Онлайн книга «Высший пилотаж»
|
— И у меня вот Леопольдиночка котят родила. Всю ночь я с ней сидела, гладила… Троих… Доходился-таки рыжий. Все в папу, — добавила Вера Петровна. — Я там… каталог не дописала… — вспомнила Маша. — Иди уже, какой каталог! Без тебя управимся, — махнула рукой Вера Петровна и смахнула рукавом слезу. — Первая ласточка ты у нас. Ну, девки, чтоб легким почин был. Теперь вы на выданье. — Иоанн Алексеевич, а где вы работаете? — неожиданно спросила мама, когда они уселись вечерком выпить чаю. — В аэроклубе, — ответил Иона. — Летчик, значит? — уточнила мама. — А живете где? — В Подмосковье. Иона тихонько дул на чашку и искоса поглядывал на Наталью Петровну. Та задумчиво пожевала губы: — Я почему спрашиваю… По телевизору говорят, мол, зарплата у летчиков низкая… — Мама, ну при чем тут зарплата? — возмутилась Маша. — Так ведь траты какие… У меня осталось немного от выходного пособия, взяли бы… — У меня есть сбережения, — лаконично ответил Иона. — Свадьбу я сам оплатить в состоянии. Не обижайте меня, Наталья Петровна. — Да я не хотела… Конечно… Просто из Подмосковья Машеньке на работу ездить далеко будет. Так я подумала… Живите здесь! — Она торжественно обвела их взглядом. — А я на дачу переберусь. Там отопление есть, Машенькин отец сам делал… А вашу квартиру сдавать можно, все деньги лишние… — Ты на дачу? — изумилась Маша. — Ты же ее терпеть не можешь. — Ничего, обживусь… — Нет, Иона, не соглашайся. Я в состоянии встать на час раньше и добраться на электричке. Каждый понедельник так на работу езжу, — решительно возразила Маша. — Понимаете, Наталья Петровна, — дипломатично отозвался Иона. — Исстари положено, чтоб жена к мужу в дом шла. Что же я, как примак, к вам пойду? Только хлопоты лишние и неудобства. — А вы с родителями живете? — Нет, отдельно. Вы не переживайте, Маше там понравится. Я как раз ремонт делаю. Маша еще ни разу не была в доме Ионы и даже не предполагала, где он находится. Наверное, неподалеку от аэроклуба. Остальное не важно. Говорят ведь, с милым рай и в шалаше. Похоже, мама обиделась, что ее великодушная жертва не была принята, но виду не показала. Только Маша заметила, как сдвинулись на переносице тонкие черточки подведенных бровей. — Ну, как знаете… Вам жить… Хоть и мечтала она о том, чтоб выдать Машу замуж, чтобы внуки пошли, а все-таки не хотелось отпускать дочку из родного гнезда. Не положено плакать — радость ведь, а слезы сами катятся… …Иона все это время спал часа по два в сутки. Помимо непосредственной подготовки к свадьбе была еще масса других забот. Он успевал проверить, как идет ремонт клуба, в котором расположен загс, договаривался в лучших ресторанах о найме поваров и обговаривал с ними меню, к тому же в доме затеял грандиозные переделки, так что Степан сбился с ног и с лица спал. В загородную резиденцию постоянно подъезжали машины, груженные мебелью, столами, столовыми принадлежностями. — Принимай товар, — бросал ему на бегу Иона и опять исчезал, на этот раз на конезавод, а оттуда в реквизиторский цех «Мосфильма». Он не чувствовал усталости, словно был семижильным. Нетерпеливая горячка приготовлений к торжественному дню будоражила кровь радостным волнением. Все-таки это были приятные хлопоты… — Что ты чудишь, Иона? — щурился Костя. — Заказал бы «Пенту», пару «линкольнов», потом на недельку на Канары, и дело в шляпе. — Ты сколько раз женился? — Три, — ухмылялся Костя. — А я первый и единственный. Оглянуться не успели, как подошел уже назначенный день. Накануне вечером Иона по традиции собрал друзей на мальчишник. Даже в просторном холле его деревянной баньки стало тесно. Гости, словно римские патриции в тогах, расположились на кожаных диванах, завернувшись в простыни. Иону как виновника торжества напарили зверски, до болезненной красноты, нещадно исхлестав вениками. — Смывай грехи, Соколов! Сейчас ты у нас заново родишься, как новенький будешь! — ухмылялся Серега и с оттяжкой шлепал Иону по спине дубовым веником. А Костя с другой стороны березовым… — А девок выписал? Забыл, как с холостой жизнью прощаются? — подкалывали они Иону. — Все, мужики, я свое отгулял… — Ха-ха! Не прикидывайся ягненком, Казанова! — Ей-богу! — Тогда еще получи! Сейчас всю дурь из тебя выбьем! — Хоть бы показал, что это за штучка такая сумела нашего Иону с пути истинного сбить. — Завтра увидишь. — Поддай парку, Серега! А теперь за ноги его! А ты руки держи! Раз-два, взяли! Мужики подхватили Иону, вытащили из парной и с размаху, раскачав, бросили в наполненный ледяной водой бассейн. Он вылез, отфыркиваясь, разбрызгивая вокруг себя тысячи капель, а они хохотали, благодушно отпуская чисто мужские шуточки по поводу его неоспоримых достоинств. Иона выпил стопку коньяка и неожиданно сказал: — Вы тут гуляйте, ребята. А я спать. — С ума сошел?! — раздался дружный вопль, но Иона был непреклонен. — Что эти бабы с нами делают? — глядя Ионе вслед, сказал Серега. — Лучшие кадры теряем. Ладно, наливай! А Иона задумчиво обходил свой огромный дом. Степан уже заменил в спальне мебель, приглашенные из деревни женщины вымыли и выдраили все до блеска, выветрив из Иониных хором холостяцкий дух. Интересно, понравится тут Маше? Он так старался предугадать ее вкус, сделать все просто, удобно и изысканно… Иона остановился на пороге спальни и посмотрел на большую двуспальную кровать. Нежно-кремовый полог скрывал ложе от посторонних взглядов. Даже страшно войти и прикоснуться, такое все здесь еще не тронутое и невинное… Его старый «сексодром» отправился на помойку, не мог же Иона привести Машу на постель, которую делили с ним до нее многие женщины. Нет, эту страницу своей жизни он напишет заново, набело, а до сих пор был всего лишь черновик… Завтра он останется с ней наедине, и этот полог станет свидетелем первых ласк… Скорей бы уже пролетела эта ночь! Но она тянулась, как нарочно, словно время замедлило свой бег. Иона ворочался с боку на бок в верхней комнате для гостей, а сон все не шел. Уже вернулись с гулянки ребята, протопали по коридору со смешками и громким хохотом, разбрелись по спальням, угомонились, изредка прорезая тишину могучим храпом, а Иона, едва смыкал глаза, видел Машу… Она была совсем рядом, тихая, волнующе покорная, пшеничные пряди скрывали обнаженную грудь. Она склонялась к нему, он чувствовал земляничный запах ее губ, тянулся, чтоб заключить ее в объятия… и рука хватала пустоту. Нет, он не в силах дождаться завтрашнего дня… |