Онлайн книга «Наваждение»
|
Катя помертвела… Господи, с этими волнениями она совсем позабыла, что сегодня первое и хозяин явится за квартплатой. А у нее ни гроша за душой… Она совсем ничего не смогла отложить в этом месяце… Да еще и за прошлый они должны… А Василий Маркович уже, видно, успел принять с утра или со вчерашнего похмелья маялся. Поэтому он был явно не в духе. — Ну, — требовательно поинтересовался он. — Платить будем или как? Катя заискивающе улыбнулась: — Василий Маркович, может, подождете немного? Я подкоплю и… — И что? — нахмурился он. — Сколько копить будешь? Сколько еще ждать? Катя с ужасом подумала, что попала в замкнутый круг. За два месяца они должны четыреста долларов, а она в месяц зарабатывает едва-едва двести пятьдесят, и то если работать без выходных и не тратить ни копейки… А на что им жить? Что есть? — Так сколько ждать? — повторил хозяин. — Вы обещали, когда въезжали, что платить будете исправно, даже за месяц вперед. И что? Обманули? Катя посмотрела на Диму. Он молчал, словно разговор его не касался. Получается, что раз зарабатывает Катя, то она и несет полную ответственность за свои обязательства. Он даже позволил себе пожать плечами и спросить у нее: — Действительно, Катюха, мы же обещали… Ну отдай, сколько у нас есть, а остальное позже… Он наивный или притворяется? Катя молча достала кошелек и вытряхнула на стол содержимое. После сегодняшней получки и покупки продуктов оттуда выпала скомканная десятка и со звоном посыпалась мелочь. — Ты издеваешься? — Не юродствуйте, милая! — почти хором воскликнули мужчины. — Это все, что у нас есть. Василий Маркович поднялся. Вид его не предвещал ничего хорошего. — Ну вот что, — сказал он. — Собирайте вещички да выметайтесь, гости дорогие. Больше никогда без прописки не пущу. Пожадничал фирме процент отстегнуть и получил… — Как? — растерялась Катя. — Куда выметаться? Нам ведь негде жить… — А меня не касается. Освобождайте жилплощадь. Не то завтра с сыном и дружками его приду. Они вам живо собраться помогут. — Но… куда же нам идти? — А куда хотите. На вокзале можно заночевать или в сквере… Сейчас тепло, — отозвался хозяин. Дима достал из-под кровати чемоданы и раскатал большую полосатую сумку. — Делать нечего, Катюха. Давай укладываться. Катя непонимающе смотрела на него. Почему он так легко сдается? Не просит, не умоляет, не клянчит отсрочку? Он гордый? А она нет? Она в ноги готова упасть этому вечно пьяненькому Василию Марковичу, лишь бы не лишал их жилья… А Димка бросал в чемодан без разбора вещи, даже не утруждая себя складыванием, как попало: свои рубашки вперемешку с Катиными трусиками, носки со свитерами… Хозяин прохаживался по комнате, надзирая за сборами. Взгляд его упал на пушистую Катину шубку, которую Димка как раз вынул из шкафа и бросил на диван. Он подошел, пощупал мех, встряхнул и оценивающе прищурился: — Вот это могу взять за половину долга. Так и быть. — Да вы что?! — возразила было Катя. — Вы знаете, сколько она стоит? Но Димка кивнул ей и подмигнул: — Соглашайся… Фиг с ней… — А со второй половиной подожду еще месячишко, — милостиво изрек хозяин, прижимая к груди Катину шубку. — Надо же, размер как раз Ирочке впору придется… — Какой Ирочке? — Внучке. Вы бы мне пакет дали или сумку, чтоб до дому донести… Катя подняла полосатый баул и протянула Василию Марковичу. Ей вдруг стало легко, словно гора с плеч свалилась. Подумаешь, какая-то шуба! Подумаешь, родительский подарок на семнадцатилетие! Во-первых, сейчас жарко, и она ей совсем не нужна, а во-вторых, до зимы далеко, что-нибудь придумают… Может, выкупят ее у хозяина обратно… В любом случае, предки ничего не узнают… Хозяин тщательно упаковал шубку, вывернул наизнанку, свернул в тугой рулон, да еще перевязал бечевкой для надежности. Перед уходом повернулся и погрозил пальцем: — Смотрите, молодежь, через месяц без глупостей. Раскаяние пришло позже, ночью. — Ну что ты ревешь? — с досадой спросил Дима и включил свет. — Ведь все обошлось. — Шубку жалко… — протянула Катя. — Что я скажу маме? Они на нее столько копили… Хотели мне… приданое… — Вот дура! — разозлился Дима. — Какое приданое? Мы же и так вместе живем. — Надо позвонить ему и забрать обратно… — И идти на улицу? — жестко поинтересовался Дима. — Не знаю, как ты, а я не привык спать на лавочке. Да и милиция нас тут же заметет, мы в Москве на птичьих правах. — Ой, Димка, что же нам делать? — Напиши предкам, — посоветовал он. — О чем? Что мы отдали шубу? — Катя опять всхлипнула. — Чтоб денег прислали. — Так ведь, чтоб денег просить, надо объяснить, что я тут в Москве делаю… Они же думают, что я учусь… — Вот и пусть думают. К чему объяснять? — недоумевающе пожал плечами Дима. — Ты как маленькая, ей-богу! Не надо болтать лишнего. Просто черкни пару слов. А лучше телеграмму: мол, люблю, целую, помогите материально. — И ты тоже напиши… — Само собой. Только мои вряд ли смогут выслать приличную сумму. Они же как раз дачу достраивают. — А мои? Я слышала, что сейчас всем зарплаты задерживают… — Ой, ради любимой дочери… — Так я же не одна у них… — Ну и что? Твоя сеструха одна может всю семью содержать и тебе отстегивать. Ее муж знаешь сколько имеет? — Никогда не интересовалась, — обиженно отозвалась Катя. По Димкиным словам выходило, что она из семьи каких-то хапуг или ворюг, которые денег не считают, а они всегда жили более чем скромно… А замуж сестра вышла совсем недавно… — А ты прямо ей напиши, — посоветовал Димка. — Она не откажет. И может даже предкам ничего не говорить. Катя держала в руках корешок перевода на пятьсот тысяч и читала коротенькие строчки письменного сообщения. «Милая сестричка, — писала Лидия, — извини, больше послать не могу. Через три месяца ты станешь тетей, так что сейчас Аркадий делает в нашей квартире ремонт. И мебель в детскую надо купить. В общем, все летит, как в трубу. Приезжай в октябре. Будем ждать». Как хочется домой… У Лиды родится ребенок… С ума сойти! Это же такое событие! Но… вряд ли получится… Может, к следующему лету? Тогда племянник уже подрастет… |