Книга А счастье пахнет лавандой!, страница 77 – Бернадетт Стрэхн

— Вы хотите сказать, что ничего не знали о Милли? — изумилась Иви.

— Не имела ни малейшего представления. Теперь все обретает смысл. Кэролайн убежала, потому что ждала ребенка. Она была слишком напугана, чтобы прийти к нам, ее собственным родителям.

— А вы сказали об этом мужу? — спросил Бинг.

— Да, сначала он был в шоке, но теперь он больше всего на свете хочет увидеть свою маленькую внучку.

После этого Иви отозвала Бинга в соседнюю комнату под тем предлогом, что нужно срочно приготовить еще чаю для Дирдре.

— И ты можешь себе такое представить? — зашептала Иви. — Кэролайн могла так поступить со своей бедной мамой!

— Ха! Лучше подумай, какова была ее жизнь в этом доме, если она укатила оттуда в Лондон и стала сама зарабатывать себе на жизнь, будучи беременной. «Суров!» — это единственное слово, которое смогла подобрать Дирдре, чтобы охарактеризовать своего мужа. Что-то мне подсказывает, что это слишком мягкая характеристика.

— Допустим, — согласилась Иви. — Что тогда, по твоему мнению, мы должны делать с Дирдре?

— Я не хочу вмешиваться. — Бинг оставался непреклонен.

— Хорошо. Так что ты предлагаешь? Мы посадим ее обратно в машину и будем ей махать ручкой время от времени?

Бинг растерялся. Потом с силой стукнул по матрацу.

— Черт! Ты опять собираешься лезть не в свое дело?

— Не я, а мы, — поправила его Иви. — Мы поговорим с Кэролайн. Попытаемся убедить ее встретиться с мамой. Хотя бы на несколько минут. Идет?

— Хорошо. Думаю, нам действительно нужно что-то предпринять. — Бинг не горел энтузиазмом.

Иви стала энергично принюхиваться…

— Это не я! — стал отпираться Бинг.

— Да нет, не ты. Это сумка Белл! — Иви просияла. — Чувствуешь запах?

Бинг побледнел:

— Боже, действительно чувствую.

— Она одобряет. Все будет хорошо.

Ужасающая. Это слово лучше всего подходит для описания того выражения всего облика Кэролайн, поднимающейся в свою квартиру с неумолимо сжатыми руками.

— Моя семья умерла, — повторяла она.

— Кэролайн! Почему бы не уделить своей маме несколько минут? — Бинг мог быть очень убедительным, когда старался. Будь у него немного больше времени, и ему удалось бы одолеть строптивую приверженку Готики. — Она ведь проделала такой длинный путь.

— Я ее никогда не приглашала.

— Ты не можешь ее так обидеть, — сказала Иви.

— Не могу? — выкрикнула Кэролайн. — Да что ты вообще об этом знаешь?

— Понимаешь, — осторожно продолжала Иви, — я просто вижу, что твоя мама в большом горе, и, вероятно, заслуживает, чтобы ее выслушали.

— Ты не знаешь, что мне всегда говорил отец. — Кэролайн смотрела поверх их голов. — Какие слова он употреблял. Он считает, что матери-одиночки — шлюхи. Он и глазом бы не моргнул, окажись я на костре. Не хочу, чтобы он обзывал Милли. — Она встретила взгляд Иви. — А он будет. Сама знаешь. Он…

— Суров, — закончила Иви.

— Скажи ей, чтобы проваливала и оставила меня в покое. Моя семья умерла.

Иви передала все, но немного другими словами.

— Она непреклонна, Дирдре. Она не хочет с вами встречаться.

— Нам очень жаль. — Бинг сел рядом с миссис Милбэнк и положил свою руку на ее.

Ожидаемые слезы не появились. Дирдре пассивно приняла новость.

— Она упрямая девочка. Всем сердцем я бы хотела, чтобы она изменила свое решение. Но я знаю ее лучше, чем саму себя.

Иви пришлось добавить:

— Кажется, она боится, что отец будет плохо относиться к Милли.

Дирдре поджала губы.

— Мой муж много чего говорил о незамужних мамах. Так он их называет. Думаю, он просто старался предостеречь Кэролайн, подсознательно, конечно. Не хотел, чтобы она попала в беду. Самое грустное в этом то, что он умирает, как хочет видеть внучку. После того, как он пережил это потрясение и мы с ним обо всем поговорили, он свыкся с этой мыслью. Милли… — Дирдре запнулась на незнакомом имени —… его плоть и кровь. Больше всего на свете он сейчас хотел бы дать им дом и все исправить. Я мечтала, что привезу их обратно с собой. — Она с признательностью похлопала Бинга по руке и поднялась, отряхивая крошки с колен. — Этому не суждено было случиться. — И тут она в изумлении остановилась, глядя на появившуюся в дверях фигуру. Это была Кэролайн с Милли на руках. Милли протягивала вперед ручки и лепетала смешные детские слова.

— Мам, — сказала Кэролайн, выдавливая из себя слова так, будто рот ее был забит камнями, — ты хочешь со мной подняться на минутку?

Дирдре молча кивнула и последовала за своей дочерью. Бинг и Иви застыли в изумлении. Глаза у Бинга заблестели. По Ивиной щеке скатилась слеза. Они обнялись.

— Как здесь скучно… — громко высказался Джулиус, выглянув из-за софы.

— Это просто ужасно. — Бинг натягивал на себя чистые джинсы. — Я пропущу первый номер. Они же меня убьют.

— Давай я позвоню и скажу, что тебя травмировали во время слишком сильных объятий.

— Не стоит беспокоиться. — Бинг путался со шнурками кроссовок.

— Ты видел лицо Бет, когда она засовывала близнецов в машину, а я ей сказала, что у меня для нее появилась квартира.

— Да. — Бинг был лаконичен. Он раскладывал по карманам ключи и деньги.

— А знаешь, я буду скучать по Кэролайн, — сказала Иви.

— Черт! — Бинг показал свой пиджак. По спине расползлось большое бесформенное шоколадное пятно.

Иви попыталась оправдаться:

— Да. Видимо, мне не следовало давать Джулиусу эту банку «Нутеллы».

Бинг здорово опаздывал, чтобы тратить время на критику ее способностей ухаживать за детьми.

— Можешь мне одолжить твой свободный белый джемпер?

— Конечно. — Иви последовала за Бингом в свою комнату, чтобы понаблюдать, как он роется в ее гардеробе. — А что у тебя запланировано после спектакля? — громко спросила она. — Какой-нибудь исключительный рабочий сцены? А может, билетер или сразу двое?

— Я сразу вернусь домой, — ответил Бинг отстраненно.

— Опять? Ты себя хорошо чувствуешь, Бинг?

— Да.

— Но ты на этой неделе все ночи провел дома. Я даже не заметила ни одного нового знакомого. Серьезно, ты не заболел?

— Я здоров как бык, — сообщил Бинг. — Не могу найти этот чертов джемпер. У тебя там все навалено, как на дешевой распродаже. Где он, в конце концов?

— Посмотри под кроватью.

Бинг бросил на Иви красноречивый взгляд и нырнул под кровать.