Книга Судный день, страница 102 – Адриан Д'Аже

Пятый великий цикл Солнца заканчивается 21 декабря 2012 года — это редкое совпадение всех колес календаря.

О’Коннор обшаривал фонариком каменную кладку глухой стены.

— Беда в том, что мы, похоже, зашли в тупик.

Алета направила луч своего фонаря на иероглифы, выбитые на колесах календаря. Она схватила О’Коннора за локоть.

— Я так не думаю: ячейки календарей показывают 4 Ахау, 8 Кумку — это же сегодняшняя дата! Позади этих колес находится механизм, который более тысячи лет указывал точное время. Ты думаешь о том же, о чем сейчас думаю я?

О’Коннор кивнул.

— Вероятно, есть дата, установив которую, можно открыть эту стену, так?

— Вот именно. Система циклических календарей майя с совпадающими ячейками могла предсказывать даты за четыре, сорок или сорок тысяч лет вперед, поэтому наверняка речь идет о 21 декабря 2012 года.

Алета сунула фонарь в карман и двумя руками взялась за колесо Хааб. Она сдвинула его с места, и дальше оно начало крутиться уже само — сначала совсем медленно, затем все быстрее. Алета отступила назад. Нефритовые иероглифы и точки с черточками замелькали с идеальной синхронностью, на календаре полетели вперед дни, недели и месяцы. Потом колеса стали замедляться, пока, наконец, зубцы Ик и Канкин на великом Хаабе и священном Цолькине не совместились, остановив бег черточек и точек на внутреннем малом колесе. Что-то глухо щелкнуло, и все замерло точно в нужном месте.

— 21 декабря 2012 года! — тихо выдохнула Алета.

Где-то в толще пирамиды, громыхнув, пришел в движение древний механизм, и каменная стена вместе со священными календарями медленно отошла в сторону, скрывшись в боковой нише.

— Пригнись! — О’Коннор лучом фонаря выхватил из темноты что-то, летящее в их сторону, и повалил Алету на землю.

С высокого потолка гробницы сорвался громадный бронзовый шар, усеянный острыми, как иголки, шипами, и, просвистев над распростертыми на полу телами О’Коннора и Алеты, с грохотом врезался в каменные ступеньки позади них. Когда Алета, покачиваясь, снова встала на ноги, лицо ее было белым как полотно.

— Спасибо. Ты снова спас мне жизнь, — почти шепотом сказала она.

— Долг платежом красен, услуга за услугу, — бодро ответил О’Коннор, хотя и понимал, что смерть была совсем рядом.

Вдвоем они направили лучи своих фонарей в темноту открывшейся перед ними громадной прямоугольной пещеры с несметными сокровищами; пораженная Алета прикрыла рот рукой. В пещере находились сотни бесценных нефритовых артефактов. Вдоль стен стояли закрытые крышками сосуды на трех ножках, на которых были выгравированы изображения бога дождя и бога солнца, бакланов и черепах. Посредине пещеры виднелась большая каменная гробница, увенчанная массивной, выкрашенной красной киноварью плитой с вырезанными на ней календарями Хааб и Цолькин. Вокруг гробницы были разложены украшения — бусы и браслеты для рук и ног, сделанные из нефрита всевозможных видов и оттенков.

О’Коннор и Алета осторожно подошли поближе, и у нее вырвался еще один сдавленный стон.

— Что-то не так? — Даже в полумраке О’Коннор заметил, что в лице Алеты не было ни кровинки.

— В этой гробнице находится тело принцессы Акхуштал, — ответила Алета, наводя свой фонарик на иероглифы, вырезанные под искусно сделанной нефритовой посмертной маской, лежащей на верхней плите гробницы. — Она была дочерью царя Яш-Айина II, а дата, которую показывают календари на могильной плите, — пятница, 21 декабря 2012 года.

* * *

— Центр управления Ванденберг, я — «Зеркало», мы готовы.

— «Зеркало», вам разрешается немедленный взлет с полосы 30; доложите, когда окажетесь в воздухе.

— Я — «Зеркало», спасибо и удачного дня.

Полковник ВВС Билл Глассик взял управление «Боинга 707» «Е-6 Меркьюри» на себя, вывел самолет на центральную полосу, включил тормоза и установил рычаг тяги на шестьдесят процентов мощности, позволяя двигателям поработать на оборотах. Удовлетворенный результатом, он отпустил тормоза и дал всем четырем двигателям газ.

— СПД [126] установлена, восемь узлов, — доложил первый офицер. — Скорость один.

Глассик убрал руку с рычага газа и сконцентрировался на взлетной полосе перед ним. «Зеркало» миновало точку, где взлет еще можно было отменить.

— Отрыв… Скорость два…

Глассик повел вверх переднее колесо «Боинга 707» и подождал, пока барометрический высотомер покажет набор высоты. С глухим ударом шасси оторвалось от бетонной полосы, и «Зеркало» начало свой подъем на высоту 29 000 футов для управления полетом ракеты.

* * *

О’Коннор скользнул лучом фонаря по стенам. На множестве нефритовых табличек, вставленных в каменную кладку, были вырезаны иероглифы. Живописные фрески, выполненные яркими пурпурно-красными, изумрудно-зелеными, бирюзово-синими и радужно-желтыми красками, изображали сцены дароприношения шкур ягуаров царям майя из далекого прошлого. Через равные интервалы к стенам были прикреплены шесты с масляными лампами. Шесты были сделаны из тинто — растущего на болотах дерева, имеющего очень долговечную и стойкую к износу древесину. О’Коннор снял один из них и пощупал фитилек наверху. Тот прекрасно сохранился, и О’Коннор, вынув из кармана коробку спичек, поджег его. Поначалу фитиль лишь слабо тлел, но, когда масло из глиняного сосуда стало подниматься по нему вверх, лампа разгорелась и осветила своим неровным призрачным пламенем бесценные артефакты. С помощью этой лампы О’Коннор зажег фитили на четырех других ближайших шестах.

— Куртис! Смотри! — Алета направила луч своего фонаря в центр дальней стены.

Там находилась ниша, сиявшая оттенками красного, зеленого и синего; в ней был расположен пьедестал из полированного черного обсидиана. Наверху стояла великолепная полуметровая урна, отделанная мозаикой из редкого дымчатого нефрита. Ручки крышки были искусно вырезаны в форме двух ягуаров, самца и самки. О’Коннор медленно двинулся в ту сторону, но его остановил резкий голос.

— Поднимите руки за голову. Оба! — прорычал Уайли. Заместитель директора ЦРУ по операциям выступил из темноты коридора; в мерцающем свете ламп холодно поблескивала вороненая сталь его пистолета. Держа О’Коннора и Алету под прицелом, он поднял с пола две винтовки и отшвырнул их назад, в сторону коридора. — Ваш пистолет, О’Коннор. Подтолкните его сюда. Одно неверное движение, и я снесу этой сучке голову.

О’Коннор толкнул свой пистолет по каменному полу к Уайли, и тот ногой отшвырнул его назад, к винтовкам.

— Так что же, по-вашему, может находиться в этой урне, а? — спросил Уайли, махнув стволом в сторону Алеты. Она ничего не ответила.

В замкнутом пространстве гробницы выстрел Уайли прозвучал оглушительно громко. Алета подскочила на месте, когда пуля пролетела у нее между ног и срикошетила от каменного пола.