Онлайн книга «Диверсант №1»
|
– Где она? – спросил Басаргин, возвращаясь мыслями из дальних стран в кабинет. – Сейчас. Война, похоже, скоро кончится, она придет. Ни Басаргин, ни Костромин не спросили, про какую войну говорит Зураб. Поняли и без слов, что это война с сыновьями-близнецами. Боевые действия на этом фронте то затихали, то возобновлялись с невиданной ранее силой регулярно. – Я слушаю тебя дальше, – внимательно глядя на Александра, сказал комиссар. – Исходя из того, что еще два контейнера должны быть отправлены в ближайшие дни, я делаю предположение, что одновременно с Кольмаром и Амстердамом нечто подобное готовится и в других крупных городах Европы. А заказ на срочную доставку новой партии контейнеров с anthrax'ом, которые пытались добыть через Владилена Юрьевича Столбова башкирские «черные ангелы», говорит о том, что угроза нависла над всей Европой, и население ни одной страны не может засыпать спокойно, со светлой надеждой на завтрашний день. Хотя я и не думаю, что все контейнеры должны быть использованы согласно общему плану. То есть, я даже уверен в обратном… – судя по всему, в голову Басаргину пришла новая мысль, и он остановился, формулируя ее. – Не понял, – сказал Зураб. – Оружие попадает в руки террористам, и они не решаются его использовать после того, как использовали уже несколько раз? Басаргин замотал головой: – Не совсем так. Оружие контролируют не сами террористы. Они получают его порциями для конкретных целей от человека, который себя террористом по большому счету не считает. То есть он является террористом с точки зрения закона, но цели у него, скорее всего, не террористические. – Какие тогда? – Зураб даже фыркнул от недоверия. – Экономические. Вошла Александра. – Перемирие подписано? – спросил Костромин. – Так точно, господин комиссар, – улыбнулась Александра. – Тогда посмотри на распечатки на столе. Можешь что-нибудь сказать про этих людей? Александра рассматривала долго. Все листы отложила, кроме тех, где были изображены Джошуа Гольдрайх и Леопольд да Салазар. – И что? – Первые ничего не говорят. Обыкновенные озлобленные и не очень умные люди. Про этого человека я уже сегодня говорила. Новые фотографии только подтверждают мое прежнее мнение. Только еще… – Что – еще? – Еще у него во взгляде добавилось мирное удовлетворение. Такое бывает, когда человек удовлетворен своими делами. – Понятно… – Что касается второго человека… Пожилого… – Ну-ка, ну-ка… Этот человек для нас загадка. – Это не загадка, а театр, – сказала Александра убежденно. – Он изменил цвет глаз, но не изменил их выражение. Посмотрите… Она подняла со стола Басаргина стопку прежних донесений и вытащила лист с распечаткой фотографий Пьера Лальера. Сравнила еще раз. – Да. Могу стопроцентно сказать, что это один и тот же человек. Без сомнений. Морщины, конечно, изменяют овал лица. Здесь можно спутать и даже умышленно подтянуть какие-то стороны, чтобы овал стал совсем иным. Но морщины делаются очень легко и незаметно для окружающих. Вот избавиться от них бывает гораздо труднее. Я имею в виду избавиться от настоящих морщин. Помолодеть старому человеку так, чтобы его не узнали, практически невозможно. А молодому загримироваться под старика – пара пустяков. Еще… Вот эта фотография. Здесь они сняты под одним углом. Смотрите… Седина не скрывает абрис уха. Видите. Черточка к черточке, несмотря на то что под ухом тоже сделаны морщины. Да, это один человек, могу поспорить на свой диплом. Мужчины переглянулись, сами рассмотрели распечатку фотографий повторно и переглянулись еще раз. – Вот и недостающее звено, о котором я говорил. – У Басаргина даже глаза заблестели. – Теперь цепочка замкнулась, и ее уже трудно разорвать. Можно только добавить новое звено. – Добавляй, – сказал, садясь, комиссар. Но добавить Александр не успел. Телефонный звонок от генерала Астахова заставил его нажать на кнопку спикерфона. – Слушаю вас, товарищ генерал, – сказал в микрофон Костромин. – Станислав Сергеевич, от вас кто-то поедет встречать самолет из Уфы? Мы сажаем его во Внукове вместо Домодедова. Вопрос удалось решить без проблем. Можно уже выезжать. Там будут работать офицеры из «наружки». Они не знают Тобако в лицо. А у него могут быть важные сведения для немедленной оперативной разработки. – Да, спасибо, товарищ генерал, за приглашение. Мы там будем. – Я поеду, – сказал Басаргин. – Владимир Васильевич, передайте «наружке» номер моей машины. 2 Не успел Александр поставить свою машину на стоянку, как к нему подошел человек и остановился, дожидаясь, когда откроется дверца джипа. Басаргин показал рукой и открыл правую дверцу, давая возможность подошедшему сесть в салон. – Добрый день, Александр Игоревич. Лицо было знакомо по прежней работе в ФСБ. Много людей встречается в коридорах большого здания. Знать всех невозможно, но лицо, примелькавшись, запоминается. Александр протянул для пожатия руку. – Уже глубокий вечер. – Да, конечно… Извините… Я – подполковник Сысоев. Генерал предупредил нас о вашем появлении. Мы объявили в Домодедове, что по техническим причинам посадка будет произведена в аэропорту Внуково. С места сорвалось шесть машин. Нам передали номера по связи. Из них с лицами кавказской национальности только две. Но прилетевших должно быть трое, поэтому мы выделили только одну машину, поскольку во второй приехало четыре человека. В первой только двое. Установили радиомаяк и подстраховались. – Каким образом подстраховались? – Выставили своих людей на пост ГИБДД. Если выйдет промашка с первой машиной, постараемся исправить на дороге. Тот же вариант проиграем, если поедут на такси. – А если один на такси, а остальные на машине? – Запасной «маяк» имеется. Единственное беспокойство – потом этот «маяк» снимать. Не всегда удается, а на списание очень косо смотрят. Кучу актов и объяснительных записок писать приходится. – Вторая машина, где четыре человека… Что за контингент? – Типичные. – Все мужчины? – Да. – Может статься и так, что прилетевшие поедут в первой машине, а вторая машина окажется прикрытием. – Мы этот вариант рассматривали. Значит, на посту ГИБДД поставят второй маяк. Говорят, дело серьезное. Большие силы выделили, не как обычно. Меня самого с дачи вытащили. Я после дежурства отдыхать должен был сутки. Из отпусков троих отозвали. Так обложили, что не проскочат. Все, кажется, предусмотрели… – Когда самолет? – Через десять минут посадят, – подполковник посмотрел на часы. – Через семь уже. Вам пора двигаться к выходу. С вашего позволения, я подожду в машине. Моя задача – обеспечить вам связь, если Тобако привезет какие-то сведения оперативного характера. На всякий случай на посту дежурят парни из «Альфы» под видом дорожных инспекторов и омоновцев. Если Тобако что-то новое сообщит… |