Онлайн книга «Роковая музыка»
– Прости-прости, – перебила его Сьюзен. – Я понимаю, все это не более чем сон, но должна же я понять, что происходит. Ты спал на своем черепе? – Ну, не на моем собственном черепе, – поправился ворон. – На чьем-то. – На чьем именно? Глаза ворона бешено завращались. Ему никак не удавалось сфокусировать взгляд обоих глаз в одной точке. Сьюзен едва сдерживалась, чтобы не закрутиться вместе с глазами ворона. – Откуда я знаю? Их ведь не приносят с ярлыками. Обычный череп. Послушай, я работаю на волшебника, поняла? Сижу на черепе весь день в его конторе и каркаю на людей… – Зачем? – Потому что каркающий ворон на черепе является столь же неотъемлемой частью modus operandi волшебника, как заплывшие воском свечи и старое чучело аллигатора на потолке. Ты что, совсем ничего не знаешь? Мне казалось, это все знают, кто хоть что-то о чем-нибудь знает. Да нормальный волшебник скорее откажется от зеленой дряни, булькающей в колбах, чем от сидящего на черепе и каркающего на людей ворона… – ПИСК! – Послушай, людям все следует объяснять постепенно, – устало произнес ворон. Один его глаз снова обратился в сторону Сьюзен. – М-да, никакой изысканности, правда? Но крысы не задаются философскими вопросами, тем более крысы мертвые. Как бы то ни было, я единственное известное ему существо, которое умеет разговаривать… – Люди тоже умеют разговаривать, – перебила Сьюзен. – Да, конечно, – согласился ворон, – но суть, или, так сказать, ключевое отличие, состоит в том, что люди не предрасположены к тому, чтобы их посреди ночи будила скелетообразная крыса, которой вдруг приперло иметь переводчика. Кстати, люди его не видят. – Но я же его вижу! – Ага, вот тут ты ткнула пальцем в суть, в мозг кости, если так можно выразиться. – Послушай, – сказала Сьюзен, – просто хочу предупредить, ничему этому я не верю. Не верю в то, что существует Смерть Крыс в мантии, да еще и с косой наперевес. – Но он стоит прямо перед тобой! – Это еще не причина, чтобы в него поверить. – Вижу, ты получила настоящее образование, – кисло заметил ворон. Сьюзен пристально посмотрела на Смерть Крыс. В его глазницах тлели таинственные голубые огоньки. – ПИСК. – Все дело в том, – продолжил ворон, – что он снова ушел. – Кто? – Твой… дедушка. – Дедушка Лезек? Но куда он мог подеваться? Он же давно умер. – Твой… э-э… другой дедушка, – намекнул ворон. – У меня нет… Откуда-то из глубины снова всплыли неясные воспоминания. О лошади… О комнате, полной шепотов… О странного вида ванне… О полях пшеницы… – Вот так всегда. Вот что бывает, когда детям пытаются дать образование, вместо того чтобы просто сказать им правду, – покачал головой ворон. – Я думала, мой другой дедушка тоже… умер, – неуверенно произнесла Сьюзен. – ПИСК. – Крыса говорит, что ты должна пойти с ней. Это очень важно. В воображении Сьюзен возник образ похожей на карающую валькирию госпожи Ноно. Какая глупость… – Нет, только не это, – запротестовала девочка. – Уже почти полночь, а завтра у нас экзамен по географии. Ворон удивленно открыл клюв. – Ушам своим не верю, – сказал он. – Ты действительно считаешь, что я послушаюсь какую-то костлявую крысу и говорящего ворона? Я немедленно возвращаюсь домой! – Никуда ты не вернешься, – возразил ворон. – Да ни один человек, в котором бурлит хоть капелька крови, не откажется от такого. Ты же ничего не узнаешь, если сейчас уйдешь. Разве что получишь образование. – У меня совсем нет времени! – воскликнула Сьюзен. – А, время… – протянул ворон. – Что есть время? Не более чем привычка. И оно не фундаментальное свойство мира – для тебя. – Но как такое может… – А вот это тебе и предстоит выяснить. – ПИСК. Ворон возбужденно запрыгал на месте. – Можно я скажу? Можно? – закричал он и даже сумел наконец сфокусировать оба глаза на Сьюзен. – Твой дедушка… – начал было он. – Он… самый… настоящий… взаправдашний… Сме… – ПИСК! – Когда-нибудь она все равно узнает, – возразил ворон. – Смерд? Мой второй дед происходит не из благородного семейства? И вы подняли меня среди ночи только для того, чтобы сообщить это известие?! – Я не говорил, что твой дедушка смерд, – возразил ворон. – Я хотел сказать, что он – С… – ПИСК! – Ну, хорошо, будь по-твоему! Два странных существа ввязались в долгий спор друг с дружкой, а Сьюзен тем временем потихоньку отступала. Потом она подобрала подол и бросилась прочь через двор и влажную от росы лужайку. Окно все еще было открыто. С трудом забравшись на карниз и ухватившись за подоконник, она подтянулась и нырнула в окно спальни. После чего Сьюзен легла на кровать и закрылась с головой одеялом… Чуть позже она поняла, что, сбежав, поступила не совсем разумно. Но менять что-либо было уже поздно. Ей снились лошади, кареты и часы без стрелок. – Думаешь, мы перегнули палку? – ПИСК? «С…» ПИСК? – А ты как хотел? Чтобы я вот так, запросто взял и выложил ей, что ее дедушка – Смерть? Вот так просто? А где такт, где понимание ситуации? Людям нравится драма. – ПИСК, – многозначительно заметил Смерть Крыс. – У крыс все по-другому. – ПИСК. – Ладно, хватит на сегодня, – сказал ворон. – К твоему сведению, вороны не относятся к ночным животным. – Он почесал клюв лапой. – Кстати, ты занимаешься только крысами или мышами, хомяками, ласками и прочими мелкими тварями тоже? – ПИСК. – А полевками? Как насчет полевок? – ПИСК. – Обалдеть. Никогда бы не подумал. Значит, ты еще и Смерть Полевок? Поразительно, и как ты везде успеваешь? – ПИСК. – Понял, понял. Есть люди дня, а есть создания ночи. Тут нельзя забывать, что созданием ночи просто так не станешь; от того, что вы ночь-другую не поспите, крутизны и загадочности у вас не прибавится. Для перехода из одной категории в другую требуется нечто большее, нежели плотный грим и бледная кожа. И наследственность в этом деле имеет далеко не последнее значение. Ворон вырос в далеком Анк-Морпорке, на постоянно осыпающейся, увитой плющом Башне Искусства, нависшей над Незримым Университетом. Вороны от природы птицы очень разумные, а периодические утечки университетской магии, которая имеет тенденцию усиливать всякие аномальные черты, довершили дело. |