Онлайн книга «Тупой Амур»
|
– Хотите чаю? – спросила Хэт. Девушка улыбнулась и едва заметно покачала головой. – Глория. Хэт решила, что так зовут девушку, но это не ответ на вопрос, и она решила попробовать еще раз. – Может, лучше кофе? Девушка пожала плечами. – Глория. Что это она зарядила одно и то же, озадаченно подумала Хэт и решила, пока ставит чайник, поговорить на более общие темы. – Ну и хлещет на улице! Я вся промокла, пока шла от машины. Боюсь, придется все-таки заняться изгородью, даже если дождю не наступит конец. – Конец, – повторила девушка, точно пробуя это слово на язык. – Очень хорошо, – сказала Присцилла. Она вошла на кухню раньше, чем Хэт успела рассердиться. – Видишь, как я быстро. – Да. Конец, – снова произнесла девушка. И продолжила листать «Vogue». Хэт ничего не понимала. Что еще за конец? – Ты промокла? Надеюсь, плащ у тебя с собой, – сказала Присцилла. – Я только что пыталась поговорить об этом с твоей… м-м-м… подругой. – С Глорией. Напрасно старалась. Она ни слова не говорит по-английски, кроме «да», а теперь вот еще и «конец». Что-то новенькое. Утром мы разучивали слово «да». Хэт вздрогнула: даже если девушка не говорила по-английски, она наверняка поняла, что речь идет о ней. Хэт взглянула на Глорию, как бы оказывая ей молчаливую поддержку, но реакции не последовало. Глория, казалось, ничего не понимала: ее интересовали старинные вечерние платья в журнале, а способность Присциллы приводить ближнего в смущение она не чувствовала. – Она из Южной Америки. Хорошенькая, правда? Хэт состроила гримасу. Ей, конечно, хотелось узнать о Глории побольше, но поощрять Присциллу к разговору она не желала. – Не гримасничай, Хэт. Уверяю тебя, она ни слова не понимает. Наверное, Сэм хорошо знает испанский, если, конечно, они не общаются более непосредственным образом, однако в конечном счете красивыми словами сыт не будешь. – Кто такой Сэм? – спросила Хэт, громко размешивая чай в чашке в тщетной надежде заглушить голос Присциллы. – Я разве тебе не говорила? Глория – жена Сэма, они только что прибыли с ее родины, только я забыла, как называется город. Поживут здесь, пока не встанут на ноги. Я дала юным влюбленным пристанище. Они молодожены, как это тебе нравится? – Просто изумительно. А кто это – Сэм? – Ты разве с ним не знакома? Я думала, знакома. Сын моего старого приятеля. Хотя я не уверена, что он знает о своем отце и обо мне, а так как его мать – моя добрая приятельница, тебе лучше, пожалуй, на эту тему не говорить. – Хорошо, хорошо, Присцилла, – прошипела Хэт, желая побыстрее сменить тему разговора. – Да не нервничай ты, Хэт! В последний раз тебе говорю, она ничего не понимает. А вот то, что ты шипишь, как змея, и скачешь туда-сюда, словно нервный мажордом, позволит ей сделать вывод, что здесь что-то не так. – Ладно. Пойду в сад, – мрачно ответила Хэт. Она решила, что лучше мокнуть под дождем, чем слушать разговоры о счастливой паре, у которой все складывается как нельзя лучше. __________ По причине дождя Хэт ограничилась тем, что выкопала несколько канавок. Хэт была в высоких сапогах. Шлепая по грязи, она поймала себя на том, что думает: а что за человек этот Сэм? Наверное, что-то из себя представляет, если заарканил такую девушку, завистливо подумала Хэт. Он, наверное, и возражать не будет, если она так и не научится говорить по-английски или вообще произносить что-нибудь членораздельное. Хэт редко завидовала чужому счастью, но маячащая перед ней перспектива собственной неудачи приводила ее в мрачное расположение духа. Ей нелегко было поверить в то, что в мире существуют тесные, добрые, прекрасные отношения, которые никогда не разрываются. Похоже на то, что все, кроме нее, стояли на пороге романтической свадьбы, обреченной на успех. И теперь, совсем некстати, ей предъявили еще один такого рода пример, и у нее заныли старые раны. Глория, которой наверняка миллионы раз делали предложение, с волосами как грива у породистой лошади, и замечательный Сэм, которому вовсе ни к чему, чтобы его жена говорила на его языке, достаточно и того, что она рядом, – поселились в доме приятельницы Хэт, и Хэт это очень не нравилось. – Привет! Присцилла спрашивает, не хотите ли с нами пообедать? – послышался сквозь шум дождя мужской голос. Хэт обернулась и разглядела мужчину со светлыми волосами, который махал ей, стоя в распахнутой задней двери. Сэм, решила она. – Спасибо, сейчас приду. Придется обедать вместе с Ромео и Джульеттой, с раздражением подумала Хэт. Она стащила с себя резиновые сапоги, сбросила насквозь промокшую куртку и оставила все это сушиться на крыльце. На кухню она отправилась в носках и по пути глянула в коридоре в зеркало. Волосы ее намокли и висели длинными крысиными хвостами. – Да ты на мокрую лягушку похожа! – воскликнула Присцилла, когда Хэт вошла на кухню. – Спасибо, Присцилла. Именно к этому я и стремилась, – мрачно ответила Хэт. У нее не было настроения шутить, и ей хотелось задушить свою приятельницу. Сидевший рядом с ней блондин поднял глаза и оценивающе ее оглядел. С Присциллой они явно близко знакомы, подумала Хэт, и улыбнулась ему. – Здравствуйте, меня зовут Сэм. Это моя… м-м-м… жена Глория, – сказал он, приподнявшись из-за стола и указывая на экзотическую женщину, которая по-прежнему была погружена в «Vogue». – Здравствуйте. Мы с Глорией уже познакомились, – ответила Хэт. Сэм повернулся к жене и заговорил с ней, судя по множеству «кхе-кхе» вперемешку с тем звуком, который издает автомобиль, когда его заводят, на испанском языке. Хэт удивилась, насколько Сэм зауряден на фоне яркой красоты жены. Высокого роста, со светлыми волосами, в меру загорелый и мускулистый, но все равно ничего особенного. Хэт ожидала увидеть не иначе как Брэда Питта с примесью парня из сериала «Веселые преступники». – Хэт тоже через несколько недель выходит замуж, – объявила Присцилла, поставив посреди стола огромную кастрюлю с супом. – Вот как? Поздравляю, – сказал Сэм и повернулся к Глории, чтобы перевести ей это счастливое известие. – Ah, felecitaciones, muy bien, [19] – сказала Глория. Одобрила, должно быть, подумала Хэт. Она чувствовала себя крайне неловко. Конечно, она рада была узнать, что Присцилла не отказалась от борьбы, о которой ей не хотелось говорить на людях, но в нынешнем состоянии не готова была к откровенному разговору, а тем более с совершенно незнакомыми ей людьми. – И когда? – поинтересовался Сэм, пытаясь завязать разговор. |