Книга Разлучница, страница 13 – Кристина Леманн

— Во всяком случае, — продолжал он, — этот день я не забуду никогда. Мой лучший друг собирался жениться. Но когда они вошли в загс, его невеста вдруг передумала выходить замуж и убежала. Как оказалось, у нее был кто-то другой.

— О! — воскликнула Жасмин. — Прямо как в фильме. Жаль, что меня там не было.

Мужчина откинулся на спинку сиденья и посмотрел на свои хоть и вымытые, но уставшие руки.

— Это был удар для моей матери.

— Для вашей матери?

Он снова посмотрел на нее.

— Как я уже говорил, она руководит брачным агентством. Большая часть ее клиентов — это менеджеры и прочие трудяги, не имеющие времени подыскивать себе подходящую партию.

— Но… — Жасмин прикусила нижнюю губу. Она уже собралась доказать ему, что Ксандра была недостойна Ахима и ни при каких обстоятельствах не годилась ему в жены.

Жасмин вздохнула, понимая, что вовремя остановилась.

— Да? — спросил он, проявляя интерес. — Что вы хотели сказать?

— Значит, это ваша мать свела их вместе и подтолкнула к свадьбе?

— Да, но еще с самого начала все шло как-то наперекосяк. Было много неточностей в сведениях о невесте, особенно в той части, которая касалась ее финансовой независимости. Когда я проверял ее кредитоспособность, выяснилось, что она — дочь торговца фруктами из Кройцберга. Но на тот момент она уже успела до безумства влюбить в себя моего друга. А потом эта девка… Извините… Это глупое создание убегает во время брачной церемонии. Вы можете мне объяснить, что творится в голове такой женщины?

— Может быть, деньги — это еще не все.

Молодой человек усмехнулся.

— Но ведь вы согласны, что нет ничего более привлекательного, чем деньги? Почему же тогда молоденькие девушки выходят замуж за старых хрычей?

Жасмин улыбнулась.

— Не из-за денег, а потому, что мужчины постарше умеют слушать.

— Вы имеете в виду, что пожилой муж может заменить отца?

— А вы считаете, что отцы умеют слушать? — Жасмин была искренне удивлена.

— Неужели ваш отец не слушает вас?

— А ваша мать? Она дает вам выговориться?

— Конечно. Я по убеждению маменькин сынок и уверен, что никто и ничто не может стать на пути между матерью и сыном. Ни одна женщина не способна на такое самопожертвование, как мать, ни одна не сможет так безоговорочно прощать его недостатки и превращать их в достоинства. А у меня недостатков хоть отбавляй.

Жасмин поняла всю иронию его слов и не стала расспрашивать о его ошибках.

— А вы… — оживленно продолжил он, — хотите заказать в Ростоке кухню «Розеншток»?

Жасмин отрицательно покачала головой.

— Нет, я снимаю квартиру, поэтому не собираюсь покупать кухню — это не стоит того.

— Значит, не для себя? Может, для гостиницы? Нет? Я так решил, поскольку вы пролистывали брошюру с кухнями и сказали, что едете туда по делу.

— Нет, на Балтийское море я еду в отпуск.

На его губах появилась ухмылка.

— Значит, вы соврали матери.

Жасмин предпочла промолчать.

— А чем вы вообще занимаетесь?

— Я… я журналистка, — неохотно ответила она.

— Вот как! Интересно… И для какой газеты вы пишете?

— Для разных.

Он нахмурил лоб.

— Не понимаю, что общего между кухнями и строительными машинами, точнее, между кухнями «Розеншток» и сооружениями для ремонта железнодорожных путей? Пожалуйста, простите меня за мою назойливость. По дороге в отпуск вы читали и о том, и о другом.

— Я просто интересуюсь, — ответила Жасмин, лихорадочно придумывая ответ. — В девяностых годах концерн «Розеншток» скупил несколько мелких предприятий, среди них была фирма, которая занималась продажей строительных машин.

— В самом деле? Вы подозреваете, что тут что-то нечисто?

— Что же тут может быть нечисто? — с серьезным видом спросила Жасмин.

Он поднял руки.

— Понятия не имею. В те годы меня не было в Германии.

«Странный ответ», — подумала Жасмин. Молодой человек заметил, что они подъезжают к Ростоку, и не стал развивать эту тему дальше. За окном тянулись автобаны, ветросиловые установки, то тут, то там появлялись признаки большого города.

— И где вы решили остановиться? — спросил он, поднимаясь со своего места.

— Я еще точно не знаю. Посмотрим.

Он тяжело вздохнул.

— И вы ни за что не позволите мне подсмотреть в ваши карты?

Жасмин улыбнулась, вытащила сумку из-под сиденья и встала.

— Разрешите мне хотя бы дать вам мою визитку. — Он протянул визитку, зажатую между указательным и средним пальцами. — В Кюлюнгсборне у меня есть яхта. Может быть, отдохнув от моих настойчивых расспросов, вы захотите как-нибудь поужинать со мной? Или вдруг у вас возникнет желание прокатиться со мной и поболтать. Звоните мне на мобильный в любое время суток. Только, пожалуйста, не отвечайте сейчас отказом.

— Хорошо.

Жасмин сунула его визитку в карман пиджака, даже не взглянув на нее. Уже в подземном переходе она потеряла его из виду. Мужчина спешил к южному выходу, в то время как Жасмин осматривалась возле указателей. На черном полу блестели зеленые вкрапления бутылочного стекла.

Поднявшись по ступенькам, она попала в старое здание вокзала с закругленным фасадом и колоннами, украшенными лепкой. Оно, как ей показалось, было похоже на курортную гостиницу. Глубоко вдохнув морской воздух, Жасмин отправилась к парковке. У нее в руках был ключ от «Форда» фиолетового цвета, который агентство заранее заказало для своего сотрудника.

Она выезжала из Ростока в западном направлении, провожая взглядом строительные рынки и торговые центры, которые тянулись бесконечной цепочкой по обе стороны дороги. Жасмин устремила взор к необъятным просторам полей и густым бесконечным лесам, которые сливались с посадками деревьев, обрамляющих дорогу. А вот небо над Ростоком показалось ей чужим. На фоне бескрайней небесной синевы, наплывая друг на друга, медленно двигались облака. Их разнообразие поражало — это были кучевые и перистые облака, лентообразные и облака-вуали.

Была пятница, до Троицы оставалась неделя. В некоторых федеративных землях праздники уже начались. Но, несмотря на это, ничего особенного не происходило. Жасмин узнала, что в Хайлигендамме не нужно предварительно заказывать номер в гостинице, но так и не решила, стоит ли ей там остановиться, хотя Глория и оплачивала проживание.

От Бада Доберана вдоль мекленбургской железной дороги «Молли» тянулась трасса, ведущая через дебри темного леса прямо к Хайлигендамму, к белому городу у моря. От взора любопытных туристов Хайлигендамм скрывался за огромной общественной стоянкой, заборами и закрытыми воротами.