Онлайн книга «Трое в Таиланде, не считая собак»
|
— Что с ногами? — тяжелогружёный пакетами Миша подошёл к бару. — А это Михаил Матвеевич, доктор технических наук, — толкнув Мишу локтём, я прошептал: — Мы физики-ядерщики, подыграй. — Михаил Матвеевич, мы как раз хотели помянуть профессора Салье. У Люды по щеке поползла слеза. Макаров моргал, не въезжая в ситуацию. Лаптев театрально закатил глаза, а я решил, что в истории пора ставить точку. — Людочка, не надо плакать. Мы делали это ради таких, как вы, мирных жителей. А в память о профессоре я ношу с собой это, — стеклянный глаз охранника ресторана «Колосок» стукнул о стойку бара. Издав короткий всхлип, барменша грохнулась в обморок. * * * На входе в самолёт стюардесса косо зыркнула на наши переполненные пакеты и напомнила, что распивать спиртные напитки на борту запрещено. Миша искренне, по-детски удивился: — А что с ними ещё делать прикажете? Лить на пол и кораблики пускать? — Скоро введут правило, и будете сдавать бутылки на хранение экипажу! — И кто это их будет хранить, капитан? — не сдавался Миша. — Нет, во время полёта капитан немного занят! Этим займутся другие люди. — Ими можем быть мы! Возьмёте на пол-ставочки? — Увижу, что пьёте — будет скандал! — стюардесса включила неумолимость. — А если я окажу вам эротическую услугу? — Миша был в своём репертуаре. — Какую услугу? — Покажу грудь! — Нет. — А две? — Да хоть три! Полёт на трезвую голову суть извращение. А чем плох бизнес-класс? Тем, что стюардесса сидит прямо напротив и не отводит от тебя своих маленьких злых глаз. Напёрстки с шампанским, что она нам выдала, тут же и закончились. Новых не полагалось. Скука и злость уселись на наших подлокотниках. — Это просто фигня какая-то! — кипятился Миша. Я и сам был на взводе, но постарался его отвлечь: — Зато мы летим бизнес-классом за таинственной шторкой. А на обед вместо пластиковой булочки нам дадут кусок мяса. — Я не ем мясо! — подлил масла в огонь Сергей Степанович, чем окончательно вывел меня из себя. — Тогда жри свой целлофановый пакет! — Он не целлофановый. А полиэтиленовый! И вообще, чего вы такие злые? — Потому что нас, в отличие от тебя, стрелы Амура миновали! — Сами виноваты. Я вам предлагал. Кстати, я и сейчас предлагаю. — Сергей, мы не будем курить драп в самолёте! — Миша, не сужай диапазон удовольствий. Пока вы затаривались текилой, я купил бутылку джина и два литра тоника. И теперь у меня два литра очень крепкого джин-тоника. В бутылке от тоника, не придерёшься! Вуаля! Миша посмотрел на Сергея, и в этом взгляде я увидел, как он даровал Лаптеву прощение за все его прошлые и некоторые будущие прегрешения. Самолёт начал разгон, и мы одновременно с ним. К тому времени, как Екатеринбург скрылся за пеленой облаков, нас накрыло самым крепким в мире джин-тоником. * * * Я проснулся от того, что мне на грудь села чайка. Где я? Пахло морем. Так как последнее, что я помнил, был самолёт, то мне тут же поплохело. Неужели мы упали? Но как я мог это проспать? Думаю, что процесс должен был быть шумным: крики, рёв моторов, удар о водную гладь. Пол подо мной вибрировал. Я отогнал чайку громким хрипом, и с трудом поднял гудящую голову. Рядом под брезентом лежал Миша, он был непривычно тих. Вдруг на плечо мне опустилась рука. Вздрагивать и нервно оглядываться у меня не было сил, поэтому я медленно развернул вселенную вокруг себя. Предо мною стоял Серёжа и протягивал банку пива. Значит, самолёт не падал: после крушения пиво не выдают. — Где мы? — спросил я после третьего глотка пива и второго глотка воздуха. — На пароме, идём на Панган. — О, господи. Как мы попали на паром? — Сначала мы сели в самолёт. — Это я помню. — Потом выпили, и ты пошёл в туалет. — Зачем? — Вот этого я не знаю, потому что потом мы тебя не осязали. Под конец полёта я начал испытывать беспокойство с лёгкой примесью тревоги. А Миша пошёл к пилотам. — Зачем? — Спросить, не выпал ли ты. Потом мы тебя нашли. Ты как раз плёл стюардессе про ядерный синтез и предлагал им заняться. — Зачем? — Что «зачем?» — Зачем ты мне всё так подробно рассказываешь? — Хорошо, я могу и коротко рассказать. — Давай, а то от твоих подробностей мне становится стыдно. Коротко! Лаптев отхлебнул пива и вкратце пересказал события последних часов. А именно: 1) как в аэропорту Бангкока Миша капризничал и требовал ускорить паспортный контроль; 2) как я не хотел фотографироваться на визу и кривлялся, словно мелкий бес; 3) как мы были в отрубе, пока самолёт (уже другой) нёс нас из Бангкока к побережью; 4) как с нами фотографировались местные; 5) как Сергей собирал деньги за этот аттракцион; 6) как за собранные деньги он купил пиво, билеты на автобус до парома и на сам паром. — Воды-ы, — послышалось снизу. Миша пришёл в себя. Сергей начал поить его пивом, как маленького птенца. — Миша, помнишь, как ты рвался управлять автобусом, когда мы ехали из аэропорта? — Лапоть, ты в своём уме?! У меня же категории для автобуса нет. — Не было. А теперь есть! Держи. Ты у водителя права забрал. Надо только фотку поменять. — Всё из-за тебя! Накачал нас своим джин-тоником. Коктейль, коктейль! Вот мы и превратились в скотов. — Превратились?! — Панган! — крикнул вынырнувший откуда-то матросик и, улыбнувшись, показал вдаль. Прямо по курсу показались очертания утопающего в зелени острова. Он был прекрасен. (Остров, конечно, а не матросик). На пристани все туристы вмиг разбежались, и мы остались одни. Зимние куртки и шапки в руках придавали нам мародёрский вид. Ко мне подошла косая тайка и с поклоном вручила буклетик гостиницы. — No, no, thanks. We need hotel «Russian star», how can we get there? [1] В ответ тайка что-то залопотала на местном наречии. Миша недовольно поморщился. — Что она хочет? Эй, Серёга, ты же по-ихнему знаешь, объясни тёте, чтобы отвалила. |