Книга Крик души, страница 85 – Льюис Сьюзен

Никки все еще рыдала, когда, полчаса спустя, приехала миссис А.

Впустив ее в дом, Никки села на диван и прижала к себе Зака, словно в целом мире ничего больше не имело значения. На самом деле так и было. Она держала ребенка на руках с тех самых пор, как уехали ее родители: ей нужно было чувствовать тепло его крошечного тельца и ту неразрывную связь, которая существовала между ними. Почему все было совершенно по-другому между ней и ее матерью? Или она просто каким-то образом потеряла это чувство?

Миссис А. пошла в кухню, чтобы приготовить чай, а потом села на диван и взяла на руки Зака, пока Никки рассказывала ей о том, что произошло.

— Я знаю, что не должна была вот так взрываться, — шмыгнула она носом, — но я не могла сдержаться. Я так устала, столько всего навалилось на меня. Я подумала, что они опять хотят сказать какую-то гадость о Спенсе или попытаться разлучить нас…

Миссис А. понимающе улыбнулась.

— Они его хоть раз упомянули? — спросила она, наблюдая за тем, как бархатные голубые глаза Зака осматривают комнату, возможно, в поисках матери, чей голос он слышал, но понимал, что держит его другая женщина.

Никки покачала головой и посмотрела на Зака.

— Они даже не спросили, можно ли им подержать внука, — жаловалась она, чувствуя, что снова оказалась на грани срыва. — Я так хотела, чтобы они приехали, а теперь я жалею, что увидела их. — Она посмотрела на миссис А. — Вы думаете, я слишком остро отреагировала? Я погорячилась, да?

Откинувшись на спинку дивана и устроив Зака поудобнее, миссис А. ответила:

— Очень трудно думать логично, когда у тебя нет возможности выспаться, и я уверена, что твои родители поняли это.

Никки почувствовала беспокойство и ощутила укол вины, спросив себя, действительно ли они все поняли. Из того, что сказала мать, похоже, она поняла состояние дочери, но Никки было жаль, что нельзя повернуть время вспять: теперь она, по крайней мере, попробовала бы выслушать их.

— Когда я встречалась с ними, — осторожно начала миссис А., — они рассказали мне о том, что им удалось узнать о семье Спенса.

К возникшей в голове Ники тяжести добавилась резкая боль в сердце.

— Вы имеете в виду — о его отце? — уточнила она, почувствовав, что ей стало плохо до тошноты и она сейчас просто упадет в обморок.

Миссис А. кивнула:

— Я так понимаю, ты еще не говорила об этом Спенсу.

Никки качнула головой:

— Может, он и не знает, а если так… Даже если он знает, им не следовало так поступать. Это было ужасно, а когда они попытались намекнуть мне, что он, возможно, похож на отца… Как они могли подумать такое, если даже не видели его ни разу?

В глазах миссис А. была печаль.

— Я согласна, это неправильно, — сказала она, — но их поступок… Это, возможно, не лучший способ продемонстрировать свои чувства, но я не сомневаюсь: они так поступили из беспокойства и любви к тебе.

— И все равно, так нельзя.

Поскольку спорить тут было не с чем, миссис А. сменила тему и спросила:

— Они сказали тебе, что у них сейчас некоторые трудности?

Никки почувствовала, как у нее перехватило горло.

— Похоже, твой отец потерял свой бизнес, — продолжала миссис А., — и они были вынуждены продать свой дом.

Никки внезапно стало жарко.

— И где они теперь живут? — хрипло спросила она. — Где вы их нашли?

— Они все еще в Бате, но в квартире друга, которую снимают.

Никки отвела взгляд, не в состоянии представить себе отца, переставшего быть богатым и успешным; и все же это объясняло, почему он вел себя и даже говорил так… униженно. Теперь, хоть и с большим опозданием, она поняла, почему гостиная их дома, когда она была там, показалась ей незнакомой. Просто там не было многих предметов. Они, должно быть, продали картины и старинные вещи, но этого все равно не хватило, чтобы сохранить дом.

— Так, значит, вот что они хотели сообщить мне, вот для чего приходили, — пробормотала она, чувствуя себя хуже, чем когда-либо раньше, из-за того, что накричала на них.

— Возможно, — согласилась миссис А., — но я также думаю, что они хотели повидаться с внуком.

Это немного ободрило Никки.

— Но они даже не спросили, можно ли взять его на руки.

— Возможно, они не хотели тревожить его, если он спал.

Никки разорвала салфетку, которую сжимала в руках, на мелкие кусочки; она выбросила обрывки и достала новую.

— Думаю, они приехали, потому что хотели, чтобы я знала: они не могут помочь мне, потому что у них больше нет денег.

— Есть и другие способы оказать поддержку, — напомнила ей миссис А.

— Не для моих родителей. Для них деньги и статус означают все.

— Конечно, ты знаешь их лучше, чем я, — уступила миссис А., — но считаю, что ты станешь мыслить чуть более объективно после того, как немного поспишь. Думаю, мне лучше переночевать у тебя.

К тому времени, когда Спенс приехал домой на выходные, Никки лишь один-единственный раз удалось насладиться такой роскошью, как полноценная ночь сна, — именно тогда, когда у нее осталась ночевать миссис А.; но все-таки иногда ей удавалось поспать урывками, и даже по несколько часов подряд.

Конечно, она устала и была раздражительна, и ей ничуть не стало легче, когда в первую же ночь Спенс отправился в пустую спальню Дэвида и Кристин, заявив, что обязательно должен немного поспать, иначе он не сможет снимать кино в понедельник.

В субботу утром Спенс спустился вниз свежим и исполненным желания ехать работать. Однако одного взгляда на Никки было достаточно, чтобы понять: у нее совершенно нет сил даже для того, чтобы выйти из дому.

— Почему бы мне не отвезти его на «Фабрику», пока ты немного поспишь? — предложил он, доставая кричащего Зака из кроватки. — Я не знаю, как ты, сын мой, но я умираю от голода.

— Я тоже, — сообщила ему Никки, — но ничего страшного, идите развлекайтесь, а я пока приберу здесь.

Спенс обернулся.

— Ты намекаешь, что я мог бы помочь тебе сделать работу по дому? — удивился он.

— Я была бы рада, если бы кто-нибудь это сделал.

— То есть я работаю всю неделю, иногда по пятнадцать-шестнадцать часов в день, а когда приезжаю домой, то должен надевать фартук? Этот номер не пройдет.

Никки мгновенно вскипела:

— Тогда, возможно, тебе не стоит трудиться приезжать домой!

Он немедленно дал задний ход:

— Ладно, прости, был не прав. Я просто не хочу, чтобы то недолгое время, которое мы проводим вместе, мы тратили на стирку, уборку и всю эту чушь. Надо же иногда и расслабиться. Зак, мой мальчик, что случилось? У-a, у-a… Ты должен остановиться.