Онлайн книга «Фарс-мажор: Актеры и роли большой политики»
|
Я подошел к председателю Мосгордумы Владимиру Платонову: – А вы что думаете насчет Цицерона? – Я не люблю, когда насилуют классику, – быстро ответил он. – А разве цитирование является изнасилованием? – Вот я юрист, – резко сказал господин Платонов. – А вы кто? Я понимал, конечно, что любой ответ будет использован против меня. Но и молчать было не по-мужски. – Я журналист. – Ну вот видите! – обрадовался он. – Я-то и смотрю, что не понимаете разницы между насилием и изнасилованием. – Так насчет Цицерона что? Ошибся или не ошибся? – Вы даже не представляете себе, – воскликнул господин Платонов, – как может ошибаться личность! Охренеть можно! А вот коллектив людей уже не может. – Совет законодателей, например? – Вообще-то Совет законодателей может ошибиться, – признал господин Платонов. – Выйдет с решением к народу… Это будет… – Групповое изнасилование? – А с другой стороны, – задумался он, – вы знаете, как один человек может менять мнение целого коллектива? Я знал таких людей. Анатолий Собчак выступал – и менял. – А Путин не может, что ли? – Я в этом смысле предпочитаю жить воспоминаниями, – сказал Владимир Платонов. * * * Генералы и штатские, встречаясь между собой, долго и с удовольствием крепко целовались. Это не осталось без внимания солдат, стоявших поблизости от командирских палаток. – А что это они все время целуются? – недоуменно спросил один. – Так тут же баб нет… – пояснил ему другой. * * * Валентина Терешкова призналась, что не отказалась бы слетать на Марс. Я с большим удивлением убедился, что Валентина Терешкова не шутила. – Понимаете, – сказала она, вздохнув, – молодой человек… Каждый из нас, кто хоть раз летал в космос, всю жизнь мечтает о новом полете. И не верьте тому, кто будет говорить вам, что это ерунда. Мечтаем! И я мечтаю. – Скажите, есть ли жизнь на Марсе? – очень осторожно спросил я отметившую 70-летие именинницу. – Есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе. Я вам точно отвечу на этот вопрос, только слетав на Марс! – кивнула она. – А правда, что вы, говорят, готовы даже не возвращаться обратно на Землю? – поинтересовался я. – А чего возвращаться-то? – спросила она, пристально глядя на меня. – Какой смысл? * * * Время от времени господин Путин пытался вслушиваться в то, что говорит министр регионального развития РФ Владимир Яковлев. Получалось не очень хорошо. – Что будет нарастать? – вдруг начинал переспрашивать президент министра. – Острота экологических проблем, – пояснял господин Яковлев. – Со временем. – И это будет препятствовать?.. – неуверенно переспрашивал президент. – Это не будет препятствовать, – отвечал министр. – Но и не поможет. * * * На полигоне учебного центра Сибирского военного округа один боец стал говорить президенту Путину, что ветераны Чечни не имеют таких льгот, как ветераны Афганистана. – Справедливо, – сказал президент. – Надо подумать. – Значит, будет? – переспросил пытливый боец. – Я сказал, что это будет справедливо, – раздраженно сказал Путин. – Надо, конечно… – Конечно, надо! – Надо подумать. * * * Я спросил главу администрации президента, решен ли вопрос с его первым замом. – Нет у меня первого зама, – как-то горько сказал господин Медведев. – Есть просто замы. – И сколько? – Два всего, – снова вздохнул он. – А остальные? – Какие остальные? – Ну те, кто раньше были вашими замами? – Они теперь помощники. – Чьи? – Не мои, – с каким-то уже опустошением сказал Дмитрий Медведев. – А зачем было делать всех замов помощниками? – спросил я. – Разве это реорганизация? – Так это же гораздо красивее! – пояснил Дмитрий Медведев. * * * – А я хочу спросить, заводить мне детей или нет, – озабоченно спросил президента Путина горнорабочий Нефедов. – Заводи! – кивнул Владимир Путин. – Для этого, к сожалению, должны заработать какие-то механизмы, – пожаловался Нефедов. * * * Поздно вечером в субботу, в тот день, когда агитация на Украине была запрещена и вся насилу успокоившаяся страна готовилась отойти ко сну, чтобы попытаться вздремнуть перед тем, как сделать свой окончательный выбор, в эфире оппозиционного «5-го канала» появились двое в черном: политологи Станислав Белковский и Глеб Павловский. Два сумрачных гения предвыборных технологий, встав напротив друг друга, долго рассказывали вертлявому ведущему и дремлющей Украине, что это было. * * * – Драгметаллы экономически целесообразнее вывозить все-таки с Магадана, – заявил губернатор Магаданской области Николай Дудов. – Из Москвы приходится отправлять партии драгметаллов, которые идут туда из Магаданской области, за большие деньги. Дело в том, что не урегулирована работа таможенного поста здесь, у нас, в Магадане… – Так надо просто прописать режим работы таможенного поста? – уточнил президент. – Да! – с восторгом подтвердил губернатор. – Нет, – уверенно сказал министр финансов Алексей Кудрин. * * * Когда журналисты вышли, президент России спросил президента Грузии: – Скоро ведь, кстати, футбольный матч, Эдуард Амвросиевич? – Да, 12-го! – воскликнул Шеварднадзе. – Ну и как там, в России, думают об этом? Переживают хоть? – Еще как! – с готовностью ответил российский президент. Таким образом, Владимир Путин начал вести переговоры с беспроигрышной темы. * * * – Какое у вас количество бюджетников, которые работают в федеральных органах, по сравнению с территориальными? – неожиданно спросил президент Путин у губернатора Челябинской области Петра Сумина. – Большое, – нехотя признался тот. Он, по-моему, не понял смысла этого вопроса и от этого насторожился. Несмотря ни на что, Петр Сумин ни в чем не мог быть до конца уверенным и прежде всего в исходе этой встречи. – Разница в зарплате у них какая? – продолжил президент. – Поменьше, – ответил Петр Сумин, и этот ответ может быть высечен в камне, из которого будет сделан памятник Аппаратному человеку. |