Онлайн книга «Мелкие боги»
«Эй, – внезапно подумал Бедн. – Это же почти философская мысль. Жаль только, я не доживу, чтобы поведать ее хоть кому-нибудь». Большие храмовые двери были приоткрыты. Толпа безмолвствовала и напряженно внимала. Он вытянул шею, пытаясь разглядеть, что происходит, но потом вдруг заметил стоявшего рядом легионера. Это был Симони. – Но я думал… – Она не работает, – с горечью в голосе произнес Симони – А ты?… – Мы все сделали правильно! Что-то сломалось! – Скорее всего, виновата местная сталь, – нахмурился Бедн. – Много мелких деталей и… – Теперь это уже без разницы, – махнул рукой Симони. Его вялый голос заставил Бедна посмотреть туда, куда смотрела вся толпа. Он увидел еще одну железную черепаху – точный макет, установленный над решеткой из железных прутьев, на которой пара инквизиторов разводила огонь. А к спине черепахи был прикован… – Кто это? – Брута. – Что?! – Я понятия не имею, что произошло. Он ударил Ворбиса… Или не ударил. Или сказал ему что-то. В общем, привел того в бешенство. Ворбис немедленно остановил церемонию и… Бедн бросил взгляд в сторону храма. Бритый череп дьякона ярко блестел на солнце, выделяясь среди грив и бород церковных иерархов, что толпились в замешательстве в храмовых дверях. – Надо срочно что-то предпринять, – решительно промолвил Бедн. – Но что? – Можно взять штурмом лестницу и спасти его. – Их значительно больше, чем нас, – возразил Симони. – А когда их было меньше? Не могло же их число словно по волшебству увеличиться? Симони взял его за руку. – Ты ведь философ, верно? – спросил он. – Вот и размышляй логически. Посмотри на людей! Бедн оглядел толпу. – Ну и что? – Происходящее не нравится им, – объяснил Симони. – Послушай, Брута в любом случае умрет. Но если он умрет вот так, как сейчас, это будет иметь очень важное значение. Люди могут не понимать, действительно не понимать, форму вселенной и всякие прочие премудрости, но они будут помнить, что Ворбис сделал с живым человеком. Согласен? Неужели ты не осознаешь, что смерть Бруты станет символом? Мы получим его наконец – тот символ, в котором так нуждаемся! Бедн смотрел на такого далекого Бруту. С паренька сорвали всю одежду, кроме набедренной повязки. – Символ, значит? – переспросил он. В горле у него резко пересохло. – Он просто обязан им стать. Дидактилос как-то назвал этот мир очень забавным местом. Он был прав… Человека намереваются живьем зажарить, но ради соблюдения приличий оставляют ему набедренную повязку. В таком мире, если не смеяться, можно сойти с ума. – Да, – кивнул Бедн, повернувшись к Симони. – Теперь я точно уверился, что Ворбис – это зло. Он сжег мой город. Цортцы иногда тоже так поступали, а мы в ответ сжигали их города. Это была самая обычная война. Часть истории. Он врет, обманывает, рвется к власти и делает это только ради себя. Но так поступают многие. А в Ворбисе… Знаешь, что в нем самое страшное? – Конечно, – ответил Симони. – Это то, что он делает с… – Самое страшное – это то, что он делает с тобой. – Как это? – Он превращает других людей в свои копии. Симони сжал его руку словно тисками. – Ты говоришь, что я похож на него! – Ты как-то сказал, что с готовностью убьешь его, – напомнил Бедн. – А теперь ты даже стал думать, как он… – Значит, штурм, говоришь? – хмыкнул Симони. – Ну, на нашей стороне человек четыреста. Итак, я подаю знак, и несколько сотен атакуют несколько тысяч? Он умрет, умрет в любом случае, и мы тоже умрем! Но ради чего? Лицо Бедна посерело от ужаса. – И ты не знаешь?! На них уже стали коситься. – Ты действительно не знаешь?! – воскликнул он. * * * Небо было голубым. Солнце еще недостаточно поднялось, чтобы превратить небеса в привычную для Омнии медную чашу. Брута повернул голову в сторону небесного светила. Оно парило над горизонтом, но, если верить теории Дидактилоса касательно скорости света, на самом деле оно уже клонилось к закату. На солнце наползла круглая голова Ворбиса. – Что, жарковато, а, Брута? – поинтересовался он. – Тепло. – Скоро будет еще теплее. В толпе возникли какие-то беспорядки. Раздались крики. Ворбис не обратил на них внимания. – Ты ничего не хочешь сказать? – спросил он. – Неужели ты даже не способен кинуть мне в лицо какое-нибудь проклятие? – Ты никогда не слышал Ома, – прошептал Брута. – И никогда не верил. Ты никогда, никогда не слышал его голоса. Это было обычное эхо, гуляющее в твоей голове. – Правда? Но я – сенобиарх, а ты будешь сожжен за предательство и ересь. Ну и что, помог тебе твой Ом? – Справедливость восторжествует, – сказал Брута. – Если нет справедливости, значит, нет ничего. Он вдруг услышал слабый голосок – слишком слабый, чтобы можно было разобрать слова. – Справедливость? – переспросил Ворбис. Мысль о справедливости, казалось, привела его в бешенство. Он повернулся к толпе епископов. – Вы его слышали? Он говорит, что справедливость восторжествует! Но Ом уже вынес решение! Через меня! Вот она, справедливость! На солнце появилась точка, которая становилась все больше, быстро приближаясь к Цитадели. «Левее, левее, выше, выше, левее, правее, немного левее…» – приказывал чей-то голосок. Металл под Брутой становился все горячее. – Он идет, – промолвил Брута. Ворбис махнул рукой в сторону величественного фасада храма. – Вот это построили люди, – сказал он. – Мы его построили. А что сделал Ом? Идет, говоришь? Пусть приходит! Пускай рассудит нас! – Он идет, – повторил Брута. – Бог идет. Люди со страхом посмотрели вверх. На какой-то краткий миг весь мир затаил дыхание и стал ждать, несмотря на весь накопленный опыт, какого-нибудь чуда. «Чуть левее и выше, на счет три. Раз, два, ТРИ…» – Ворбис, – прохрипел Брута. – Что? – рявкнул дьякон. – Сейчас ты умрешь. Это было сказано шепотом, но слова отразились от бронзовых дверей и разнеслись по всему Месту Сетований… Люди взволновались, сами не зная почему. Орел пронесся над площадью так низко, что кое-кто вынужден был пригнуться. Затем птица скользнула над крышей храма и улетела в сторону гор. Люди успокоились. Это был всего лишь орел. Хотя на мгновение, всего на одно мгновение всем показалось… |