Онлайн книга «Как боги»
|
Юрий Юрьевич. Я же сказал: найду себе работу. Елена. Какую? Юрий Юрьевич. Не знаю. Я ведь умею только делать деньги. А больше я ничего не умею… Сергей Артамонович. Напрасно. На свете столько увлекательных профессий! Юрий Юрьевич. А вот вы, Сергей Артамонович, чем вы на жизнь зарабатываете? Сергей Артамонович. Я целуюсь. Лидия Николаевна. Нечто в этом роде я и подозревала! Елена. В каком смысле — целуетесь? Сергей Артамонович. В прямом. В Москве большой спрос на людей, владеющих искусством троекратного поцелуя. Марина. Искусством? Сергей Артамонович. Да, именно искусством! Лидия Николаевна. При всем вашем омерзительном монархизме, должна сознаться, целуетесь вы приятно. Юрий Юрьевич. Я тоже заметил. Елена. А что в этом искусстве самое важное? Сергей Артамонович. О, я бы мог прочесть целую лекцию о троекратном поцелуе! О его истории и роли в жизни общества. Марина. И какая еще такая роль у поцелуя? Сергей Артамонович. Очень важная! Вы замечали, что на приемах и званых обедах всегда возникает неловкая пауза перед приглашением к столу. Дело в том, что самый главный гость обычно опаздывает… Юрий Юрьевич. Верно! Я замечал. Тянут, тянут… Сергей Артамонович. По-другому нельзя, иначе к приезду главного гостя на столах ничего не будет. Икры уж точно не останется. Моя задача — скрасить это ожидание. Я вхожу и всех троекратно перецеловываю… Некоторые понимают приветственный поцелуй упрощенно. Мол, обнялись и обслюнявили друг другу щеки. Нет, нет и еще раз нет! Троекратный поцелуй — это сложнейший обмен тонкими энергиями… Кроме того, у меня есть свое «нау-хау». Фирменный прием. Марина. Какой же? Сергей Артамонович. Во время поцелуя я слегка шевелю усами. Вот так! Марина. Я заметила. Сергей Артамонович. Женщинам, особенно одиноким, очень нравится. Некоторые несколько раз подходят. Меня постоянно приглашают на приемы, презентации, званые вечера, торжественные обеды… Нарасхват! И неплохо платят. Иной раз я даже всюду не поспеваю и начал подумывать о помощнике. Дублере, так сказать. Юрий Юрьевич, идите ко мне в дублеры! За два месяца я научу вас так троекратно целоваться, что вам не придется думать о хлебе насущном. Юрий Юрьевич. А что?! Это идея! Леночка, как вы считаете? Елена. Почему бы и нет? Потренируетесь с Полиной! Юрий Юрьевич. А если с вами? Елена. Никогда! Болик (отчаявшись). Не перепиливаются наручники. Автогена в доме нет? Марина. Где-то был напильник. Уходит в поисках напильника. Сергей Артамонович. Занятия можем начать прямо сейчас. Для этого нам никто не нужен. Расслабьтесь! Подумайте о чем-нибудь хорошем! Юрий Юрьевич. Не могу. Не могу расслабиться! Сначала мне нужно разобраться с Калмановым… Лидия Николаевна (вскакивая). Вспомнила! Ну конечно! Как же я забыла? Инночка Калманова! Она была моей аспиранткой, писала диссертацию об организации социалистического соревнования в пионерском отряде. Сначала за ней ухаживал Коля Иванов с кафедры русского фольклора. Федя, помнишь, такой обходительный мальчик? Сейчас большой человек — депутат израильского кнессета. Но вышла она замуж не за Колю, а за журналиста Леву Калманова. Инночка сдавала кандидатский минимум уже беременной, а потом даже приносила своего мальчика на кафедру И звали его… звали… Юрий Юрьевич. Игорь? Лидия Николаевна. Да, именно — Игорек. Изумительный мальчик. Такой живой! Я носила тогда античную камею. Николай Ферапонтович во время гражданской войны в какой-то дворянской усадьбе… нашел. Так вот, Игорек все ручонки тянул к камее… Юрий Юрьевич. Он всегда к чужому ручонки тянет. А потом вы с ними общались? Лидия Николаевна. Конечно, перезванивались. Инночка работала в горкоме и всегда поздравляла меня с седьмым ноября. Юрий Юрьевич. А когда вы в последний раз перезванивались? Лидия Николаевна. Недавно. Она поздравляла меня с шестидесятилетием. Елена. Бабушка! Это же было двенадцать лет назад. Лидия Николаевна. В самом деле? Как летит время! Елена. Бабушка, у тебя должен быть ее телефон! Лидия Николаевна. Конечно, я никогда ничего не выбрасываю… (Ищет, потом листает записную книжку.) Когда-то давно я выкинула одну бумажку. Оказалось, это уникальное письмо Миклухо-Маклая с Огненной земли в Русское географическое общество. Федя со мной чуть не развелся. С тех пор я ничего не выбрасываю. Вот он — телефон… Елена. Звони, бабушка! Юрий Юрьевич. Бессмысленно. Прошло двенадцать лет. Все изменилось… Лидия Николаевна. Это у вас, новых русских, все изменилось. А у нас, старых советских, все осталось по-прежнему: и квартиры, и телефоны, и мужья, и принципы… Лидия Николаевна набирает номер. Все, затаив дыхание, ждут. Лидия Николаевна (огорченно). Неправильно набран номер. Юрий Юрьевич. Я же говорил: все бессмысленно… Елена. Бабушка, дай сюда книжку! (Берет книжку.) Ну конечно: в этих номерах изменилась первая цифра. Вместо единицы нужно набирать девятку. Елена набирает, а услышав гудки, отдает трубку бабушке. Лидия Николаевна. Алло! Инночка! Алло! Здравствуй, Инночка! Не узнаешь?.. Ай-ай-ай! Забыла свою старую научную руководительницу… Ну конечно же я! Да, Лидия Николаевна… И я очень рада тебя слышать! Ну как ты живешь, милая? Почему не звонишь?.. Нет, я жива, как слышишь. Давно уже на пенсии… И ты тоже на пенсии? А Лева?.. Тоже на пенсии. То-то я его статей в «Правде» давно не вижу… Теперь печатается в еженедельнике «Путеводитель по сексу»? Да уж — седина в бороду, бес в ребро… Совершенно лысый и толстый? А был спортивным и кудрявым… Шнурки себе завязать не может? Кто бы мог подумать! Ох, эти мужчины без женщин никуда! В детстве мама шнурки завязывает, а в старости — жена… Федор Тимофеевич. Я сам себе шнурки завязываю. Елена. Бабушка, какие шнурки! Спроси ее про сына! Лидия Николаевна. Сейчас, спрошу… (В трубку.) Инночка, я давно хотела тебя спросить, как ты относишься к тому, что вместо социализма с человеческим лицом сделали нам капиталистическую козью морду? |