Онлайн книга «Цвет волшебства»
|
– Сравнительно? По сравнению с чем? – выкрикнул Ринсвинд и, схватив высокую зеленую бутылку, наполненную медузным вином из морского винограда, с силой метнул ее в главного гостеприимца. Тот вскинул руку, словно отводя удар. С его пальцев сорвалось потрескивающее октариновое пламя, воздух внезапно загустел и стал маслянистым на ощупь, что указывало на мощный разряд магической энергии. Брошенная бутылка замедлила полет и, неторопливо вращаясь, повисла в воздухе. В то же самое время какая-то невидимая сила подхватила Ринсвинда, швырнула через всю комнату и пришпилила в очень неудобном положении к дальней стене. Он так и остался висеть, хватая воздух яростно перекошенным ртом. Гархартра опустил руку и медленно вытер ее о мантию. – К твоему сведению, это не доставило мне никакого удовольствия. – Я заметил, – пробормотал Ринсвинд. – Но почему вы хотите принести нас в жертву? – спросил Двацветок. – Вы же нас почти не знаете! – В том-то все и дело! Несколько невоспитанно приносить в жертву друга. Кроме того, на вас было, гм, указано. Я почти ничего не знаю о том боге, о котором идет речь, но он достаточно недвусмысленно высказал свои пожелания на ваш счет. Послушайте, мне пора бежать. Столько всего надо организовать… – Главный гостеприимец открыл дверь и вышел, но тут же снова появился на пороге. – Прошу вас, чувствуйте себя как дома и ни о чем не беспокойтесь. – Но ведь ты фактически ничего нам не сказал! – провыл Двацветок. – А зачем вам что-то знать? Все равно завтра утром вас принесут в жертву, – ответил Гархартра. – Спокойной ночи. Во всяком случае, относительно спокойной. Он закрыл дверь. Короткое октариновое мерцание пробежавшей по ее контуру шаровой молнии позволяло предположить, что теперь даже самый талантливый слесарь не справится с ее запорами. «Динь-динь-дон», – надрывались колокольчики вдоль Окружносети, оглашая своим звоном заполненную светом луны и ревом Краепада ночь. Тертон, смотритель сорок пятого участка, не слышал подобного трезвона с той самой ночи, когда пять лет назад в Сеть угодило гигантское чудовище-кракен. Он высунулся из своей хижины, которая за неимением на данном участке подходящего островка была построена на деревянных сваях, вбитых в дно моря, и уставился в темноту. Раз или два ему показалось, что он заметил вдалеке какое-то движение. Строго говоря, ему следовало бы сплавать туда на лодке и выяснить причину поднятой какофонии. Но в холодной и сырой темноте эта идея показалась не такой уж замечательной. Он захлопнул дверь, обернул вокруг бешено звякающих колокольчиков кусок мешковины и попытался снова заснуть. У него ничего не вышло, потому что теперь загудели верхние веревки Окружносети, словно на нее наскакивало что-то большое и тяжелое. После нескольких минут, проведенных в разглядывании потолка и упорных потугах не думать о длинных толстых щупальцах и глазах величиной с пруд, Тертон задул фонарь и приоткрыл дверь. Что-то и впрямь приближалось вдоль Сети, передвигаясь огромными скачками, покрывая по нескольку метров за раз. Оно перепрыгнуло через Тертона, и тот на мгновение узрел нечто прямоугольное, со множеством ножек, увешанное водорослями и – хотя оно не имело никаких черт, по которым он мог судить об этом, – не на шутку рассерженное. Хижина, когда сквозь нее пронеслось чудовище, разлетелась в щепки, но Тертон, уцепившись за Окружносеть, спасся. Несколько недель спустя его подобрал возвращающийся спасательный флот, а впоследствии он бежал из Крулла на угнанной линзе, обнаружив у себя потрясающей силы гидрофобию. Много трудностей ему пришлось перенести, но в конце концов Тертон добрался-таки до Великого Нефа. Однако даже эту область, которая была настолько засушливой, что фактически там наблюдался отрицательный уровень осадков, Тертон счел до неуютного сырой и промозглой. – Ты дверь проверил? – Да, – сказал Двацветок. – И она не менее заперта, чем тогда, когда ты спрашивал в последний раз. Хотя есть еще окно. – Замечательный путь бегства, – пробормотал Ринсвинд со своего посадочного места посредине стены. – Ты говорил, оно выходит на Край. Чего нам стоит сигануть туда? Понесемся через пространство, может, в сосульки превратимся или в другой мир врежемся. А если повезет, то угодим прямо в пылающее сердце какого-нибудь солнца. – Стоит попробовать, – заметил Двацветок. – Печенья из водорослей хочешь? – Нет! – Ты вообще собираешься спускаться? Ринсвинд зарычал – частично от смущения. Гархартра употребил редко используемое и трудно осваиваемое заклинание под названием Частный Гравитационный Расстройник Атаварра. Практический результат этого заклятия состоял в том, что, пока оно сохраняло силу, тело Ринсвинда искренне было убеждено, что пол находится под углом в девяносто градусов к тому направлению, которое принималось за «низ» большинством обитателей Диска. В сущности, волшебник сейчас стоял на стене. Тем временем брошенная им бутылка висела без всякой поддержки в воздухе в нескольких ярдах от него. В ее случае время… ну, не то чтобы совсем остановилось, но на несколько порядков замедлилось. За несколько часов ее траектория относительно волшебника и Двацветка изменилась лишь на пару дюймов. Стекло мерцало в лунном свете. Ринсвинд вздохнул и попытался поудобнее устроиться на стене. – Почему ты вечно такой спокойный? – раздраженно спросил он. – Нас тут собираются принести в жертву неизвестно какому богу, а ты сидишь и равнодушно трескаешь жареный хлеб с морскими уточками. – Ничего, какой-нибудь выход найдется, – откликнулся Двацветок. – Знать хотя бы, за что нас собираются приговорить, – продолжал волшебник. «Ты что, очень хочешь это знать?» – Это ты сказал? – осведомился Ринсвинд. – Сказал что? – спросил Двацветок. «Ты слышишь меня», – заявил голос у Ринсвинда в голове. Волшебник резко выпрямился вбок. – Кто ты? – спросил он. Двацветок бросил на него встревоженный взгляд. – Я Двацветок. Надеюсь, ты меня помнишь? Ринсвинд обхватил голову руками. – Это все-таки случилось, – простонал он. – Мой рассудок покидает меня. «Неплохая идея, – заметил голос. – Тут становится слегка тесновато». Заклинание, прикреплявшее волшебника к стене, с тихим «чпок» истекло. Ринсвинд упал и приземлился на полу бесформенной кучей. «Осторожнее, ты меня чуть не раздавил». Ринсвинд кое-как приподнялся на локтях и сунул руку в карман балахона. Когда он ее вытащил, на его ладони сидела зеленая лягушка. Глаза амфибии странно светились в полумраке. – Ты? – сказал Ринсвинд. «Опусти меня на пол и отойди назад». Лягушка моргнула. Волшебник повиновался и заодно утянул от греха подальше ошарашенного Двацветка. |