Онлайн книга «Посох и шляпа»
|
– Да. Правильно. В точности так. Канина и Креозот обменялись взглядами. Найджел продолжал сидеть, гордо выпрямившись в седле, и на его лице играла слабая улыбка. – Откуда ты взял такую индейку? – поинтересовался сериф. – Индею, – спокойно поправил его Найджел. – Просто я должен совершить мужественный поступок, прежде чем умру. – В этом вся довольно печальная суть дела, – кивнул Креозот. – Сначала ты совершаешь какой-нибудь мужественный поступок, а потом умираешь. – Но что еще мы можем сделать? – спросил Найджел. Креозот с Каниной обдумали его вопрос. – Я не особенно умею объясняться, – вполголоса заметила девушка. – Зато я умею, – твердо сказал Найджел. – Мне все время приходится что-то объяснять. Разрозненные частички того, что некогда было мозгом Ринсвинда, собрались воедино и всплыли сквозь толщу темного подсознания, словно поднимающийся на поверхность труп трехдневной давности. Его сознание коснулось самых свежих воспоминаний, которые сейчас напоминали только что покрывшуюся коркой рану. Какой-то посох… а еще боль, настолько сильная, будто между всеми клеточками его тела вбили по стамеске. Ринсвинд вспомнил, как посох удирал, волоча его за собой. А потом был тот жуткий миг, когда появился Смерть и протянул руку. Но не к нему, а к посоху, который заизвивался, внезапно ожив. – ИПСЛОР КРАСНЫЙ, ТЕПЕРЬ ТЫ МОЙ. А затем… Судя по ощущениям, Ринсвинд лежал на песке. На очень холодном песке. Рискуя увидеть что-нибудь ужасное, волшебник открыл глаза. Первым делом он увидел свою левую руку и, как это ни удивительно, свою ладонь. Она была такой же грязной, как обычно. А он-то уже ожидал увидеть обрубок. Похоже, стояла ночь. Пляж – или нечто вроде – простирался в сторону гряды далеких низких гор, раскинувшихся под усеянным мириадами белых звезд ночным небом. Неподалеку от Ринсвинда на серебристом песке виднелась какая-то грубо проведенная черта. Он приподнял голову и увидел россыпь капель расплавленного металла. Это был октирон, металл настолько магический по своей сути, что ни одна кузница на Диске не могла даже нагреть его. – О, – сказал Ринсвинд, – значит, мы победили. И снова хлопнулся наземь. Через какое-то время его правая рука автоматически потянулась вверх и ощупала макушку. Потом ощупала голову со всех сторон. Затем со все возрастающей настойчивостью зашарила по песку. В конце концов она, должно быть, передала свою озабоченность остальному телу, потому что Ринсвинд подтянулся и сел. – О черт, – пробормотал он. Шляпа, похоже, пропала. Зато он увидел небольшую белую фигурку, неподвижно лежащую рядом с ним, позади которой поднимался… Столб дневного света. Он гудел и покачивался в воздухе – трехмерная дыра, открывающаяся в какой-то иной мир. Время от времени из дыры вылетал шквал снега. В потоке света различались перекошенные очертания непонятных предметов, которые вполне могли быть зданиями или деталями пейзажа, искаженными странной кривизной пространства. Но Ринсвинд не мог разглядеть их как следует из-за окружающих столб высоких, погруженных в мрачную задумчивость фигур. Человеческий мозг – удивительная штука. Он может функционировать на нескольких уровнях одновременно. Пока Ринсвинд распылял силы своего разума на стоны и поиски шляпы, потаенная часть его сознания наблюдала, оценивала, анализировала и сравнивала. Теперь же она подкралась к мозжечку, постучала его по плечу, сунула ему в руку записку и бросилась наутек. В записке было написано примерно следующее: «Надеюсь, у меня все хорошо. Недавнее испытание магией стало последней каплей для измученной ткани реальности. В ней открылась дыра. Я в Подземельных Измерениях. А те твари, что я вижу перед собой, – это… Твари. Было очень приятно со мной познакомиться». Сидящая ближе всех к Ринсвинду Тварь была по меньшей мере двадцати футов ростом и походила на дохлую лошадь, которую выкопали из могилы примерно через три месяца после смерти и ознакомили с рядом новых ощущений. Как минимум одно из этих ощущений было связано с осьминогом. Тварь не замечала Ринсвинда. Она была слишком занята тем, что сосредоточенно смотрела на свет. Ринсвинд подполз к неподвижному телу Койна и тихонько толкнул его локтем. – Ты жив? – спросил он. – Если нет, лучше ничего не говори. Койн перекатился на спину и уставился на волшебника полными недоумения глазами. – Я помню… – через некоторое время попытался вымолвить он. – Не стоит, – перебил его Ринсвинд. Рука мальчика рассеянно пошарила в песке. – Его больше нет, – спокойно сообщил волшебник. Рука прекратила поиски. Ринсвинд помог Койну сесть. Парнишка рассеянно посмотрел на холодный серебристый песок, на небо, на сидящих вдали Тварей, а затем снова перевел взгляд на Ринсвинда. – Я не знаю, что мне делать, – признался он. – Не страшно. Я живу с этим чувством всю жизнь, – утешил Ринсвинд. – Все годы провел как в тумане. – Он замялся. – По-моему, это называется проявлять человечность или нечто в том же духе. – Но я-то всегда знал, что надо делать! Ринсвинд открыл было рот, чтобы сказать, что видел кое-какие из его дел, но передумал и вместо этого подбодрил: – Выше нос. Нужно видеть во всем только хорошее. Ведь могло быть и хуже. Койн еще раз оглянулся и чуть более нормальным голосом поинтересовался: – Хуже? – Гм. – Где мы? – Это что-то вроде другого измерения. Магия прорвалась сюда и, думаю, увлекла нас за собой. – А эти существа? Они посмотрели на Тварей. – Кажется, это Твари, – ответил Ринсвинд. – Пытаются пролезть в дыру. Это нелегко. Разные энергетические уровни. Помню, нам как-то читали по ним лекцию… Койн кивнул и протянул худую, бледную руку к его лбу. – Ты не против…? Его прикосновение заставило Ринсвинда содрогнуться. – Ты о чем? – Чтобы я заглянул к тебе в голову? – Ай-й. «Здесь жуткий бардак. Неудивительно, что ты ничего не можешь найти». – Ой. «Тебе следовало бы устроить генеральную уборку». – Уф. – Ага. Ринсвинд почувствовал, что чужой разум покинул его мозг. Койн нахмурился. – Их нельзя пускать, – объявил он. – Они обладают ужасной силой. Сейчас Твари пытаются расширить дыру, и это им по плечу. Они ждали шанса прорваться в наш мир в течение многих… – он сдвинул брови, – япох? |