Онлайн книга «Рыжий рыцарь»
|
– Бред, морда ты протокольная… Уф! С другой стороны, только ты один меня и понимаешь. Ушел… – Кто? – хором переспросили Нэд и Валера. – Аршубанапул… жрец египетский, чтоб ему икалось не переставая! – Это… был он?! – поразился крестоносец. – Нет, покойная Валеркина бабушка в искусственных цветах из Нижнего Тагила! – разошлась Илона, упоенно хлопая себя по лбу и отказываясь подниматься с пола. – Я его заманиваю, раскручиваю, срываю двойную личину – и что?! В пиковый момент вас нет! Ни-ко-го! Обсуждали проблемы пирсинга и спецэффекты макияжа? А если бы меня убили, а?! – Знаешь, милочка, предупреждать надо! – сухо заметил ее сосед. – Ирина Юрьевна говорила, что нам надо держаться всем вместе. Ты за этим типом сама увязалась. А мы, между прочим, говорили о религии и устном народном творчестве. – Да… леди Илона, простите мою прямоту, но вы были неоправданно безрассудны. – Че?! Вы че, оба против меня?! Ну, все… я… а я… да чтоб я еще… Бред, уведи меня отсюда! Рыцарский конь сдержанно хмыкнул и демонстративно повернулся к скандалистке пышным хвостом. – Вот, значит, как… Вот какие вы все мужчины… Нет чтобы обнять и пожале-е-еть! Душераздирающую сцену прервало возвращение кабины лифта. Впрочем, она была пуста, Аршубанапул исчез. – Ох, чую, встретимся мы с ним на узкой тропке между красивых пирамид, – поднялась Илона. – Ладно, все прощены, все плохое забыто. Валерыч, а лифт-то грузовой, все поместимся. Айда наверх, к людям! Бреда пришлось уговаривать и заталкивать всем троим, он явно не доверял этой узкой комнатке, перемещающейся вверх-вниз посредством неизвестных сил. Когда наконец дверцы закрылись, девушка повернулась к рыжему рыцарю: – Слушай, я вот насчет этого медальончика. У тебя этот рисунок никаких ассоциаций не вызывает? – Немного похоже на крест с надломленными планками. Возможно, я видел нечто подобное в Палестине, кажется у индийских торговцев. – Угу, очень напоминает свастику. Вот только эти треугольники сверху и снизу… – Накладываясь друг на друга, они создадут печать Соломона, – предположил Нэд. – Это общеизвестный символ для заклятия злых духов. Та добрая женщина, астролог, обещала узнать правду о вашей добыче, надо непременно зайти к ней, когда вернемся. – Хм… вот на эту тему у меня самые мрачные предчувствия. – Вы об астрологе? – Я о нашем возвращении… О, еще и свет погас! Всю компанию на мгновение накрыла какая-то галактическая темнота. Словно разом выключили все органы чувств: не раздавалось ни звука, не пробивалось ни единой полоски света, казалось, даже дыхание и то исчезло… Непонятная тяжесть сдавила сердца до полной остановки и отхлынула в ту же секунду. Резкая вспышка солнечного дня ударила по глазам, грохот разрывов сотрясал землю, свистели пули, а воздух был тяжек от пыли и гари. – Лягай! Ляга-а-й, мать вашу! Молодые люди рухнули там же, где стояли. Совсем рядом взвился к небу столб огня, и вывороченные комья глины застучали по кольчуге рыжего рыцаря. Черный Бред взвился на дыбы и, задрав хвост, рванул прочь. – Гэй, там, у воронки – живы чи шо?! – раздался тот же голос с певучим малороссийским акцентом. К распростертым в грязи героям, пригибаясь почти до земли, подбежал пожилой запыленный солдат. – З яким лешим вас сюды занесло, а? Давай за мной, от до перелесочку, швыдче! В первый раз за всю нашу историю самостоятельная Илона Щербатова повиновалась безоговорочно. Они петляли меж вырванных с корнем деревьев, обугленных пригорков, дымящихся ям, дважды падали, и осколки рвали тугую плоть воздуха над их головами. Валера от ужаса просто потерял дар речи, прыгая на тонких ногах и держась за плащ друга мертвой хваткой. Нэд Гамильтон не проявлял ни малейших признаков страха, но его роскошные кудри мгновенно взмокли, а лицо было бледным до невозможности. Илона материлась сквозь зубы, чуть прихрамывая и потирая колено. К тому моменту, когда они вбежали в редкий лесок, канонада неожиданно прекратилась, ребята попробовали отдышаться. – Где мы? – А пид Псковом, доня, – охотно откликнулся солдат. – Село Курыкино, колхоз «Слава Ильичу». Вин, за лесочком, поля ихние зачинаются. – Да… забросило, блин горелый. Нэд, ты еще куда направился? – У меня пропал боевой конь, леди Илона. – Сам прибежит. Операторов с камерами не видно, режиссер не ругается, массовки нет, значит – это не кино. А… поняла, это опытные саперы уничтожают на дальнем полигоне обнаруженные бдительными колхозниками мины и снаряды. Тогда все нормальненько! Мальчики, не пугайтесь – я с вами. Дядя солдат, а где тут командный пункт? – Ране вин там був, у школи районний, – солдат махнул рукой налево, вдали чернели полуразрушенные останки зданий, – да разбомбив усе фашист клятый! Четыре налету за ночь, а в нас… тьфу! Да хиба ж из той гаубицы их «юнкерс» прибьешь?! Полбатареи як баба тряпкою со столу змела. – Ага… не кино, телеспектакль. Ну, тоже ничего, – не очень уверенно улыбнулась Илона. Рыжий рыцарь все это время деликатно тряс Валеру Люстрицкого, который почему-то застыл столбом, зажмурив глаза и заткнув пальчиками уши. – А ви сами-то хто будите, артысты, чи шо? – Эти? Эти артисты… оба! Вот они у меня где. – Командир иде, лейтенант Безгин! – перебил девушку солдат, кивая в сторону деревни, откуда не торопясь шагали четверо военных. Илона пожала плечами и повернулась к Нэду: – Слушай, может, хватит его взбалтывать? – Боюсь, что сэр Люстрицкий повредился в уме… – печально ответил крестоносец. – Он бормочет что-то о войне, Таллине и Китлере, Дне Победы и еще что-то столь же неразборчивое. – Чушь! – Иногда Илона с ослиным упрямством отказывалась признавать очевидное. – Ах, чушь! – вдруг взвился бедный студент. – Пустите меня, я наконец все ей скажу! Это война, милочка. Настоящая Отечественная война 1941–1945 года! Ты его форму видела? Это настоящая гимнастерка! А автомат? Классический ППШ с круглым диском. – Ну и что? – А то, что это не бутафория! Пока Илона собиралась достойно ответить, подошли солдаты. Ими командовал невысокий крепыш с лейтенантскими погонами и подозрительными глазами. – Охримчук, вы что тут разговоры разводите? Кто позволил болтать с потенциальными шпионами? Под трибунал захотели? – Та ни, товарищ лейтенант, не шпиены вони, вони – артисты. Мабуть, с того поезду, шо вчерась накрыло. – Вы что, обсуждаете приказ командира?! – грубо обрезал лейтенант Безгин, прожигая друзей неприязненным взглядом. – Какие еще артисты? Почему у него весь плащ в крестах фашистских? – Потому что он рыцарь! |