Онлайн книга «Галиндес»
|
– Он жив? – Да жив. Он не умрет, не беспокойтесь. Кто-то смеется, и человек уже увереннее подходит к тебе, совсем близко. – Хесус Галиндес? Вы – Хесус Галиндес? У него, безусловно, испанское произношение. Ты чувствуешь, что рядом – испанец, старающийся скрыть свое потрясение при виде того, в каком ты состоянии. – Боже, в каком вы состоянии! – Это их рук дело. Человек кивает и ищет, где бы присесть поближе к тебе. Один их твоих палачей возникает из тьмы с табуретом в руках и ставит его рядом с незнакомцем. Тот садится. Минуту он смотрит на тебя молча, а потом раскрывает папку и достает какие-то бумаги. Перебирает их, время от времени поднимая на тебя глаза; бумаги эти имеют к тебе отношение, и человек словно старается убедиться, что речь в них действительно идет об этом истерзанном животном, в которое тебя превратили. – Вы испанец? – Вопросы здесь задаю я. Было бы гораздо лучше, если бы вы согласились с нами сотрудничать. Вы испанец, и хотя вы принадлежите к стану врагов Испании, наступает момент, когда даже самый бездушный человек слышит зов Родины. – Ради Христа, если вы испанец, помогите мне. Посмотрите, во что они меня превратили. Все это совершенно незаконно: меня похитили, потом пытали. У меня есть связи в Нью-Йорке, и сейчас уже разразился скандал из-за моего исчезновения. – Могу вас уверить, что до скандалов мне никакого дела нет. Я просто выполняю свой долг. Мне приказали задать вам несколько вопросов. – Кто приказал? – Вопросы буду задавать я. Но он не задает их: кажется, вопросы тебе задавать невозможно. Наверное, он исполнительный и жестокий чиновник, но не настолько, чтобы спокойно смотреть на тебя. И тогда этот человек с внушительной густой бородой оборачивается к тем двум, неразличимым в полутьме, и кричит им: – Что, он так и будет лежать на полу, пока я его допрашиваю? И снова в освещенном полукруге появляется один из этих здоровяков; теперь у него в руках деревянный ящик. Он ставит его рядом с тобой и, обхватив тебя под мышками, приподнимает твое тело и усаживает тебя на ящик. Бородатый человек удовлетворенно вздыхает: теперь тебя вполне можно допрашивать, и он доволен тем, что ты уже не лежишь на полу. Он проявляет еще большее великодушие, достав из кармана клетчатого английского пиджака пачку сигарет и угощая тебя. – Вы курите? – Вообще-то нет, но сейчас закурю. Тебе просто хочется сделать что-то обычное, простое – закурить сигарету и чтобы кто-то поднес спичку дрожащей рукой. Ты выпускаешь дым изо рта, и впервые за всю эту бесконечную ночь чуть расслабляешься. Голос бородача теперь звучит нормально: он явно успокоился, проявив милосердие и тем самым сняв с себя ответственность за то положение, в котором нашел тебя. – Было бы хорошо, если бы вы ответили нам на некоторые вопросы. – Кому – нам? – Ограничьтесь только ответами, если вам есть что сказать и если вы можете и хотите отвечать. Это не во вред вам. Наоборот. – Вы можете вытащить меня отсюда? Можете помешать тому, чтобы меня пытали? – Ну, не надо преувеличивать. Любой может иногда перегнуть палку. Да, он, без сомнения, испанец. Так ответить может только испанец. – Прежде всего я должен сказать вам, что мы не несем никакой ответственности за ваше настоящее положение. – Кто это – вы, которые не несете ответственности за мое настоящее положение? – Мне известны только вопросы, которые я должен вам задать. – Если я отвечу, вы меня вытащите отсюда? Я прошу только об одном: чтобы ко мне относились как к обычному заключенному, чтобы меня поместили в тюрьму, дали возможность встретиться со следователем, пускай и доминиканцем, но со следователем. – Я не могу обещать вам ничего конкретного. Могу сказать только, что, если вы будете сотрудничать с нами, мы это учтем. – Что вы хотите узнать от меня? – Мне нужны сведения об антииспанских действиях эмигрантов, проживающих в Нью-Йорке. – Эти сведения не засекречены. – Есть и засекреченные. К ним относятся, например, данные о ваших связях, о связях Националистской партии басков с Государственным департаментом. Нам известно, что вы подписали соглашение с администрацией Рузвельта, которое соблюдается и правительством Трумэна. Согласно условиям этого соглашения Соединенные Штаты окажут вам помощь, когда вы попытаетесь вернуть себе политический контроль над Страной Басков. – От этого плана отказались еще до того, как франкистская Испания стала членом ООН. – Оставим эту тему: существует только одна Испания – франкистская, никакой другой нет. Но вы по-прежнему находитесь на особом положении. Соединенные Штаты – наш союзник, однако это не мешает им проводить свою политику, и они хотят иметь рычаги давления на испанское правительство, чтобы иметь перевес при переговорах. – Вы – официальный представитель испанского правительства? – Нет. – Тогда кого же вы представляете? – Я повторяю: вопросы здесь задаю только я. – Но я не могу отвечать, не зная, кому отвечаю и как могут быть использованы мои слова. Вы должны вытащить меня отсюда. Когда я выберусь отсюда, я все вам расскажу. – Я не могу вытащить вас отсюда. – А кто может? – Этого я не знаю. – Тогда какой мне смысл отвечать вам? Вы будете меня пытать? Этим я отвечаю, когда они начинают меня пытать. – Бога ради, я не палач, и я не верю, что вас пытали. Мне сказали, что вы сопротивлялись. – Сопротивлялся? Чему? Незаконному задержанию? Похищению? Как может сопротивляться человек, которого усыпили? – Я могу только обещать вам приложить все усилия, чтобы ваш арест был оформлен законным образом. – Вы потребовали, чтобы вам предъявили судебный ордер на мой арест? – Нет. – И этого не потребовали ни посол в Вашингтоне, ни посол здесь, в Доминиканской Республике? – Мне не докладывают о действиях послов. – Кто вы такой? – Ваш соотечественник. И вы должны мне доверять хотя бы поэтому. – Вы баск? – Нет. Не имеет значения, откуда я. – У нас есть что-то общее: я ведь никогда не был радикально настроен против испанцев и почти всю жизнь прожил в Мадриде. И я прошу вас ради того, что у нас есть общего, – вытащите меня отсюда! – Я не могу. – Тогда какой мне смысл отвечать на ваши вопросы? – Я постараюсь, чтобы они не переходили границ. |