Онлайн книга «Jackpot подкрался незаметно»
|
За маленьким столиком, уставленным пивом и закусочной снедью, уже сидели Рапсод в маске «Сталин» и Бестиев в маске «Рузвельт». То, что Рапсод сидел в маске «Сталин», показалось Н.Р. абсолютно логичным. «Но почему этот засранчик нарядился Рузвельтом? — подумал он. — Из него такой же Рузвельт, как из меня — Черчилль…» — Привет участникам Ялтинской конференции! — бодро крикнул Н.Р. — Садись, дорогой! Гостем будешь, — сказал Рапсод. — Здорово, Бестиев! — сказал Н.Р. Вертикальные извилинки Бестиева мгновенно застучали в голове, выстраивая правильный ответ: «Раньше он со мной не здоровался совсем. Теперь поздоровался как с равным. То ли его опустили, то ли он считает, я поднялся. А может быть, его опустили, и он поздоровался со мной как с равноопущенным?.. Или его не опускали и он поздоровался со мной пренебрежительно, как с вечно опущенным?.. Если я скажу ему: „Здорово, Н.Р.!“ — а его не опускали, он обидится и затаится». Не в силах найти правильный ответ, извилинки зазвенели и застыли, и Бестиев сказал: — Да. Хорошо здесь. — Сейчас досмотрим сэриал и приступим, — говорит Рапсод. Камера панорамирует с маски Сталина на маску Рузвельта, затем — на маску Черчилля и далее — на телевизионный экран, в котором группа вооруженных молодых парней в банданах садится в вертолет. — Они их выследили, — комментирует Рапсод. — Кого? — интересуется Н.Р. — Анхелиту и Кошмарио… Сучонок Крузейро настучал, что они отдыхают на озере Титикака. Теперь им конец… Вертолет поднимается вверх. Звучит «Муча» в тревожном варианте. Анхелита и Кошмарио плещутся в Титикаке… Звучит «Муча» в нежном лирическом варианте… Вертолет летит… Звучит «Муча» в тревожном варианте… Кошмарио увлекает Анхелиту под воду и целует ее в губы… Звучит «Муча» в нежном лирическом варианте… Вертолет летит… Звучит «Муча» в тревожном варианте… Реклама… — Ладно. Все ясно, — говорит Рапсод и выключает телевизор. — Вот, Бестиев, — продолжает он говорить, — сколько у нас с Н.Р. по жизни связано… Правда, Н.Р.? — Да уж, — говорит Н.Р., — связано много. — Только смерть нас развяжет… Правда, Н.Р.? — Да уж, — добродушно соглашается Н.Р., — смерть всех развяжет… Даже тех, кто не связан. — Но мы не позволим смерти доводить нас до лишней крови, — продолжает Рапсод. — Мы договоримся. Кто из нас двух будет мэр, тот и будет мэр. А кто из двух нас нэ будет мэр, то тот у того, кто будет мэр, станет левой рукой… — Зачем же левой? Правой рукой, — улыбается Н.Р. — А я левша! — хохочет Рапсод. — Верно, Бестиев? — Да-а… Хорошо здесь, — кивает Бестиев. — Хорошо, Рапсод. Ты будешь моей левой рукой, — соглашается Н.Р. — А ты — моей правой, — многозначительно говорит Рапсод. — Значит договорились… Вот тут Бестиев придумал одну крыантивную популярную идею. Это позволит одному из двух нас, кто будет мэром, и другому из двух нас, кто будет его рукой, завоевать народное доверие… Сам скажешь, Бестиев или мне доверишь? — Да-а… Хорошо здесь, — кивает Бестиев. — Я знал, что ты мне доверяешь, — улыбается Рапсод. — Так вот. Народ наш любит жаловаться… То с приватизацией надули, то с пирамидами кинули… Теперь вот зарплату вовремя нэ платят… Хотя деньги у народа есть… Так вот. Создаем общественный фонд заработной платы… Пиарим, рекламируем, разъясняем, комплектуем очереди добровольцев, желающих положить деньги в фонд заработной платы, и из собранных средств выплачиваем в срок заработную плату. Каждый месяц. И народные нэрвы успокаиваются, а то то Чечня, то цунами… Я правильно изложил, Бестиев? — Да-а… Здесь очень хорошо, — кивает Бестиев. — Я правильно изложил, — продолжает Рапсод. — Это даст нам возможность мэрить в Мухославске два-три срока, а там поглядим… Если ты, Н.Р., согласен, вот тебе моя рука… И Рапсод протягивает Н.Р. правую руку. — Ты же, Рапсод, левша, — поддевает Н.Р. — Извини, дорогой, — совсем забыл, — говорит Рапсод и протягивает Н.Р. левую руку. Они обнимаются и целуются. — А я со своей стороны, мамой клянусь, до самых выборов нэ буду обгрязнять твое имя на взаимной парытетной основе, — говорит Рапсод. — Тем более что Гайского, хлябь его твердь, больше нет… — добавляет Н.Р. — Да, — крестится Рапсод, — чтоб ему там… земля была с пухом!.. А теперь — вперед! Я угощаю! Расслабимся… Девочки… Туда-сюда… Амнонимность полная. — Он звонит по мобильнику: — Женский батальон на месте? Отлично!.. Смело, товарищи, куда? В ногу! Конечно, в ногу!.. Сталин, Черчилль и Рузвельт проходят в «Танцзал»… Бдум-бдум-бдум-бдум… Бьют низы, отражаясь где-то за грудиной. Бдум-бдум-бдум-бдум… Дергаются три оранжевых и три синих силуэта. Бдум-бдум-бдум-бдум… Спариваются, расходятся, меняются… Бдум-бдум-бдум-бдум… Соединяются в хороводе… Бдум-бдум-бдум-бдум… Беби темноокая… Бдум-бдум… Девочка нерусская… Бдум-бдум… Для других — широкая… Бдум-бдум… Для меня ты — узкая… Бдум-бдум… Что-то между ног твоих… Бдум-бдум… Притаилось белкою… Бдум-бдум… Для других — глубокая… Бдум-бдум… Для меня ты — мелкая… Бдум-бдум-бдум-бдум… Спасибо-о-о-о!.. Бдум. Наступила тишина, и приоткрылись двери трех «Интимных уголков»… Рапсод втащил свою пару в «уголок» и прикрыл дверь. В тусклом освещении он увидел на ней маску «Мерилин Монро». Это возбудило его, он привлек ее к себе и стал нежно поглаживать, пытаясь нащупать хотя бы одно эрогенное место. На левой ягодичке рука Рапсода ощутила небольшое шершавое уплотнение. Он слегка сдвинул маску и прошептал еле слышно в левое ушко своей партнерши: — У моей младшей доченьки такая же родинка… Она провела рукой по его правой лопатке и пролепетала: — У моего отца такой же шрам на этом месте… Рапсод отшатнулся и сорвал с нее «Мерилин Монро». Перед ним стояла его младшая дочь Мельпомена. Она сняла с него «Сталина»: — Какой позор!.. Бедная мама!.. — Протрепешься маме, — прошипел Рапсод, — скажу ей, что ты платная шлюха!.. Они надели маски, выскочили из «уголка» через другую дверь и плюхнулись в бассейн. Им необходимо было успокоиться… |