Онлайн книга «Патриот»
|
Он открыл люк. Внутрь полился влажный ночной воздух, принося с собой звуки голосов, отражающихся от поверхности моря и несколько искаженных. — Типичная языческо-клатчская речь, — буркнул Колон. — Интересно, о чем они болтают? — «Какой племянник верблюда перерезал снасти?» — не отрываясь от буковок, перевел лорд Витинари. — «И не только канаты, вы взгляните на пару с… Эй, вы там, быстро сюда, помогите…» — Не знал, что вы знаете клатчский, сэр. — Не знаю ни слова. — Но вы же… — Нет, — спокойно возразил Витинари. — А-а… ну да… — Где мы находимся, Леонард? — Мои звездные карты несколько устарели, но если вы подождете до рассвета, то я изобрел прибор для определения местоположения по солнцу, а также вполне удовлетворительные по точности часы… — ГДЕ МЫ СЕЙЧАС НАХОДИМСЯ, ЛЕОНАРД? — Гм-м… вероятно, посреди Круглого моря. — Прямо посередине? — Во всяком случае, неподалеку. Знаете, если мне удастся измерить скорость ветра… — Примерно в районе Лешпа? — О да, а еще… — Отлично. Воспользуемся же прикрытием ночи. Отцепляй нас от этого явно поврежденного корабля, и уже утром мы должны быть на месте. Всем остальным тем временем предлагаю воспользоваться возможностью немножко поспать. Сержанту Колону выспаться так и не удалось. Частично из-за доносящихся с носа Лодки грохота и пиляще-сверлящих звуков, частично по причине беспрестанно капающей на голову воды, но главным образом — из-за мыслей. За короткий срок столько всего случилось, и теперь он пытался связать все воедино. Несколько раз, просыпаясь, он видел патриция. Тот сидел, склонившись над чертежами Леонарда, — призрачный силуэт в неверном мерцании свечки, — и читал, и что-то записывал… Ну и компания. Один его спутник наводит ужас даже на Гильдию Убийц, другой готов провести всю ночь за изобретением будильника, который должен разбудить его грядущим утром, а третий ни разу в жизни не менял нижнее белье. И кругом море. Колон решил попробовать более оптимистичный подход. Перво-наперво, за что он ненавидит лодки? За то, что они тонут, правильно? А эта с самого начала устроена так, чтобы сразу утонуть. И не надо смотреть на волны, как они поднимаются и опускаются, поднимаются и опускаются, потому что они уже у тебя над головой. Вполне логично. Только почему-то не успокаивает. Однажды, проснувшись в очередной раз, он услышал доносящиеся с противоположного конца Лодки неясные голоса: — …Я не вполне понимаю вас, милорд. Почему именно они? — Они делают что прикажут, верят последней услышанной фразе, они недостаточно умны, чтобы задавать вопросы, и настолько не отягощены интеллектом, что их верность неколебима, — Пожалуй, да, вы правы, милорд. — Такие люди большая ценность, поверь мне. Перевернувшись на другой бок, сержант Колон улегся поудобнее. «Здорово, что я ничуточки не похож на этих бедолаг, — была его последняя мысль, перед тем как он плавно соскользнул в сон. — Я — человек с особыми качествами». Ваймс покачал головой. Свет кормовой лампы клатчского корабля вырывал из густого мрака маленькое размытое пятнышко. — Мы его нагоняем? Капитан Дженкинс кивнул. — Может, и нагоняем. Между ними и нами еще много моря. — Мы сбросили за борт ВЕСЬ балласт? — Да! Может, мне и бороду сбрить? Над краем люка, открывающегося в трюм, показалось лицо Моркоу. — Все ребята устроены на ночь, сэр. — Хорошо. — Я тоже на пару часов отключусь, сэр, если не возражаете. — О чем ты, капитан? — Пойду посплю, сэр. — Да… но… — Ваймс сделал неопределенный жест в сторону темнеющего горизонта. — Мы следуем по пятам за кораблем, похитившим твою девушку! Не говоря уж обо всем остальном, — добавил он. — Так точно, сэр. — И неужели ты… не хочешь ли ты сказать… что ты возьмешь и… что ты пойдешь и НЕМНОГО ВЗДРЕМНЕШЬ? Хотя вполне логично. Нет, действительно разумно. Ну КОНЕЧНО ЖЕ, разумно. Кругом одна сплошная разумность. Моркоу сел И РАЗУМНО все обдумал. — И что, ты в самом деле сможешь уснуть? — слабым голосом спросил Ваймс. — О да. Я обязан. Ради Ангвы. — О! В таком случае… спокойной ночи. Моркоу растворился в черноте люка. — Силы небесные, — покачал головой Дженкинс. — Он настоящий? — Очень даже. — Я к тому, что… если бы на том корабле, за которым мы гонимся, была твоя жена, ты бы тоже пошел чуток вздремнуть? Ваймс не ответил. Дженкинс хихикнул. — Если бы там была госпожа Сибилла, осадка у него была бы заметно ниже… — Следи за… морем. Не врежься в какого-нибудь кита, — буркнул Ваймс и зашагал прочь. «Моркоу… — думал он. — Если его не знать, ни за что не поверишь…» — Господин Ваймс, они замедляют ход! — позвал Дженкинс. — Что? — Я сказал: по-моему, они замедляют ход! — Отлично. — А что вы собираетесь делать, когда мы их догоним? — Гм-м… Этот вопрос Ваймс не успел обдумать. Но тут ему вспомнилась одна скверного качества гравюра из книжки про пиратов. — Может, мы с саблями в зубах стремительно их атакуем? — В самом деле? — осведомился Дженкинс. — А идея что надо. Я уже забыл, когда в последний раз такое видел. Честно сказать, на моей памяти такое вообще было только однажды. — Правда? — Ага. Парень начитался всяких книжек и, точь-в-точь как ты предлагаешь, с зажатой в зубах саблей отважно прыгнул на вражеский корабль. Налетел на борт. — И? — «Гарри Одна Челюсть» — написали мы на гробе. — О! — Не знаю, доводилось ли тебе видеть яйцо всмятку, после того как возьмут нож и разрежут его напо… — Довольно, я понял. Твои предложения? — Абордажные крючья. Против крючьев приема нет. Просто цепляешь ими корабль и притягиваешь к себе. — А у тебя есть абордажные крючья? — Да. То есть на днях еще были. — Отлично. В таком случае… — И припоминаю, — безжалостно продолжал Дженкинс, — когда твой сержант Детрит увидел их и спросил: «А куда эти крюкастые загогулины?», то кто-то, не могу припомнить точно его имя, ответил: «Это тоже балласт, швыряй за борт». |