Онлайн книга «Три мушкетера в Африке»
|
Престарелый Селим держал кофейню на окраине Мансона, но приторговывал и спиртным. Его куполообразную глинобитную хижину охотно посещали легионеры. С потолка свисала коптилка в колпачке из красного граненого стекла, по полу разбросаны циновки и подушки – вот и вся обстановка заведения. Кроме того, помещение украшали круглые настенные часы – в Европе такие увидишь только на кухне. Эти часы и должны были стать нашим алиби. Сюда мы пригласили промочить горло и без того основательно подвыпившего Вюрма. Когда мы вошли в кофейню, седобородый Селим подремывал. Дай ему волю, он бы спал целыми днями. А чем еще заняться человеку, которому перевалило за девяносто! При нашем появлении он потянулся было к кофеварке, но я образумил его грубым окриком: – Кому нужна твоя коричневая бурда? Угости-ка нас настоящим арабским напитком. Подай пальмовое вино! – Да смотри, чтобы мы не засиделись! – предупредил его Альфонс Ничейный. – В три часа пополуночи нам заступать на вахту. – Не беспокойся, господин, я прослежу. Да и машинка эта, гордость моей страны, каждые четверть часа, по воле Аллаха, оповещает, сколько времени кануло в вечность. В этот момент гордость Селимовой отчизны пробила девять раз. – Ваше здоровье, ребята! – воскликнул я. – Первый тост пьем до дна! Мы опорожнили стаканы. – За честь нашего знамени! Ну как тут не выпить до дна!.. И дальше как-то само собой получилось, что, ежели ты настоящий мужчина, в бокале не оставишь ни капли. А разве мы не настоящие мужчины? Пальмовое вино на бутылку красненького, только что принятого Вюрмом в буфете, легло хорошо. Кроме того, стоило Вюрму чуть зазеваться, и в его стакан подливался ром. Такая адская смесь кого хочешь с ног свалит, так что к половине десятого наш четвертый лежал в лежку и задавал храповицкого. Селим вновь погрузился в дремоту, а девяностолетних старцев нелегко пробудить к жизни. Альфонс Ничейный на цыпочках подкрался к часам. Настало время озаботиться нашим алиби. Стрелка часов резво побежала вперед и замерла на без четверти три. Минуту спустя точный механизм разразился боем. К тому моменту мы трое тоже успели растянуться на полу и захрапеть. – Господа! – испуганно вскинулся Селим. – Поторопитесь, вот-вот три часа пробьет, а дорога добрых десять минут! Мы вскочили, будто спросонья, и принялись трясти Вюрма. – Эй, Вюрм, вставай, да поживее! Вернуть его к жизни было нелегко, но колотушки – действенный способ, а для нас было крайне важно, чтобы он продрал глаза хоть на минуту. – Пошевеливайся! – крикнул я и огрел его по башке. Не пугайтесь, не слишком сильно. – Эй, парень! – присоединился ко мне Хопкинс и ободряюще хлопнул спящего по плечу. (На другой день Вюрм угодил на неделю в лазарет: у него ни с того ни с сего оказался поврежден хрящ на лопатке.) Наконец Альфонс Ничейный окатил его ведром воды. Вюрм зашевелился и приоткрыл глаза. – Чего вы?… – ошарашенно пробормотал он. – Поторопись! Уже почти три часа. Парню не потребовалась наша помощь в сборах. Что ни говорите, а муштра сказывается. Несмотря на пьяный дурман, он был готов в считаные секунды и тупо пялился на часы. – Придется… бегом… – бормотал он. – Чего же он… раньше-то… нас не разбудил… старый чертяка… Селим, которого походя обозвали «старым чертякой», уже успел получить с нас деньги и вновь погрузился в сон. – Бегом так бегом! – И мы припустились бежать. Альфонс Ничейный остался последним. Прокравшись за спиной старика, проворно перевел маленькую стрелку на нужное время. Теперь часы снова показывали без четверти десять. Селим продрыхнет до утра, а мы рванули к форту. – Н-надо же так… проспать… – Вюрм с трудом переводил дыхание и вдруг споткнулся обо что-то. Это случайное препятствие оказалось моей ногой. Пьяница выругался и упал. Его снаряжение разлетелось в стороны, а сам он тяжко стонал, распростершись на земле. – Что вы копаетесь, черт побери! – заорал Альфонс. – Соберите его причиндалы – и айда, ноги в руки! Уже три часа! Пока мы усердно разыскивали в потемках оружие и кепи Вюрма, тот мирно уснул на обочине. Мы только того и ждали. Укрыли спящего шинелью и прислушались: он громко, ритмично храпел. Время близилось к десяти, нельзя было терять ни минуты! С выступа скалы мы перелезли через стену и очутились на крыше штабного здания. Эта лазейка была хорошо известна всем легионерам. Еще через пять минут мы сползли вниз по стене здания и проникли в прачечную, а оттуда, через вентиляционное отверстие, пробрались в коридор хозяйственного корпуса. Справиться с воротами склада для таких бывалых парней, как мы, – плевое дело. Тонкие белые пальцы Альфонса Ничейного с дьявольской быстротой нащупали и вывинтили болты, удерживавшие замок. Тем временем я бесшумно устранил три стальных полосы, после чего попросту вынул из петель мощную створку ворот. Смею утверждать безо всякой ложной скромности, что такая задача оказалась бы не по плечу большинству писателей; пожалуй, даже Шекспир не сумел бы лучше, во всяком случае, без шума. – Вперед… – шепотом скомандовал Ничейный, и в его руке блеснул спутник грабителей, ручной фонарик. Стены склада были сплошь уставлены полками, перегороженными на отсеки. Посреди помещения, на заваленном бумагами столе, – большая амбарная книга, где в алфавитном порядке значились владельцы каждого отсека. Франсуа Барре… 242/193… VII. Над каждой полкой – небрежно намалеванный белой краской номер. Где же двести сорок вторая? Ага, вот она… и узелок с пожитками Барре. На бумажной наклейке помечено: Франсуа Барре, личный номер 108 рядовой 45-го взвода 1-й роты исправит, работы Колония: Игори Наклейку Альфонс отодрал, а узелок сунул Хопкинсу. – Держи… – шепнул он. – И двигай отсюда. Встретимся у Вюрма. Хопкинс исчез. Теперь предстояло отыскать барахлишко Левина, где завалялось письмецо от Франсуа Барре, так и не прочитанное адресатом. Нужный отсек мы нашли без труда. – Вот оно! – обрадовался Ничейный. – Поспеши к месту встречи! – И отклеил бумажку с номером. – А ты? – Я должен заполнить опустевшие отсеки какими-нибудь чужими вещами и прилепить к ним эти наклейки. Чтобы не догадались, чье имущество пропало. А потом проверю, не оставили ли мы следов. Поторапливайся! Уходить мне не хотелось, но с Альфонсом не поспоришь. Я вернулся к тому месту, где мы оставили Вюрма. Чурбан Хопкинс уже был здесь, а ровно к одиннадцати подоспел и Ничейный. |