Онлайн книга «Маскарад»
|
– Привет, Колетта, – кивнула матушка. – Красивые сережки. А госпожа Лада дома? – Для важных посетителей она всегда дома, – ответила Колетта. – Заходите же! О, матушка, она будет так рада снова с тобой встретиться! Когда матушка шагнула в алый полумрак, ее встретил хор приветственных возгласов. – Что? Ты здесь уже бывала? – спросила нянюшка, рассматривая розовую плоть и белые кружева, составляющие большую часть обстановки. – О да. Госпожа Лада – моя старая подруга. Практически тоже ведьма. – Но… да знаешь ли ты, что это за место, Эсме? Ты хоть понимаешь?! – воскликнула нянюшка Ягг. Следует признать, нянюшка испытывала некое странное раздражение. Она с готовностью отдала бы матушке пальму первенства в том, что касалось вопросов магии и головологии. Однако она была твердо убеждена, что имеются очень специальные области, которые являются ее, нянюшки Ягг, территорией. И в подобных вопросах матушке не только не полагается ориентироваться – ей не полагается даже знать, где эти самые территории начинаются. – О да, – невозмутимо ответила матушка. Терпение нянюшки лопнуло. – Это доходный дом, вот что это такое! Место с крайне дурной репутацией! – Отчего же? – удивилась матушка. – Совсем напротив. Насколько мне известно, о заведении госпожи Лады отзываются очень хорошо. – Так ты знала? Но почему ты меня не предупредила? Матушка иронически приподняла бровь. – Тебя? Великую изобретательницу Клубничной Насадки? – Да, но… – Все мы живем, как живем, Гита, и каждый крутится, как умеет. Ведьмы, знаешь ли, тоже не в особом почете. – Разумеется, но… – Прежде чем осуждать кого-либо, побудь с часок в шкуре этого человека. – Матушка едва заметно улыбнулась. – Нет уж, уволь. В ее шкуре недолго и заразу какую-нибудь подцепить, – скрипнула зубами нянюшка. – Но наши шкуры, конечно, тоже не идеал. Ну вот, опять… Матушка умела повернуть спор так, что вы начинали спорить сами с собой. Это не могло не раздражать. Как правило, вы открывали самого себя с абсолютно неожиданной стороны. – К тому же здесь очень любезное обращение и мягкие постели, – добавила матушка. – И, наверное, теплые, – сдалась нянюшка Ягг. – А над оконцем всегда горит такой милый фонарик. – Уф, Гита Ягг, честное слово. Мне всегда казалось, тебя ничем не проймешь. – Пронять меня действительно невозможно, – согласилась нянюшка. – Но по натуре я очень впечатлительная женщина. Доктор Поддыхл, управляющий хором, сурово посмотрел на Агнессу поверх очков. – Как известно, ария, гм-м, «Прощание», – произнес он, – представляет собой, так скажем, небольшой шедевр. Нет, не из оперных вершин, и все же весьма памятная вещица. Его глаза увлажнились. – «Квеста маледетта, – поет Йодина, обращаясь к Пикадилло и выражая этими словами всю боль своего расставания с ним. – Квеста маледетта порта си блоккккккка, си блокка сомунке ло фаччччч-чо!…» Он прервался. Последовала пронзительная сцена протирания очков носовым платком. – Когда эту арию исполнила Хихигли, все зрители в зале, все до единого, обливались слезами, – пробормотал доктор. – Я некогда попал на ее выступления. Именно тогда я и решил, что посвящу жизнь… о, великие дни, славные дни. Он положил очки и шумно высморкался. – Итак, давай пройдемся по партитуре еще раз, – сказал он, – просто чтобы ты поняла, как должна звучать эта ария. Андре, начали. Молодой человек, которого против его воли заставили аккомпанировать на фортепиано в репетиционном зале, кивнул Агнессе и заговорщицки подмигнул. Она притворилась, что не заметила этого, и с подчеркнутым вниманием принялась слушать Поддыхла, который объяснял ей партитуру. – А теперь, – заключил он, – посмотрим, что получится у тебя. Передав ей партитуру, он кивнул пианисту. Агнесса спела арию – по крайней мере, ее начало. Вскоре Андре прекратил играть и прижался головой к клавишам, пытаясь подавить рвущийся наружу хохот. – Гм-м-м… – произнес Поддыхл. – Я что-то сделала не так? – Ты пела тенором. – Сказав это, Поддыхл сурово посмотрел на Андре. – Она пела вашим голосом, доктор! – А не могла бы ты исполнить арию так, как ее исполнила бы, э-э, скажем, Кристина? Снова заиграла музыка. – Квеста?! Маледетта!! Поддыхл всплеснул руками. Плечи Андре тряслись от хихиканья. – Да, да. Очень точное наблюдение. Осмелюсь заметить, ты абсолютно права. Но давай попробуем еще разок. И на этот раз, пожалуйста, спой эту арию так, как ты считаешь ее нужным петь. Агнесса кивнула. Снова начали… …И закончили. Поддыхлу даже пришлось сесть. И почему-то он упорно прятал от нее свое лицо. Агнесса стояла, вопросительно глядя на доктора. – Э-э. Ну как? – спросила она. Доктор не ответил. Вместо этого со своей табуретки поднялся Андре и взял ее за руку. – Пожалуй, сейчас лучше будет оставить его одного, – тихонько произнес он и потянул Агнессу к двери. – Что, так плохо? – Дело в том… вернее, наоборот, дело совсем не в этом. Поддыхл поднял голову, но взгляда Агнессы он упорно избегал. – Ну, что я могу сказать… – пробормотал он. – Не мешало бы поработать над «р». И побольше уверенности на высоких нотах. А так, очень даже ничего… – Да, конечно, я буду работать… Андре вытолкал Агнессу в коридор, захлопнул дверь и повернулся к ней. – Это было поразительно! – воскликнул он. – Ты когда-нибудь слышала пение великой Хихигли? – Я даже не знаю, кто такая эта Хихигли. Кстати, а о чем вообще я пела? – Как, ты и этого не знаешь? – Понятия не имею. Андре перевел взгляд на партитуру в ее руке. – Я не очень хорошо знаю язык, но думаю, что начало звучит примерно так: «Дверь проклятая застряла, Дверь проклятая застряла, Хоть в лепешку расшибись. Висит табличка „на себя“, вот я и тяну. Но может, все наоборот и мне нужно толкать?» Агнесса сморгнула. – И это все? – Ага. – Но я думала, что пою нечто очень трогательное и романтическое! |