Онлайн книга «Моя снежная мечта, или Как стать победительницей»
В одной маленькой Наташе жили целых две девочки. Одна – неразговорчивая охотница, «лесной волчонок», как прозвали ее в деревне. Вторая – обычная девочка, добрая, ласковая и незамысловатая, которая могла иногда подумать о мальчиках и платьях. Но если первую знали многие, то второй не знал никто, даже сама Наташа смеялась над ней и отмахивалась от этого внутреннего голоса. Васька, как всегда, был с друзьями. Он держал обеими руками боевой пистолет в стойке героя американских боевиков, широко расставив ноги и зажмурив глаз. Остальные мальчишки зажали уши. Стрелять толком никто из них не умел, но всем было весело. Наташа снисходительно улыбнулась про себя этой пальбе по пластиковой бутылке, упорно нежелающей падать с пня, и решила сделать вид, что шла мимо. Но парни заметили ее и начали дразнить. – Эй! Дикая! Заблудилась? – ржал как конь здоровый и глуповатый Петя. – Как она заблудится? Она ж волчонок! Маугли! – Волчонок, а ты говорить умеешь? Порычи хоть! Ррррр-р-р! – и снова взрыв хохота. Наташа привыкла ко всему этому за годы в школе и уже не ждала другого отношения. Но вдруг Васька вышел вперед, держа в руке пистолет стволом вниз, и жестом попросил друзей умолкнуть. – Ната-аш! – крикнул он. Наташа очень удивилась, что Васька вообще знает ее имя. Остановилась и уставилась на него. Без эмоций, просто стояла и смотрела. Ее глаза в этот момент стали холодными и серыми. Парень даже поежился. – Чего? – спросила наконец Наташа. – А это… Научи стрелять как снайпер, – крикнул Васька. – Я видел, как ты шмаляешь навскидку. И влет по картошке, когда дядька Егор подбрасывает. – Папу попроси! – крикнула в ответ Наташа и пошла дальше, уверенная, что это просто очередное издевательство. Она услышала топот за спиной. Внутренний голос и гордость подсказывали, что оборачиваться нельзя. В итоге Васька обогнал ее и встал спереди, закрыв дорогу. – Ну, правда… – начал он, пытаясь отдышаться, – ты же охотник, ты же внучка дядьки Тобурокова, а он лучший… – Опекун, – сухо уточнила Наташа, – твой папа тоже стреляет, он же майор. – Он занят. – Я, может, тоже занята. – Ну, тогда извини, – Васька собрался уходить. – Стой, ладно, если ты правда хочешь стрелять, жди завтра после уроков у двойной березы. С пистолетом и банками. – Замазали! – заулыбался Васька и протянул ей руку. «А после школы гулять за руку…» – мелькнул у Наташи в голове внутренний голос второй девочки. В ответ на это она только передернула плечами и ушла, не пожав протянутой руки. Васька пожал плечами, покрутил ей вслед пальцем у виска и пошел обратно к друзьям. Вернувшись домой, Наташа сразу пошла в сарай. Достала из сейфа свою винтовку, деловито вынесла во двор ведро картошки и стала тренироваться. Мария Николаевна звала ее обедать, потом ужинать, но Наташа отказывалась и только стреляла, перезаряжала винтовку и снова стреляла. Стрелковая честь и гордость были у нее в крови. Охотничьи гены отца и воспитание Тобурокова делали свое дело. – Весь день стреляла, – шепотом рассказывала ночью Мария Николаевна мужу, думая, что Наташа уже спит. Егор Иванович только молча улыбнулся в темноте и повернулся на другой бок. Утром после завтрака Наташа вместо того, чтобы идти в школу, отправилась в сарай, где Тобуроков возился с принесенными вчера с охоты шкурами. В нос ударил острый звериный запах. Девочка непроизвольно поморщилась. – Ты почему не в школе, Наталья? – спросил старик, думая, что она опять хочет упражняться в стрельбе. – Я хотела поговорить, дядя Егор. – Что ж, поговорим. Пойдем во двор, – сказал Тобуроков, откладывая шкурки. – Полей мне из ковша, – попросил он, намылив руки хозяйственным мылом. – Спасибо. Пойдем сядем. Они сели на скамейку у забора. Наташа молча собирала пылинки с платья, не зная, с чего начать. Егор Иванович насторожился, понял, что разговор будет непростой. – Что стало с моими родителями, дядя Егор? – В смысле? – Где они сейчас? – На небе. – Я не об этом! Их же похоронили где-то? – Где-то, конечно, похоронили, – вздохнул старик. – Если осталось чего. Там же… Ну сгорело все. – Я хочу туда съездить. Тобуроков задумался, выполнима ли Наташина просьба. В райцентре, в милиции-то, наверняка знают, где похоронили. – Дядя Егор? – Что ж, Наталья. Съездим. Узнаю куда, – ответил он, подумав. – Спасибо, дядя Егор. И после разговора в школу Наташа не пошла. Поскольку ей предстоял урок стрельбы с Васькой, она хотела поразить парня меткостью и умением обращаться с оружием. К тому же девочка решила, что на этом уроке будет стрелять из своей винтовки. Не идти же с ней в школу. Один день пропустит, никто и не удивится, а то и вообще не заметит. «Иногда даже выгодно быть диким волчонком», – улыбнулась про себя Наташа. Взрослея, она училась находить опору и плюсы в своей необычности. Неуверенность и страхи после случая с белкой прошли. Все встало на свои места в ее голове. Пожалуй, эта история даже помогла ей понять, насколько она любит оружие и все, что с ним связано. С приятным волнением, как и раньше, она открыла оружейный шкаф. Достала свою винтовку, разобрала ее на столе в сарае, почистила, смазала, собрала и вышла во двор. Мария Николаевна, заметившая ее в окно кухни, покачала головой и перекрестилась. Наташа прикрепила новую мишень на заборчике, подстелила клеенку, легла и с удовольствием выбила сто из ста. На одном дыхании. Настроение было прекрасное. Голова работала четко, как никогда. Повторила упражнение еще раз, уже просто для удовольствия. Потом взяла винтовку и пошла к реке. – Не подстрелила бы она кого, – все волновалась Мария Николаевна, подавая Тобурокову обед. – Не подстрелит, – довольно отвечал старик, беря ложку. – Егор, не может девочка всю жизнь в лесу с ружьем провести, как ты. Ей о семье будущей надо думать, о детях. Готовить учиться, дом держать. – Дай хлеба, Марья, – строго сказал Тобуроков, показывая, что не собирается это обсуждать. Мария Николаевна покорно замолчала и стала резать хлеб. – Поеду в райцентр, – сказал Егор Иванович, закончив с обедом. – Зачем? – спросила Мария Николаевна. – Надо. До вечера, Марья. – До вечера, Егор. Наташа снова гуляла вдоль реки. На плече ощущалась приятная тяжесть висящей винтовки. Вспоминая историю с совой и белкой, она рассуждала про себя: «Что поделаешь, естественный отбор. Даже если я не застрелю белку на охоте, ее съест сова. Или застрелит кто-нибудь другой. А охотник – это такая же работа. У каждого своя. Я не буду стрелять в белок просто так. Только для работы». Так она себя немного успокоила и решила попросить Егора Ивановича взять ее в следующий раз с собой в лес. |