Книга В атмосфере любви, страница 77 – Карен Темплтон-Берджер

Должен быть какой-то выход, думала она, пока поезд подземки, скрипя и шатаясь, полз по своим рельсам. Имея в запасе только двадцать минут, Гвин вышла на Тридцать четвертой улице, пронеслась вверх по лестнице и влетела вмрачное здание вокзала. Прижимая к себе сумку, она бросилась через вестибюль к билетным кассам, пробираясь сквозь толпу с точностью опытного хоккеиста.

— Гвин!

Она не обернулась. Наверное, кто-то из знакомых. Сейчас на это нет времени. Внезапно ее схватили за локоть и повернули к себе, едва не вывернув плечевой сустав.

— Сверчок! Остановись же!

— Алек? — Она моргнула, словно ожидая, что мираж растает. — Как ты?.. Откуда? Почему?

— Я только что приехал из Лейквуда. И сразу позвонил Триш. Она сказала, что ты поехала сюда. — Он погладил ее плечи. — И объяснила — зачем. Еще немного, и я упустил бы тебя.

— О нет… — сказала она, чувствуя, что у нее дрожат колени. — О Боже, нет!

Затем непонятно откуда нашла в себе силы и шлепнула его сумкой по руке выше локтя.

— Ой! За что?

— Эй, леди, — прорычал низкий голос откуда-то сбоку, — этот парень, что, пристает к вам?

— Что? Нет-нет, все в порядке. — Она провела рукой по волосам и бросила слабую улыбку своему непрошеному защитнику. — Это мой старый возлюбленный.

Мужчина поднял руки и отступил назад.

— Ага, знаю, так бывает. Извините.

— Старый в смысле возраста или в смысле бывший? — услышала она над своим правым ухом, когда потенциальный защитник исчез в толпе.

— Просто это первое, что пришло мне в голову, — пробормотала она. Потом внимательно всмотрелась в его лицо. — Ты на самом деле здесь?

— На самом деле, — подтвердил он, потирая ушибленную ее сумкой руку.

Рой вопросов кружился в ее голове, но наружу вырвался только один:

— Почему?

— Потому что я люблю тебя, — сказал он, гладя ее по щеке.

Если бы в этот момент обвалился потолок, она бы не заметила.

— Правда?

— Похоже, так.

Она упала лбом ему на грудь, наслаждаясь прикосновением его губ к своим волосам, его рук, ласкающих под пальто ей спину. Приподняв голову, она сказала:

— Ну раз уж наступило время признаний… Я люблю тебя еще с тех пор, когда была девчонкой, которая ничего в этом не смыслит…

— Знаю, — негромко сказал он.

Гвин отстранилась назад.

— Знаешь? С каких это пор?

— С тех пор, как твой дед влепил мне между глаз за то, что я сам давным-давно об этом не догадался.

У нее перехватило дыхание. Ладно, с Поппи она разберется потом.

— В любом случае, я именно поэтому бежала на поезд. Чтобы уехать домой. Потому что… потому что я не хотела, чтобы это закончилось.

На губах Алека играла улыбка.

— Правда?

Она вытерла нос рукавом, как шестилетняя девчонка.

— Да. Правда.

Кто-то врезался в них, сильнее толкнув ее в объятия Алека.

— Так как прошло твое прослушивание?

— Прослушивание?

— Ну да. — Его брови приподнялись над очками. — Прослушивание.

— Ах, прослушивание. Оно прошло хорошо. Мне предложили роль. Но, — она повысила голос, чтобы перекричать объявление об отправлении поезда, — я не уверена, что соглашусь.

— Что ты сказала? — прокричал он.

Голос диктора умолк. В наступившей относительной тишине, среди тысяч людей, снующих в спешке вокруг них, она спокойно повторила:

— Я сказала: не уверена, что соглашусь.

— Ты рехнулась?

Гвин прижала два пальца к его губам и почувствовала, как предательские слезы заполняют ее глаза.

— Наверное. Но дело не в этом. Дело в том, что… Я не могу согласиться, если из-за этого потеряю тебя. Может быть, есть другой выход. Может быть, я смогу… Ну не знаю. Работать в школе, например.

Алек нежно вытер слезинку на ее щеке.

— Любовь моя, — сказал он, качая головой. — Ты хочешь отказаться от этой роли, чтобы быть со мной?

Она шмыгнула носом.

— А с кем же еще?

— Я не могу позволить тебе этого…

— Не смей демонстрировать мне свое благородство!

— Черт, Гвин, ты можешь помолчать тридцать секунд?

— Почему бы вам обоим не помолчать? — крикнул им кто-то, проходя мимо. — Поцелуй ее, вот и все!

— Да, — сказала Гвин, — поцелуй меня.

Он с такой силой прижался к ее губам, что их зубы стукнулись. Она смутно услышала всплеск аплодисментов. Когда Алек оторвался от ее рта, голова у нее приятно кружилась.

Она подождала, когда смолкнет эхо следующего объявления, и спросила:

— Что ты говорил?

— Я говорил, что хочу, чтобы ты играла эту роль. Нет, тебе говорить не позволено. — Он снова легко поцеловал ее в губы. — Сегодня мы поедем к твоей подруге — она уже знает об этом, а завтра я помогу тебе найти квартиру. — Он помолчал. — Желательно такую, где бы уместился миллион книг и толстая кошка.

— Что-что?

Алек облизнул губы.

— Может быть, это безумие… Но теперь я уверен: если мы захотим, то сможем решить нашу проблему. Найти компромисс. Даже если мы не сможем быть вместе все время… — Он сильнее сжал ее плечи. — Ты нужна мне. Никто и никогда не был нужен мне так, как ты. И я наконец понял, что пусть лучше мы будем вместе часть времени, чем не будем совсем. Я не могу все бросить и переехать сюда до конца учебного года, но буду приезжать сюда каждые выходные и на каникулы — или на каникулы ты приедешь в Нью-Гемпшир, это на твое усмотрение. Но как только в школе найдут учителя на мое место, я полностью переберусь сюда. Почему ты так на меня смотришь?

— Ты хочешь, чтобы мы жили вместе?

В его глазах заплясали озорные огоньки.

— Насколько я знаю, супружеские пары именно так и поступают.

Прошла секунда. Потом она изумленно раскрыла рот.

— Супружеские?

— В радости и горе, в болезни и здоровье — у меня уже есть в этом некоторый опыт, — с улыбкой сказал он.

— И ты хочешь жениться на мне?

— Если ты согласна.

— Но… но… А Поппи? А твоя работа? О Боже, ты просишь меня выйти за тебя замуж, да?

— Могу я внести предложение? — спросил он, смеясь.

Она подняла руку к виску и закрыла глаза.

— Пожалуйста. Говори.

— Давай, ты сначала скажешь «да», а потом мы обсудим детали, хорошо?