Онлайн книга «Кремлевский визит Фюрера»
Разговор, впрочем, большей частью шел вокруг вопросов общих. — Идя на сближение с СССР, мы полностью переориентировали нашу внешнюю политику, — заявил рейхсмаршал Молотову. — И это не нечто преходящее. Нельзя бросаться от одного к другому, когда речь идет о таких больших народах, обладающих большой инерцией… Геринг умел красоваться собой, потому что вполне владел даже не секретом, не искусством, а талантом личного обаяния. На Молотова такое не действовало, и Геринг быстро перешел на тон искренний: — Я прошу вас передать мои слова лично господину Сталину… Только благодаря таким двум великим людям, как он и фюрер, удалось отвести от наших народов опасность войны… Молотов же нажимал на тему поставок… Геринг обещал все уладить и ускорить, но вполне резонно заметил: — Вам выполнять ваши обязательства проще, потому что вы поставляете нам сырье, а мы вам — машины и оборудование…. А их ведь надо еще изготовить… От Геринга Молотов поехал к Гессу — заместителю Гитлера по национал-социалистической партии, но разговор был недолгим — программа поджимала… На 14 часов был назначен завтрак у фюрера, на 19 — ужин в полпредстве, в десятом же часу вечера Риббентроп снова принимал Молотова в аусамте. Причем после завтрака у фюрера предстоял еще второй — самый важный, ключевой, разговор с ним. Молотов в свое время инженером не стал. Уже с первого курса Петербургского технологического института ему— в отличие от Саши Яковлева — пришлось уйти в иные «университеты» — революционные. Но подход к проблемам он усвоил инженерный, то есть конкретный, предметный и основательный… В этом были свои достоинства, но были и недостатки. Молотов подошел к своему визиту не как к потенциально одному из величайших, поворотных событий истории России, а как к некой текущей ревизорской проверке состояния дел. Правда, его так ориентировал сам Сталин, но уже первый разговор Молотова с фюрером давал возможность подняться над деталями во имя обрисовки перспектив. Увы, Молотов не сумел сделать этого ни в первой, ни во второй беседе… 13-го, покончив с гастрономическо-дипломатическим протоколом, Гитлер начал с ответов на вчерашние молотовские вопросы. — Я хотел бы остановиться на вашем заявлении, герр Молотов, что наше прошлогоднее соглашение выполнено за исключением пункта о Финляндии… — Не совсем так, — поправился Молотов, — соглашение — это пакт, а я имел в виду секретный протокол, то есть приложение к нему. Уже этим замечанием Гитлер доказывал свой острый политический ум и способность к мгновенной точной реакции. Дело было в том, что Молотов в первой беседе еще с Риббентропом выразился неловко, и Сталин в срочной шифровке от 12 ноября обратил на это внимание, написав Молотову: «В твоей шифровке о беседе с Риббентропом есть одно неточное выражение… Следовало бы сказать, что исчерпан протокол к договору о ненападении, а не само соглашение, ибо выражение „исчерпание соглашения“ немцы могут понять как исчерпание договора о ненападении, что, конечно, было бы неправильно…» «Цвишенруф», то есть обмолвку Молотова, уловили оба— и Сталин, и Гитлер. И уже из этого было видно, что их прямой диалог мог бы дать двум странам то, что мог бы дать лишь их прямой диалог — полное выяснение всех нюансов отношений и больных проблем. Однако перед фюрером сидел не Сталин, а Молотов, и фюрер разъяснял ему: — В секретном протоколе были точно разграничены сферы влияния, и мы его точно придерживались, чего, к сожалению, нельзя сказать о России. — Мы поступали так же, — возразил Молотов. — Не всегда…. Германия не проявляла интереса к Бессарабии, но Буковина — другое дело… Относительно Финляндии могу подтвердить, что у нас нет там политических интересов…. Но идет война, для нас важны северные коммуникации, которые надо охранять, а также финский никель и лес… Фюрер укоризненно взглянул на Молотова и сказал: — Мы надеемся, что вы пойдете нам навстречу в вопросе о Финляндии так же, как мы уступили вам с Буковиной… — Но мы и так вам уступили, отказавшись по вашей просьбе от Южной Буковины, — упорствовал Молотов. — А вы дали гарантии Румынии без консультаций с нами. — Герр Молотов, мы договаривались ранее лишь о Бессарабии, а согласились и на передачу вам Северной Буковины… Мы не собираемся захватывать ни Бессарабию, ни Финляндию, но во время войны у нас есть определенные хозяйственные потребности… Если Германия на время войны желает обезопасить нефтяные источники в Румынии, это не противоречит соглашению о Бессарабии. Гитлер был тут, конечно, прав… Стоило ли нам мелочиться из-за нескольких германских частей в Финляндии… Без «линии Маннергейма» финны могли хорохориться. Но не угрожать нам серьезно… И Бессарабия —тем более уже нами возвращенная — не имела в тот момент для России и близко того значения, что Румыния с ее нефтью — для Германии… Гитлер это и пытался Молотову втолковать: — Частные коррективы сейчас не важны… У вас есть более перспективные зоны вне Европы… И наши общие успехи будут больше, если мы будем стоять спиной друг к другу и бороться с внешними силами, чем если мы будем стоять друг против друга грудью и бороться друг против друга… — Я с вами согласен, — не менял тона Молотов, — но чтобы наши отношения были прочными, надо устранить недоразумения второстепенного характера… А это — Финляндия… В Финляндии не должно быть германских войск… — Однако мы сами рекомендовали финнам принять ваши требования. И так же было с Румынией, — возражал фюрер. — Я посоветовал Каролю не сопротивляться вам. Тут вставил слово Риббентроп: — Мы зашли тогда в вашей поддержке, герр Молотов, так далеко, что даже отказали финскому президенту в пользовании германской кабельной линией связи для обращения по радио к Америке… Думаю, тут все ясно… — Нет, моя первейшая обязанность — прояснить все с Финляндией…. — Но, герр Молотов, — опять начал увещевать гостя фюрер, — нам не нужна там война — нам нужен оттуда никель. Так же, как нам не нужна война в Румынии — нам нужна оттуда нефть, и мы хотим уберечь ее от войны… И точно так же мы не хотим войны в Балтийском море… Впрочем, герр Молотов, если мы перейдем к более важным вопросам, то «финский вопрос» будет несущественным. Финляндия от вас никуда не уйдет! — Откуда придет война на Балтику? — не согласился Молотов. — Да хотя бы из Швеции и той же Финляндии — если с ней свяжутся англичане… Война может и не окончиться быстро… И тогда мы можем получить на Балтике опорные английские базы… — Нет, надо решить вопрос о Финляндии, и тогда все пойдет очень хорошо и нормально. А если все отложить до конца войны, то это будет нарушением или изменением прошлогоднего соглашения, господин Гитлер…. — Вы что, снова собираетесь воевать с финнами, герр Молотов? |