Онлайн книга «Прости за все»
|
Пока Рустам спокойно и неторопливо расплачивался с портье, брал ключ, Вера старалась смотреть в сторону, на выкрашенную в приторно розовый цвет стену. – Все в порядке, – наконец проговорил он и обнял ее за талию. – Идем. Они поднялись на второй этаж, Рустам отпер дверь номера. Вера увидела плотно задвинутые кремовые гардины и широкую кровать, покрытую кремовым же покрывалом. По обе стороны кровати располагались тумбочки с одинаковыми светильниками. – Заходи, чего на пороге стоять, – пошутил Рустам и слегка подтолкнул Веру. Он помог ей снять пальто, повесил его на рогатую вешалку, сам снял куртку и остался все в том же песочном свитере, что был на нем в поезде. Вера нагнулась, чтобы расстегнуть молнию на сапогах, но он жестом остановил ее. – Погоди, я сам. – Его руки легко, как пушинку, подхватили ее и понесли. Рустам опустил Веру на кровать, снял один за другим оба сапога, кинул их в сторону, сел рядом. Они не мигая, глядели друг на друга, каждый слышал, как громко и неровно дышит другой. Рустам не шевелился, и Вера, повинуясь какому-то неодолимому внутреннему импульсу, подняла руку и осторожно дотронулась до его щеки. Он прижал ее ладонь к лицу, затем поднес к губам и поцеловал. И тут их точно током ударило. Они обнимались с такой неистовой, ненасытной страстью, словно желая уничтожить друг друга. Вера что-то лепетала, и ее бессвязные слова тонули в его поцелуях. Кремовое покрывало сползло на пол, вслед за ним полетела наспех сорванная одежда. Все тело Веры трепетало и горело, ей хотелось кричать от охватившего ее невероятного, головокружительного ощущения восторга. Митя поблек, умер, обратился в прах, обратилась в прах и прежняя жизнь, в которой она была скромной и примерной женой литературного критика, готовящая мужу завтраки и терпеливо дожидающаяся воскресного секса. Она стонала и смеялась, ее пальцы были опутаны его волосами, жесткими, прямыми, как китовый ус, ее губы распухли и почти кровоточили. – …Еще, еще, еще… …Над головой тихо покачивалась круглая люстра в форме летающей тарелки. Вера лежала, уткнувшись щекой в плечо Рустама. – Ты любишь свою жену? – Она произнесла это одними губами, беззвучно, но он услышал. Погладил ее по волосам. – Конечно, люблю. – Понятно. – Она сползла с его плеча, отвернулась, сжалась на боку, как ребенок. – Что тебе понятно, дурочка? – Рустам обнял ее сзади, притянул к себе. В его объятиях было тепло и уютно. – Оставь меня. – Вера дернула плечом. По ее лицу текли слезы. – Да почему? Нам так хорошо вместе. – Он осторожно поцеловал ее в макушку. Слезы высохли сами собой. – Тебе с каждой хорошо. И как не совестно! – Нет, не с каждой. Ты особенная. – Ты это всем говоришь? – Вера обернулась, прижалась к нему совсем тесно. – Ну вот, я тебя опять хочу! Что ты со мной делаешь! – Это ты делаешь! – Нет, ты. Мы оба… … Он снова целовал ее, она чувствовала, как тело содрогается от желания. – Мы увидимся завтра? – Рустам наклонился над вериным лицом, требовательно заглянул в глаза. – Да, конечно. – И послезавтра? – Да, да. До самого отъезда. Он начал одеваться. – Пора. Тебя, наверное, уже ждут. – А тебя? – Разумеется, и меня ждут. – Что ты скажешь жене? Он перестал застегивать рубашку, повернулся к ней. – Послушай, давай не будем об этом. Почему тебя так волнует жена? Ты и она – это совершенно разное. – Конечно, разное, – с горечью проговорила Вера, нагибаясь, чтобы поднять с полу вещи. – Она – это она, а я так, на пару дней. – Иногда пара дней имеет огромное значение, – серьезно произнес Рустам. – Прости, Верочка, не обижайся. Мне, правда, было с тобой очень хорошо. Вера молча принялась натягивать одежду. Она понимала, что споры бесполезны – Рустам обрел над ней почти абсолютную власть и волен поступать так, как ему заблагорассудится. Ей, однако, было все равно, ее влекло к нему настолько сильно, что она готова была закрыть глаза на любые обстоятельства. В сущности, то, что с ней происходило, вполне можно было назвать болезнью: налетела откуда ни возьмись, и вот уже в голове ничего нет, кроме горячечных, бредовых мыслей, кроме надежды на то, что они увидятся еще – хотя бы три раза, хотя бы два, хоть раз! – Ты готова? – спросил Рустам. – Да. – Я отвезу тебя домой. Ты знаешь адрес? – Понятия не имею. – Как же ты собиралась добираться? – Я должна была позвонить, за мной бы приехали. Он немного поколебался, затем произнес: – Ладно. Отвезу тебя туда, откуда забрал. Ни к чему тебе компромат, да еще в первый же день работы. Вера кивнула. Она уже ждала завтрашнего дня, точнее вечера, торопя предстоящие события. …На улице мела пурга. «Форд» стоял, запорошенный снегом, похожий на поросший мхом гриб-боровик. Пока Рустам отряхивал стекла, Вера забралась в салон. Достала мобильный, набрала номер Гузель. Та отозвалась сразу же. – Вера, мы вас потеряли! Такая метель, ветер, вы не замерзли? – Нет, все в порядке. – Вера постаралась придать голосу беспечность, но Гузель все-таки что-то уловила, какое-то явное несоответствие. – Вы где? Вы…одна? – в тоне ее чувствовалось напряжение. – Я через минут двадцать буду возле института. – Хорошо. Я сейчас занята. Динара подъедет. Стойте на крыльце, а лучше, зайдите внутрь, не то заметет. – Спасибо. – Вера выключила телефон. Рустам сел за руль. – Я сказала, через двадцать минут. – Вера глянула на него вопросительно. – Правильно? – Так и есть. – Он кивнул. Наклонился и поцеловал ее в щеку. – Какая ты красивая. Глаза такие светлые. – Ты тоже красивый. Рустам усмехнулся. – Я! Скажешь тоже. Мне отец в юности все твердил, что я похож на орангутанга. Вера улыбнулась. – Вот-вот, – лукаво проговорил Рустам. – На большую такую обезьяну. А ты говоришь, красивый. – Для меня, – тихо произнесла она и опустила глаза. Он обнял ее, притянул к себе. – Хорошая ты моя девочка! Вера-кызым. Ну, ладно, пора ехать. Она послушно отстранилась, уставилась в окно. Рустам завел мотор. Дорогой оба молчали. Вера уже стала волноваться, что их встреча окажется последней. Спросить же у Рустама самой, где и как они завтра увидятся, ей не позволяла гордость. |