Онлайн книга «Carpe Jugulum. Хватай за горло!»
|
Овес развернул черный бархат и увидел золотую цепь, на которой висел маленький золотой топор с двумя лезвиями. Он потрясенно уставился на подарок. – У Шона неважно получаются черепахи, – пояснила Маграт, пытаясь заполнить паузу. – Я буду хранить это как величайшее сокровище, – откликнулся наконец Овес. – Конечно, мы понимаем, этот символ не такой уж священный… – развел руками король. Овес покачал головой. – Кто знает, ваше величество? Святость – там, где мы ее находим. За спиной короля стояли по стойке смирно Джейсон и Даррен Ягги. У обоих носы были заклеены пластырем. Они торопливо отскочили в стороны, давая дорогу королю, который, казалось, даже не заметил их. Нянюшка Ягг ударила по клавишам фисгармонии, символизируя отбытие королевской четы и ее свиты. – Если на рассвете заглянешь в кузницу Джейсончика, он попробует подлатать эту твою фигтармонию, – пробормотала она. В нянюшкином эквиваленте это значило, что всемогучий Овес только что удостоился трех дружных «ура» и признательности всего населения Ланкра. И священнослужитель это оценил. – Удивительно, сколько людей сегодня здесь собралось, – сказал он. – Не сомневаюсь, все они пришли сюда спонтанно. – Не испытывай судьбу, юноша, – буркнула, вставая из-за фисгармонии, нянюшка Ягг. – Было очень приятно с тобой познакомиться, госпожа Ягг. Нянюшка уже сделала несколько шагов, но Ягги всегда оставляют за собой последнее слово. – Не могу сказать, что я отношусь к тебе хорошо, – слегка напряженно промолвила она. – Но если ты постучишь в дверь кого-нибудь из Яггов в этих краях… то всегда найдешь там горячую пищу. Кроме того, ты такой тощий. Даже на карандаше мясника и то больше мяса. – Спасибо. – Но на пудинг даже не рассчитывай. – Не буду. – Ну, тогда… – Нянюшка пожала плечами. – Удачи тебе в Убервальде. – Уверен, Ом будет сопровождать меня, – сказал Овес. Интересно, подумал он, насколько можно разозлить нянюшку, если разговаривать с ней абсолютно спокойно? И пользовалась ли этим когда-нибудь матушка Ветровоск? – Надеюсь, – хмыкнула нянюшка. – Не хотелось бы, чтобы он остался ошиваться тут. Когда нянюшка отбыла, Овес развел костер из кошмарной кровати и расставил вокруг него на просушку песенники и молитвенники. – Привет… В темноте ведьма выглядит весьма своеобразно. Ты видишь, как к тебе приближается висящее в воздухе лицо. Но потом контрастность несколько пришла в себя, часть темноты отделилась от целого и превратилась в Агнессу. – О, добрый вечер, – кивнул Овес. – Спасибо, что заглянула. Никогда прежде мне не доводилось слышать, чтобы люди пели сами с собой хором. Агнесса смущенно откашлялась. – Ты действительно собираешься отправиться в Убервальд? – Ну, у меня ведь нет причин больше здесь задерживаться. Левая рука Агнессы несколько раз дернулась. Агнесса крепко обхватила ее правой рукой. – Наверное… – едва слышно произнесла она. – Нет! Заткнись! Сейчас не время! – Прошу прощения? – Это я себе, – с несчастным видом произнесла Агнесса. – Послушай, все знают, что ты помог матушке. Просто делают вид, что не знают. – Да, конечно. – И тебе все равно? Овес пожал плечами. Агнесса снова откашлялась. – Я думала, ты еще останешься здесь на какое-то время. – Но зачем? Я здесь никому не нужен. – Вряд ли вампиры и все прочие обрадуются твоим гимнам и псалмам, – едва слышно произнесла Агнесса. – Ну, может, я еще как-то пригожусь, – пожал плечами Овес. – Сориентируюсь на месте. Несколько секунд Агнесса стояла в замешательстве. – Я хочу подарить тебе вот это, – наконец сказала она и протянула ему небольшой мешочек. Овес достал оттуда маленькую баночку. Внутри, заливая поле чистым холодным светом, горело перо феникса. – Это от… – начала было Агнесса. – Я знаю, от кого это, – перебил Овес. – От госпожи Ветровоск, верно? Я ее здесь не видел. – Э… Она сегодня отдыхает. – Поблагодари ее от моего имени, хорошо? – Она просила передать, что ты можешь брать это во всякие темные места. Овес рассмеялся. – Э… да. Э… я могу прийти утром и проводить тебя… – неуверенно произнесла Агнесса. – Будет очень мило с твоей стороны. – Ну, тогда… до… ну, ты понимаешь… – Да. Агнесса, казалось, боролась с каким-то внутренним сопротивлением. – А еще я принесла… хотела передать тебе… ну, может… – Да? Правая рука Агнессы быстро нырнула в карман и достала небольшой пакетик из промасленной бумаги. – Это припарка, – выпалила она. – Очень хороший рецепт, в книге говорится, что она всегда помогает. Если ее нагреть и приложить к больному месту, с прыщами она творит просто чудеса. Овес бережно взял в руки пакетик. – Возможно, это самый приятный подарок в моей жизни, – сказал он. – Э… я рада. Это… э… от нас обеих… До свидания. И Агнесса удалилась в сумерки. Овес смотрел ей вслед, а потом что-то на небе привлекло его взгляд. Парящий орел поднялся над тенью гор и вылетел в освещенную заходящим солнцем часть неба. А потом, сверкнув золотом, он снова скрылся в темноте. С такой высоты орел мог видеть на много миль вокруг. Над Убервальдом разразилась обещанная буря. Небо было испещрено росчерками молний. Некоторые молнии били совсем рядом с самой высокой башней замка Тольконеприближайтеськнему. Игорь стоял на резиновом коврике и раздвигал телескопическую мачту с шариками, которые уже начали светиться. На голову Игорь надел резиновую шапочку, чтобы пластина случайно не заржавела. Нижней частью гудевшая от напряжения мачта упиралась в какой-то завернутый в одеяло сверток. Наконец мачта была установлена. Игорь вздохнул. Теперь оставалось только ждать. – ЛЕЖАТЬ, МАЛЫШ! ПЕРЕСТАНЬ, Я СКАЗАЛ… ОТПУСТИ! ОТПУСТИ СИЮ МИНУТУ! ХОРОШО, СЛУШАЙ… ПРИНЕСИ? ПРИНЕСИ? ВОТ МОЛОДЕЦ… Смерть проводил взглядом упрыгавшего прочь Охвостка. Он несколько не привык к такому. Дело было даже не в том, что люди редко когда испытывают радость при виде него, хотя последние мгновения жизни частенько бывают сложными и весьма мучительными, поэтому многие с облегчением встречают невозмутимую фигуру в черном. Но с подобным энтузиазмом он ни разу не сталкивался – и с таким количеством разлетавшихся во все стороны слюней тоже. Это несколько смущало. Возникало ощущение, что он что-то делает не так. |