Книга Гостья из тьмы, страница 35 – Тамара Маккинли

И вдруг, словно по волшебству, страх куда-то испарился и напряжение исчезло. Крепкая хватка, с которой Дженни держала поводья, ослабла, она позволила лошади действовать самой. Старая фетровая шляпа слетела и болталась на спине, удерживаясь только на тонком кожаном ремешке; резинка на хвосте лопнула, и волосы вырвались на волю. Дженни охватило пьянящее чувство свободы. Это было потрясающе – чувствовать горячий ветер на лице и мощное, умное тело лошади под собой, несущее ее вперед.

Брет скакал немного впереди. Его торс ритмично покачивался в седле, а лошадь стремительно летела над землей. Мужчина и животное, казалось, составляли одно гармоничное целое на фоне резких очертаний горы. «Как здорово! – думала Дженни. – Я могла бы скакать так бесконечно!»

Когда гора стала ближе, Дженни рассмотрела, что она частично покрыта густым кустарником. Высокие могучие старые деревья составляли тенистый оазис у ее подножия. Она услышала шум водопада и подумала, что это, наверное, и есть заветное место Матильды и Мэри, где они любили проводить время.

Они проскакали через заросли в прохладную тень под кроны деревьев, и перед ними открылся водопад, падающий в каменный бассейн. У Дженни от восхищения перехватило дыхание. Она знала, что завтра все тело будет болеть, но в этот момент для нее существовала только радость от бешеной скачки.

– Это было потрясающе! – воскликнула она. – Спасибо, что поехали со мной.

– Не стоит, – буркнул Брет, спешиваясь.

– Вы не понимаете, – заговорила Дженни, слегка задыхаясь. – Со мной в детстве произошел несчастный случай, и я не думала, что когда-нибудь смогу еще сесть на лошадь. Но я смогла! Я действительно сделала это! – Она наклонилась и обняла лошадь за шею. – Моя хорошая девочка! – шепнула она.

– Вы должны были сообщить мне об этом, – строго заметил Брет. – Я дал бы вам время привыкнуть к старушке Мейбл, прежде чем тащить вас сюда галопом. Я же не знал…

– Ну откуда же вы могли это знать? Мне было тогда пятнадцать лет. Я решила, что смогу справиться с норовистой лошадью, но она мигом сбросила меня и слегка потоптала, – ослепительно улыбаясь, рассказывала Дженни, но по-прежнему помнила боль от тяжелых копыт. Сломанные кости срастались тогда несколько месяцев.

– В таком случае вам лучше немного передохнуть, миссис Сандерс. Спускайтесь, здесь очень вкусная вода.

Дженни перекинула ногу через седло и, прежде чем успела понять, что происходит, почувствовала сильные руки на талии и громкие удары сердца в широкой груди Брета. Он чуть придержал ее в объятиях, прежде чем поставить на землю, и Дженни отпрянула от него, слегка покачнувшись, на этот раз не от усталости.

– С вами все в порядке, миссис Сандерс? – изучающе глядя на нее, спросил он.

– Да, все прекрасно, спасибо, – ответила она, с досадой чувствуя, что краснеет. – Просто давно не ездила верхом.

Они напились сами и напоили лошадей, а потом долго сидели молча, глядя на водопад. Дженни мучительно искала тему для разговора. Светская беседа здесь явно не годилась, а она так мало понимала в работе Брета, что боялась показаться полной дурочкой, задавая глупые вопросы.

Дженни вздохнула и огляделась. Тджуринга была сложена из темного камня с яркими оранжевыми прожилками и напоминала гигантские кирпичи, в беспорядке составленные по чьему-то приказу. Водопад струился из расщелины, почти полностью скрытой кустарником. Вода попадала в большой плоский бассейн, который, как зеркало, отражал старинные рисунки аборигенов на поверхности скалы.

– Что случилось с племенем, которое когда-то здесь жило? – спросила Дженни.

– С битджарра? – спросил Брет, рассматривая кончик своей сигареты. – Они по-прежнему собираются здесь на свои праздники, потому что это их священное место. Но большинство из них перебралось в города.

Дженни подумала об аборигенах, которые толстели и пьянствовали на улицах Сиднея. Потерявшиеся в так называемой цивилизации, забывшие свою культуру, они жили сегодняшним днем, попрошайничая на улицах.

– Это печально, правда?

Брет пожал плечами:

– Некоторые из них остаются верными своим корням. Но я считаю, что у них должен быть шанс, как и у остальных. Жизнь в буше сейчас стала слишком тяжелой, так почему они должны здесь оставаться? – Он внимательно посмотрел на Дженни из-под полей шляпы. – Вы, наверное, подумали о Габриэле и его племени?

Дженни кивнула. Конечно, он тоже читал дневники, иначе почему так не хотел, чтобы их прочла она?

– У нас есть пара молодых работников из племени битджарра. Возможно, дальние родственники Габриэля. Их племя прекрасно разбирается в лошадях, – сообщил он не очень охотно.

– Матильде Томас повезло, что они еще были здесь, когда Мервин умер, – заметила Дженни. – Ей было бы тяжело совсем одной…

Брет с силой затушил сигарету о камень.

– Жизнь здесь для всех одинаково тяжела. Или ты держишь ее в руках, или она тебя убивает. – Он изучающе посмотрел на Дженни. – Возможно, вы со временем захотите продать Чурингу и вернуться в Сидней. Одной, без мужа здесь будет тяжело – тем более для изнеженной горожанки.

– Может быть, – прошептала она. – Но в Сиднее жизнь тоже не праздник. Женщинам всюду трудно пробиться: их по-прежнему не воспринимают как равных.

Брет фыркнул, но промолчал.

«Интересно, что за гнусную реплику он проглотил?» – подумала Дженни.

– Я, знаете ли, не всегда жила в городе, – сказала она твердо. – До семи лет я воспитывалась в Даджарре, а затем – на овцеводческой ферме в Валуне. Мне было пятнадцать, когда мы с подругой поступили в колледж искусств в Сиднее. Я вышла замуж в городе, поэтому и осталась там. Но мы оба с мужем собирались со временем вернуться к земле.

Брет долго задумчиво изучал ее лицо.

– Насколько я знаю, в Даджарре, кроме большого приюта при католическом монастыре, ничего нет.

– Вы правы, – кивнула она. – Но это не то место, куда я хотела бы когда-нибудь вернуться с благодарным визитом.

– Постойте, миссис Сандерс, так, значит, вы… – Брет смущенно потупился. – Я был груб с вами в эти дни и прошу прощения. Но я же не знал! Я думал…

– Вы думали, что я богатая капризная дамочка, которая свалилась вам на голову как коровья лепешка, чтобы устраивать неприятности? Ладно, не стоит извиняться: я же не говорила вам о своем тяжелом детстве. Но теперь, надеюсь, у вас не будет заблуждений на мой счет.

– Принято к сведению, – усмехнулся он.

– Прекрасно, – буркнула Дженни и отвернулась к водопаду. Когда она снова повернулась к Брету через пару минут, он лежал на траве, прикрыв лицо шляпой. Разговор явно был закончен.

Посидев немного, Дженни почувствовала себя неуютно и поднялась на ноги, решив рассмотреть поближе наскальные рисунки. Живописные птицы и животные, убегающие от людей с луками и бумерангами, были такими яркими, как будто их нарисовали только вчера. Вокруг них были изображены странные круги и шестиугольники, означающие, по всей видимости, племенные тотемы.