжала пальцы и опять уставилась на камень. – И бриллиант скорее всего ненастоящий. Наверное, цирконий.

– Но все же кольцо, nena [52] . – Уснейвис подняла безымянный палец без кольца и показала на него глазами. – Хорошая штука.

– Кольца – символ собственничества. – Эмбер куснула свой короткий ноготь и сплюнула на пол то, что удалось из-под него извлечь. – Не понимаю, почему все их так хотят.

– Ради Бога! – вскинулась Ребекка, демонстрируя свое массивное дорогое кольцо. – Кому нужны босоногие свадьбы майя, куда даже подруг не приглашают.

– Не майя, а ацтеков, – негодующе возразила Эмбер.

– Он получил степень мастера социальной политики в Колумбийском университете, – объяснила я. – Придет время, и будет бороться, чтобы возглавить администрацию. Он целует детей. Он здоровается за руку. Он очаровал мою бабулю, которую никто не может очаровать. Он потрясающий.

Сара, прикрывая рот правой рукой и сочувственно глядя на меня, все же не выдержала и рассмеялась.

– Прости, – извинилась она. – Но это просто смешно.

– Нью-Йорком так долго управляли гангстеры. – Взгляд Эмбер затуманился печалью. Она достала из кармана тетрадку и начала что-то в ней писать.

– Ненавижу, когда ты так делаешь, – заметила я. – Мы разговариваем, а ты что-то пишешь.

Она пропустила это мимо ушей.

– Творческий человек, – объяснила Уснейвис. – Творит везде, где муза цапает ее за тощую задницу.

– А Нью-Йорком по-другому управлять нельзя. – Сара прикрыла ладонью живот. – У Роберто много друзей в Нью-Йорке – бандиты в самом деле здесь все контролируют.. Доки, мосты и прочее. Это остров: у кого мосты, тот и хозяин города.

– Скажу тебе одно: будь осмотрительна, Лорен, – заключила Ребекка с напыщенной улыбкой и положила свою тощую кисть на мою очень даже крепкую. Ее маникюр был гораздо красивее моего. До этого я гордилась своими ногтями, а тут сразу увидела, какие они занюханные: краешки не скруглены, цвет не тот. Ребекка дала мне наглядно это понять. – Все при тебе. Если ты приложишь столько же энергии к личной жизни, сколько тратишь на свои статьи, все к тебе придет.

– Присоединяюсь, – кивнула Элизабет.

– А я считала, что вы меня любите. – Комната стала вращаться вокруг меня. – Думала, вы мои подруги.

– Так и есть, иначе мы посоветовали бы тебе выйти замуж за этого типа. – Эмбер оторвалась от творческого процесса и пронзила меня лишенным юмора взглядом индейской шаманки. – Иногда тобой необходимо руководить, потому что ты забредаешь, куда не следует.

Уснейвис увидела в моих глазах боль – боль человека, перед которым поставили зеркало и дали рассмотреть собственное лицо в самый худший момент, – и поспешила переменить тему:

– Эй, подружки, у меня для вас кое-что есть. – Она порылась в карманах своего мехового пальто и извлекла пять маленьких коробочек, завернутых в изящную пеструю бумагу.

– Что это? – Сара подалась вперед.

– Unas cositas [53] . – Уснейвис раздала их нам.

Я взвесила на ладони коробочку и начала встряхивать ее. Не знаю почему, но мне хотелось заплакать.

– Que esperan! [54] – Уснейвис осуждающе-шутливо махнула рукой. – Ну же, открывайте.

Мы сняли с подарков обертку и обнаружили под ней синие коробочки от Тиффани. Внутри оказались блестящие золотые подвески в форме сердечек с нашими инициалами, а на обратной стороне было выгравировано слово «sucias». Никаких ярлычков – Уснейвис не собиралась их возвращать, – напротив, ей предстояло расплачиваться еще несколько месяцев. Эта маленькая штучка, должно быть, стоила раз в десять дороже самого ценного подарка, на который раскошелился Эд. Дрожь поднялась от ног к бедрам, затем к рукам и лицу, и я разревелась.

– Ay, Dios mio! [55] – закатила глаза Уснейвис. – Ну и погода [56] . – Но поднялась, подошла ко мне и обняла. – В чем дело, notu [57] ? Ты в порядке? Расскажи sucias. Мы затем и собрались.

Я обвела глазами сидевших за столом подруг – таких потрясающих, любящих, преданных – и вспомнила мужчин, которых неосторожно впустила в свое сердце, и теперь испытывала от этого только опустошение. Papi. Помотав головой, я всхлипнула.

– Просто… – начала я и запнулась. Даже Ребекка смотрела на меня сочувственно. – Это так красиво, так мудро, так потрясающе. Неужели… – Я слушала свой пьяный бред со стороны, словно это кто-то другой наблюдал, как все идет прахом. Какая-то часть меня удивлялась самой себе, но другая, как обычно, не имела сил остановиться. – Неужели не найдется хотя бы одного парня, такого же преданного, как все мы?

Я восхищаюсь женщинами, которые покупают рождественские подарки в июле и хранят их в пластиковых коробках под кроватью рядом с липкой лентой и пакетом оберточной бумаги, приобретенной год назад на распродаже. Моя подруга Ребекка – одна из таких женщин. Хотела бы я обладать ее организаторскими способностями. Судя по толпе, собравшейся в эти выходные на Даунтаун-кроссинг, я решила, что большинство людей, как и я, копухи. Вы уже подыскали, что хотели? Я – нет. Но довольно обо мне. Давайте поговорим о подарках.

Из колонки «Моя жизнь» Лорен Фернандес

Вот мой распорядок дня:

5.15 утра – грейпфрут, два стакана поды и чашка черного кофе.

5.40 утра – колготки «Дане франс», красное трико, красные носки, новые кроссовки «Рика», куртка «Норт фейс», перчатки и шарф. Перехожу через Копли-сквер из моего дома на Коммонуэл-авеню, чтобы попасть к 6.00 в спортзал на занятия по аэробике.

5.55 утра – занимаю свое место в первом ряду и здороваюсь с остальными. Спрашиваю об их работе и семьях. Если интересуются Брэдом, отвечаю, что все прекрасно.

6.50 утра – забираю вещи из сухой химчистки. Опускаю в почтовый ящик поздравление маме на открытке с религиозным сюжетом и испанским текстом.