Онлайн книга «Танцы с Варежкой»
|
Варя улыбнулась в ответ и промолчала. Ей сейчас было над чем задуматься. — Марина, успокойся, все в порядке, обвинение со Стаса снято, Шевелев отозвал заявление! — сообщил по телефону бывшей жене Илья Геннадьевич. — Правда? Какое счастье! Это Фридман его уломал? — Ну, вообще-то это заслуга Вари, она кинулась в ножки Пирогову, а тот вместе с Фридманом довершил дело. — Пирогов? Илюша, ради бога, не говори Стасу про Пирогова! Заклинаю тебя! И про Варежку тоже! — Да что за чепуха! Я уже ему сказал! — О господи! — Да в чем дело? Кстати, ты в курсе, почему они с Варей расстались? Такая хорошая девочка… — Илюша, в том-то и дело… У Стаса навязчивая идея, что Варежка ему изменяет с Пироговым. У него это пунктик. А я так мечтала, что они опять сойдутся. Она такая порядочная, по нашим временам это редкость. Ну, а как там Сташек? Можно позвать его к телефону? — Нет, он спит. А вообще он в ужасном состоянии. Маша врач, она приводит его в чувство, но ему необходим полноценный отдых, он совсем загнал себя… А тут еще эта травля… — Илья, только не давай ему газет! Я вчера видела интервью с двумя его женами… это ужас! Они его просто монстром изображают, подлые девки… только Юля отказалась. — Юля это которая? — Первая. — А Варя? — Варя же официально не была женой… но там написано, что она считает Сташека самым лучшим, несмотря на трудный характер… Бедный наш мальчик! Илюша, скажи, он домой не собирается? — Мариша, ему у нас лучше. — Почему это? — Он здесь не может позволить себе распуститься так, как дома. Но если хочешь его видеть, приезжай. Марина Георгиевна на мгновение задумалась. — Нет, я не могу. Ты просто передай ему, что я волнуюсь, пусть хоть позвонит матери… — Успокойся, Мариша! Главное, этот мерзавец забрал заявление. — Слава богу! Варя сыграла второй спектакль и улетела в Рим. К ней туда на два дня должны были приехать Анна Никитична с Никитой. А в Москве было опубликовано интервью Михаила Маковского, где, в частности, говорилось: Из интервью Корр.: Скажите, господин Маковский, что побудило вас, располагающего отличной труппой, пригласить на роль Элизы Дулитл Варвару Лакшину? Разве у вас в труппе нет актрисы на эту роль? М.М.: Видите ли, Варвара Леонидовна Лакшина актриса, великолепно умеющая играть в ансамбле, что, по нашим временам, огромная редкость. Молодые актеры сейчас зачастую даже не понимают, что это такое — ансамбль в театре, и не дают себе труда задуматься над этим, да их этому уже и не учат. К тому же им некогда! А Варвару Лакшину мне порекомендовал Дмитрий Александрович Бурмистров, сам великолепно умеющий играть в ансамбле. Правда, первое время мне казалось, что я поторопился с ним согласиться, но однажды на репетиции я увидел — это именно то, что я искал! Мне давно хотелось поставить «Пигмалиона» в старых традициях репертуарного театра и теперь, когда мы сыграли уже шестнадцать спектаклей, могу без ложной скромности заявить: я доволен, спектакль получился! Корр.: А госпожа Лакшина останется у вас в труппе? М.М.: Я очень на это надеюсь! — Варюшка, что-то мне не нравится твой вид, ты себя совсем не бережешь! — огорчилась Анна Никитична. — Ничего, как-нибудь! Зато у меня столько предложений! Мамочка, я о таком и мечтать не смела! — Знаешь, как мне стыдно… — Стыдно, мамочка? Почему? — Я не верила в твой талант! Мне вот Марина говорила, что всегда считала Стаса самым талантливым, а я… — Ах, мама, это чепуха, главное, что я в глубине души всегда в себя верила… И всегда играла… — То есть? — Знаешь, я в какой-то момент сказала себе: Варька, тебе дали роль в длинном-предлинном сериале, где ты будешь играть роль образцовой немецкой женщины… — Эта роль у тебя хорошо получалась, — грустно улыбнулась Анна Никитична. — А, кстати, Марина как-то мне сказала то же самое, слово в слово. — А сейчас я по-настоящему счастлива… — А Стас? — Что Стас? — Но ты же любишь его, я знаю! — Не получается у нас, мамочка! Давай не будем говорить о нем. — Но ты в курсе, как его травят? — Я сделала для него все, что было в моих силах, — прошептала Варя, — но я думаю, что этим я окончательно погубила наши отношения. — Но что ты сделала? — Попросила Пирогова прекратить дело… И он прекратил… Анна Никитична удивленно глянула на дочь. — Варь, а он, Пирогов, ничего не потребовал взамен? — Нет, мама, он в общем-то хороший человек, твой Пирогов. — Мой! — горько усмехнулась Анна Никитична. — Он Марьянин… Варя крепко обняла мать. — Да что ты, Варька? Ты, никак, меня жалеешь? Ерунда все это. У меня есть ты, Никитка, что мне еще нужно в моем возрасте? Не знаю, подумала Варя, но в одном уверена твердо — тебе совсем не нужно знать, на что способна твоя младшая дочь. Интересно, Пирогов действительно с ней расстанется? Надо же, то, чего Марьяна больше всего боялась, вполне вероятно, скоро случится, и она сама это спровоцировала… Нельзя жить выдуманными страхами, ни в коем случае нельзя! И я никогда не буду придумывать себе страшилки и не буду обращаться к гадалкам, никогда и ни за что! — Варюшка, детка, ты мне хочешь что-то сказать? — Нет, мамочка, я просто соскучилась. И еще — что это Никитка такой тихий? У него все в порядке? — Он просто влюбился. — Боже ты мой! В кого? — В Урсулу, внучку фрау Моргнер. Она такая хорошенькая! И, кстати, хорошая добрая девочка. Обожает свою младшую сестренку, той всего полгодика, возится с ней по своей охоте, а Никитка ей помогает. — Кто бы мог подумать, — задумчиво проговорила Варя. — Варька, посмотри на меня! — потребовала вдруг Анна Никитична. — Что, мама? — Ты, часом, не беременна? — Откуда ты знаешь? — испугалась Варя. — Так… И кто отец? — Стас, мама. У меня никого другого не было… — И что? — Откуда я знаю? — Какой срок? — Три месяца. — Будешь рожать? — Я не знаю, мама… Я так закрутилась, ничего не заметила… А тут… попала в центр реабилитации, там меня и огорошили… Нет, мамочка, я вру… |