Онлайн книга «Макар Чудра и многое другое...»
|
А к т е р (улыбаясь). Снова… сначала… Это – хорошо… Н-да… Снова? (Смеется.) Ну… да! Я могу?! Ведь могу, а? Л у к а. А чего? Человек – все может… лишь бы захотел… А к т е р (вдруг, как бы проснувшись). Ты – чудак! Прощай пока! (Свистит.) Старичок… прощай… (Уходит.) А н н а. Дедушка! Л у к а. Что, матушка? А н н а. Поговори со мной… Л у к а (подходя к ней). Давай, побеседуем… Клещ оглядывается, молча подходит к жене, смотрит на нее и делает какие-то жесты руками, как бы желая что-то сказать. Л у к а Что, браток? К л е щ (негромко). Ничего… (Медленно идет к двери в сени, несколько секунд стоит пред ней и – уходит.) Л у к а (проводив его взглядом). Тяжело мужику-то твоему… А н н а. Мне уж не до него… Л у к а. Бил он тебя? А н н а. Еще бы… От него, чай, и зачахла… Б у б н о в. У жены моей… любовник был; ловко, бывало, в шашки играл, шельма… М е д в е д е в. Мм-м… А н н а. Дедушка! Говори со мной, милый… Тошно мне… Л у к а. Это ничего! Это – перед смертью… голубка. Ничего, милая! Ты – надейся… Вот, значит, помрешь, и будет тебе спокойно… ничего больше не надо будет, и бояться – нечего! Тишина, спокой… лежи себе! Смерть – она все успокаивает… она для нас ласковая… Помрешь – отдохнешь, говорится… верно это, милая! Потому – где здесь отдохнуть человеку? Пепел входит. Он немного выпивши, растрепанный, мрачный. Садится у двери на нарах и сидит молча, неподвижно. А н н а. А как там – тоже мука? Л у к а. Ничего не будет! Ничего! Ты – верь! Спокой и – больше ничего! Призовут тебя к господу и скажут: господи, погляди-ка, вот пришла раба твоя, Анна… М е д в е д е в (строго). А ты почему знаешь, что там скажут? Эй, ты… Пепел при звуке голоса Медведева поднимает голову и прислушивается. Л у к а. Стало быть, знаю, господин ундер… М е д в е д е в (примирительно). М… да! Ну… твое дело… Хоша… я еще не совсем… ундер… Б у б н о в. Двух беру… М е д в е д е в. Ах ты… чтоб тебе!.. Л у к а. А господь – взглянет на тебя кротко-ласково и скажет: знаю я Анну эту! Ну, скажет, отведите ее, Анну, в рай! Пусть успокоится… Знаю я, жила она – очень трудно… очень устала… Дайте покой Анне… А н н а (задыхаясь). Дедушка… милый ты… кабы так! Кабы… покой бы… не чувствовать бы ничего… Л у к а. Не будешь! Ничего не будет! Ты – верь! Ты – с радостью помирай, без тревоги… Смерть, я те говорю, она нам – как мать малым детям… А н н а. А… может… может, выздоровлю я? Л у к а (усмехаясь). На что? На муку опять? А н н а. Ну… еще немножко… пожить бы… немножко! Коли там муки не будет… здесь можно потерпеть… можно! Л у к а. Ничего там не будет!.. Просто… П е п е л (вставая). Верно… а может, и – не верно! А н н а (пугливо). Господи… Л у к а. А, красавец… М е д в е д е в. Кто орет? П е п е л (подходя к нему). Я! А что? М е д в е д е в. Зря орешь, вот что! Человек должен вести себя смирно… П е п е л. Э… дубина!.. А еще – дядя… х-хо! Л у к а (Пеплу, негромко). Слышь, – не кричи! Тут – женщина помирает… уж губы у нее землей обметало… не мешай! П е п е л. Тебе, дед, изволь, – уважу! Ты, брат, молодец! Врешь ты хорошо… сказки говоришь приятно! Ври, ничего – мало, брат, приятного на свете! Б у б н о в. Вправду – помирает баба-то? Л у к а. Кажись, не шутит… Б у б н о в. Кашлять, значит, перестанет… Кашляла она очень беспокойно… Двух беру! М е д в е д е в. Ах, пострели тебя в сердце! П е п е л. Абрам! М е д в е д е в. Я тебе – не Абрам… П е п е л. Абрашка! Наташа – хворает? М е д в е д е в. А тебе какое дело? П е п е л. Нет, ты скажи: сильно ее Василиса избила? М е д в е д е в. И это дело не твое! Это – семейное дело… А ты – кто таков? П е п е л. Кто бы я ни был, а… захочу – и не видать вам больше Наташки! М е д в е д е в (бросая игру). Ты – что говоришь? Ты – про кого это? Племянница моя чтобы… ах, вор! П е п е л. Вор, а тобой не пойман… М е д в е д е в. Погоди! Я – поймаю… я – скоро… П е п е л. А поймаешь, – на горе всему вашему гнезду. Ты думаешь – я молчать буду перед следователем? Жди от волка толка! Спросят: кто меня на воровство подбил и место указал? Мишка Костылев с женой! Кто краденое принял? Мишка Костылев с женой! М е д в е д е в. Врешь! Не поверят тебе! П е п е л. Поверят, потому – правда! И тебя еще запутаю… ха! Погублю всех вас, черти, – увидишь! М е д в е д е в (теряясь). Врешь! И… врешь! И… что я тебе худого сделал? Пес ты бешеный… П е п е л. А что ты мне хорошего сделал? Л у к а. Та-ак! М е д в е д е в (Луке). Ты… чего каркаешь? Твое тут – какое дело? Тут – семейное дело! Б у б н о в (Луке). Отстань! Не для нас с тобой петли вяжут. Л у к а (смиренно). Я ведь – ничего! Я только говорю, что, если кто кому хорошего не сделал, тот и худо поступил… М е д в е д е в (не поняв). То-то! Мы тут… все друг друга знаем… а ты – кто такой? (Сердито фыркая, быстро уходит.) Л у к а. Рассердился кавалер… Охо-хо, дела у вас, братцы, смотрю я… путаные дела! П е п е л. Василисе жаловаться побежал… Б у б н о в. Дуришь ты, Василий. Чего-то храбрости у тебя много завелось… гляди, храбрость у места, когда в лес по грибы идешь… а здесь она – ни к чему… Они тебе живо голову свернут… П е п е л. Н-ну, нет! Нас, ярославских, голыми руками не сразу возьмешь… Ежели война – будем воевать… Л у к а. А в самом деле, отойти бы тебе, парень, прочь с этого места… П е п е л. Куда? Ну-ка, выговори… Л у к а. Иди… в Сибирь! П е п е л. Эге! Нет, уж я погожу, когда пошлют меня в Сибирь эту на казенный счет… Л у к а. А ты слушай – иди-ка! Там ты себе можешь путь найти… Там таких – надобно! П е п е л. Мой путь – обозначен мне! Родитель всю жизнь в тюрьмах сидел и мне тоже заказал… Я когда маленький был, так уж в ту пору меня звали вор, воров сын… |