Книга Беда с этой Мэри, страница 82 – Милли Крисуэлл

Дэн посмотрел сверху вниз на свою новоиспеченную жену и улыбнулся:

— Сколько нам следует здесь оставаться? Мне не терпится начать наш медовый месяц. Я слышал, что Венеция в это время года прекрасна.

— За последние две недели я только и слышала вздохи, во сколько все это обходится моему отцу. Поэтому вряд ли мама разрешит нам исчезнуть, пока не разрежут свадебный торт.

— Почему у меня такое чувство, что как раз о нас она сейчас говорит с твоими тетками?

Мэри посмотрела на трех женщин, собравшихся вокруг фонтанчика с шампанским.

— Потому что это так и есть. Сейчас моя мать рассказывает им, сколь высокого качества твоя сперма и что скоро я забеременею.

Дэн рассмеялся и обнял ее.

— Я люблю вас, миссис Галлахер.

— Любишь меня — люби и мою семью.

— О, я уже люблю ее. Можешь не сомневаться. Среди них нет ни одной скучной, серой личности. Однажды Кармине сказал мне, что, если я женюсь на тебе, в моей жизни не будет ни одной спокойной минуты. И я склонен ему верить.

Бросив взгляд через комнату, Мэри заметила своего брата, погруженного в беседу с Донателлой Фораджи. Женщина сегодня прибыла без эскорта. Бенни Буффано решил снова попытать счастья со своей супругой и отбыл в Нью-Йорк, чтобы помириться с ней. Миссис Фораджи ожидала, что в любую минуту он приползет обратно к ней просить прощения.

— Я так счастлива, что нас обвенчал Джо. Он провел свадебную церемонию красиво. Правда?

— Да. Я был тронут его словами. Конечно, я не очень-то разбираюсь в латинском, но притворялся, что понимаю все, о чем он толкует.

Мэри снисходительно улыбнулась. Дэн не стал спорить, когда она сказала, что хочет обвенчаться в церкви и что венчать их будет ее брат. Он даже походил на занятия, чтобы понимать слова брачного обряда.

Понизив голос, чтобы никто его не подслушал, Дэн спросил:

— Твой брат больше не говорил, что хочет бросить церковь?

Мэри покачала головой:

— Нет. Ни слова не говорил. Но я подозреваю, что только потому, что не хотел испортить мою свадьбу семейными раздорами. Поверь уж мне, если случится худшее и моя мать это разнюхает…

Мэри содрогнулась и зябко повела плечами.

— Похоже, он сильно увлечен твоей подружкой.

Мэри тяжело вздохнула:

— Энни презирает его и даже землю, по которой он ступает. Значит, это дохлый номер. Бедный Джо! Надеюсь, он найдет, чего хочет. Я так безумно счастлива. Наверное, поэтому хочу, чтобы все, кого я люблю, тоже были счастливы.

Дэн прижал ее к себе и поцеловал, и тотчас же последовали аплодисменты.

— О, я и забыл, что нас окружает целая толпа.

— Идем, — сказала Мэри и потянула его за руки. — Они ждут, что мы протанцуем наш — традиционный танец, а потом разрежем торт и отправимся в путь.

— А кто скажет тост в честь невесты и жениха? Алан пожаловался мне, что ему отказали в почетной миссии дружки произнести первый тост в честь молодых, чем он был расстроен.

Лоб Мэри прорезала морщинка.

— И кто же ему отказал?

— Думаю, твоя мать.

— О Господи!

— Видишь, Мэтью, я ведь говорила тебе, что следует проявить терпение. Со временем все улаживается. Надо только уметь ждать.

— Знаю, бабушка Флора. Я молился каждый вечер, как вы мне велели, и изо всех сил старался не рассердить Господа.

Старушка приподняла обеими руками лицо мальчика.

— Ты хороший мальчик. Скоро моя внучка родит ребе ночка и у тебя появится братик или сестренка.

В глазах Мэтью, когда он поднял их на бабушку Флору, было сомнение.

— Я так не думаю, бабушка. Я слышал, как Мэри говорила папе, что хотела бы повременить с детьми, и он согласился.

Флора Руссо улыбнулась с таинственным видом:

— Не волнуйся. На следующий год примерно в это же время у тебя появится брат или сестра. Я обещаю.

Его глаза заблестели.

— Правда? Вот здорово! Но откуда вы знаете?

— Я старая женщина, а старые женщины разбираются в таких вещах. В стране, где я родилась, именно старухи и предсказывают рождения и смерти. С возрастом обретаешь мудрость,

— Да? А как вы думаете, балтиморские «Иволги» выиграют в этом году на мировом чемпионате? Мой папа был бы наверху блаженства, если бы это произошло.

Глаза старушки заискрились смехом.

— Посмотрим, Мэтью. Может быть, если ты будешь пай-мальчиком и не станешь забывать молиться Господу нашему, твои «Иволги» и выиграют. Иногда случались и более дико винные вещи.

— Не возражаешь, если я умыкну ее у тебя, Дэн? Я еще не имел возможности потанцевать с прелестной новобрачной.

— Ну, разве что если ты, Уолт, не попытаешься улестить ее и похитить, как ты поступил с Линдой Фокс.

Решив, что редактирование не по ее части, Линда приняла предложение Уолта стать его секретаршей и помощником. Ее соблазнила большая прибавка к жалованью. Дэн был искренне рад за нее.

Мэри улыбнулась боссу Дэна и положила руку ему на плечо.

— Мне очень приятно, мистер Байерли. Дэн так много рассказывал мне о вас.

— Дэн — славный малый, — ответил босс, ловко кружа ее по залу. — Я чертовски рад, что могу наконец предложить ему место редактора спортивного отдела. Он начнет там работать, как только вы вернетесь из свадебного путешествия. Моя жена в конце концов все-таки поняла, что необходимо избавиться от этого маленького хорька, ее племянничка.

Понимая, что у нее не будет больше такого удобного случая, Мэри взяла быка за рога:

— А вам никогда не приходило в голову, мистер Байерли, вложить средства в ресторанное дело? Дэн думает, что для вас это было бы выгодно.

— Правда? — Казалось, эта мысль пришлась ему по душе. Он снова закружил ее. — Признаться, я об этом не думал.

— Вам бы следовало поговорить с Дэном. У него есть прекрасные идеи, связанные в то же время с деятельностью спортивного отдела.

— Я это сделаю.

Мэри заметила, что мозг Уолта Байерли лихорадочно заработал, и улыбнулась, размышляя о том, какую же еду будут подавать в спортивных ресторанах.

Мэри и Дэн сидели за длинным банкетным столом — в самом центре, между Конни и Энни и недалеко от лучшего друга Дэна Алана Грайера. София сидела во главе стола и готовилась руководить тостами — она должна была давать слово желающим высказаться и поздравить новобрачных.

Дэн сжал под столом руку Мэри.

— Вот мы и приехали. Не теряй хладнокровия и не огорчайся ни из-за чего, что бы ни сказала твоя мать, — прошептал он. — Я уверен, что она желает тебе добра.