Книга Гламурная жизнь, страница 63 – Анна Грайфендер

Я так счастлива с Максом! Дело не в том, что без него моя жизнь была ущербной, просто он сделал ее богаче. У нас настоящие зрелые отношения, как сказала бы доктор Корнелиус. Это не значит, что мы не ссоримся. Время от времени я теряю уверенность и не могу сидеть спокойно, если мне кажется, что он флиртует. Иногда он начинает бояться, что я снова влюблюсь в какого-нибудь обманщика и сбегу. Но, как красиво говорят англичане, we are getting there (Здесь: с кем не бывает (англ.)). Мы пока живем порознь, и мои биологические часы еще не включились, хотя кое-кто предсказывает, что это вот-вот произойдет. Но зато у нас, как и прежде, масса удовольствий.

Что касается карьеры, то Макс резко пошел в гору. Его выставка в галерее у Катарины имела колоссальный успех! О ней сообщали даже в «Зюддойче цайтунг», и причем в самых лестных выражениях. Он обожает меня этим поддразнивать: в конце концов, мою беллетристику никогда не упомянут на столь высоком уровне, разве что в качестве отрицательного примера.

Иногда Макс самодовольно заявляет: Знаешь, Маковка, хоть у одного из нас должно быть честолюбие!

Сейчас вдобавок ко всем радостям он издает еще и альбом фотографий. Так что скоро его эго от важности распухнет до невероятных размеров.

Ха! Он еще не знает, что я тайно пишу роман, напичканный иностранными словами и умными выражениями, так что я носом чую аромат Пулитцеровской премии.

Погрузившись в мысли, я совсем не заметила, что мы прилетели. Мои милые попутчики уже перестали бродить по салону и послушно пристегнулись ремнями.

В аэропорту нас восторженно встречали Лилли и Себастьян.

Они искренне увлеклись проектом, что меня успокоило, потому что не каждый способен пребывать в сельской усадьбе триста шестьдесят пять дней в году. Себастьян даже придумал приглашать матерей с больными детьми, которых он параллельно мог бы лечить. Тоскана понравилась им даже больше, чем они предполагали. И это здорово, потому что я уже не раз наблюдала, как терпели крах проекты переселения за город и люди, измученные скукой, сожалея о содеянном, возвращались в большие города.

Только мы успели приехать, как Лилли потащила нас показывать новые грядки и оливковую рощу. Она собиралась делать оливковое масло, но урожай начнут собирать только в конце ноября. С Кьярой, маклершей, которая продала нам дом, они подружились, так что по вечерам часто выбирались в город и уже сносно общались на итальянском.

Пока Лилли с Себастьяном готовили ужин, мы поднялись к себе.

Я подошла к окну, вдохнула свежий воздух и вспомнила, в каком тяжелом состоянии появилась здесь впервые.

Сейчас мне было настолько хорошо, что я дала себе слово наезжать сюда хотя бы раз в месяц.

Когда мы собрались на уютной террасе за ужином, вечернее солнце еще дарило тепло. Мы подняли бокалы хорошего вина, и наступило одно из редких мгновений совершенной гармонии.

— Теперь официально установлено, что мы стареем и превращаемся в мещан. Герберт усмехнулся, посмотрев на всех по очереди.

— Если это называется старость и мещанство, то я обижен до глубины души на тех, кто имеет что-то против, пробормотал Себастьян.

— Кстати, родственник, ты единственный еще не созрел до нормальных отношений, постоянно пытаешься что-то себе доказывать, в общем, пока еще одолеваешь первый семестр, Фрау Корнелиус считает, что из-за своей ипохондрии ты боишься старости и поэтому окружаешь себя малолетками.

Мы засмеялись, а Герберт изобразил возмущение:

— Вот как, но ведь в качестве крестного я достаточно хорош?

Безусловно! Он не просто хорош, он восхитителен. Стоит только посмотреть, как трогательно он заботится о Руфусе, тут же появляется надежда.

— И вообще, кто бы говорил! Кто тут недостаточно зрелый, кто держит в тайне имя отца своего ребенка? — закричал Герберт.

Тут зазвонил сотовый Веры. Она прошла в дом, чтоб поговорить без помех. Минут через пятнадцать, взволнованная, вернулась за стол, посмотрела на меня и заорала:

— Пия, это был Штадер. Ни за что не поверишь, кто претендует, чтобы ты писала следующую биографию!

Я ждала.

— Филипп Занденфорт.

Филипп Занденфорт! Невероятно привлекательный актер, который иногда снимается в фильме «СSI: место преступления»? Не какая-то бабочка-однодневка, а состоявшийся профессионал!

Мы с Максом посмотрели друг на друга и разразились хохотом.

— Вера, не могла бы ты на минутку дать мне твой телефон?

Она, ничего не понимая, протянула мне мобильник.

Я набрала номер Штадера:

— Штадер, я на минутку, хочу только сказать, чтобы ты передал Занденфорта Шрёдеру.

Вера завопила от ужаса:

— Ты с ума сошла! Он такой сексуальный! Если теперь ты будешь работать только с теми, из кого песок сыплется, я перейду в ассистентки к Шрёдеру.

Катарина согласилась с Верой и от себя добавила, что у меня есть определенные обязательства по отношению к своим одиноким подругам.

Я пообещала, раз уж так, согласиться на работу с актером из мыльной оперы (для Веры) и постараться раздобыть заказ на интервью с крон-прицем Филиппом Испанским (для Катарины). Тут Макс заявил, что можно попытать счастья с северными представителями высшего дворянства, в конце концов, они уже доказали свою лояльность к матерям-одиночкам благодаря принцессе Метте-Марит. И мы приступили к своему любимому делу — обмену сплетнями и слухами.

Я оглядела Макса, моих друзей, маленького сына Катарины, и меня охватило чувство глубочайшего счастья.

Нам пришлось многое пережить, и проблемы еще наверняка не закончились, но зато мы на правильном пути.

Все будет хорошо!