Онлайн книга «Цифровой шквал»
|
Комментариев не было слышно около двух минут, и эти две минуты тишины тянулись неприлично долго, как два часа. Но Сакратов, уже давно закрывший окно и усевшийся на кровать, не шевелился и никак не показывал своего нетерпения. Муравьев же, хотя ему и вручили комплект «подснежника», аппаратуру внутренней связи, кажется, даже не включал и словно бы не интересовался тем, что происходит. Но у старшего лейтенанта были свои интересы, и он не отрывал взгляд от монитора, время от времени пощелкивая миниатюрной клавишей, сделанной специально для ноутбука компьютерной «мыши». Наконец поступило сообщение от капитана Агарева. – Я – Свеча, периметр из «колючки» прошли. Поднимаемся на увал. Часовых контролирую... Находятся ко мне спиной... Вперед! – это прозвучала команда Субботину. – Все, прошли увал. Мы на территории. – Проволоку не резали? – спросил Максим Васильевич. – Нет. Была возможность просто отжать. Прошли, не оставив следов. – Молодцы, спасибо. Косец, что у тебя? – Тишина, как в колодце. Даже лягушки не квакают. – А лягушки в колодцах квакают? – спросил с крыши старший лейтенант Веретенников. – Только если колодцы заминированы. – Не расхолаживаться! – Мина впереди! – сказал снайпер. – Из машинного зала кто-то вышел покурить. Стоит у двери. Кажется, простой солдат. – Дистанция от нас? – спросил капитан Агарев. – Сорок метров. – Почему не вижу? – Локатор обойдешь – увидишь. Только обходи спокойно, цветные металлы не отламывай, а то капитан Соловейко обидится. – Он и без того завтра соловьем запоет, – сказал подполковник. – Осторожно, парни, не торопиться, время у нас есть. – Ушел, курилка, – можно двигаться, – сообщил Веретенников. – Следи, чтобы еще кто-то не вышел, – попросил Агарев. – Обычно, когда выходят курить, делают это компанией, чтобы поболтать, – подсказал Литовченко. – Если выходил один, значит, остальные в смене не курят. – А если просто жадный солдатик и не любит, когда у него сигареты «стреляют»? – предположил старший лейтенант Субботин. – Нет, один курит – это не показатель... Прялка, смотри внимательно. Не хотелось бы солдата бить. – Я смотрю, – согласился снайпер. – И нам рассказывай, что видишь, – потребовал командир. – Перебегают... Приближаются с торца здания... Территория вокруг чистая, никого не видно. Вчера там собака бегала, сегодня в столовой, видимо, спит. Все, спрятались от меня за углом. Я их не вижу, и никто, кажется, не видит... – Постарайся, чтобы никто не увидел, – посоветовал Агарев. – Остальное мы переживем. – Мы на крыше. Определяем выходы вентиляционных шахт. – Если не трудно, Свеча, – попросил Литовченко, – постарайся там не плясать. Капитан не ответил. Разговора между напарниками наушники «подснежников» тоже не доносили. Значит, общались между собой знаками. Не забыли еще, как раньше общались все группы. Раньше – это когда «подснежников» в спецназе не было. Да и сейчас не все группы их имеют, а о линейных частях и говорить не приходится. – Шахты определены. Выставляем оборудование. Сократ, включай аппаратуру. Пробуем первую камеру... 2 Подполковник Сакратов пододвинул ближе к себе табурет с устроенным на нем ноутбуком, запустил компьютер. Ограниченное количество программ позволило компьютеру загрузиться предельно быстро. – Готово... Первая камера. Включаю... Монитор тут же показал слегка искаженную не слишком качественной оптикой улыбающуюся физиономию Субботина. А за ним виднелось небо и освещенные луной недавно набежавшие тучи. – Сократ, есть изображение? – Есть изображение! Отвратное, а физиономия еще хуже... – Моя жена так не считает, – отпарировал старший лейтенант. – Она находит меня в меру безобразным, и не более. – Это она по молодости, – сказал Литовченко. – С возрастом поумнеет, одумается. – Я не про то, – сказал подполковник. – Я про сильное искажение. – В этом мы бессильны, – объяснил Агарев. – Заводим первую камеру. Я готовлю вторую, включайте, товарищ подполковник! Искаженная физиономия старшего лейтенанта исчезла с экрана, вместо нее пришла неровная темнота. Камера ушла в прямоугольную трубу шахты. Максим Васильевич включил вторую камеру. Светлый контур экрана первой камеры, уменьшаясь, стал занимать только четверть экрана. Но рядом появился прямоугольник экрана второй камеры. Теперь Сакратов увидел Агарева, и тоже не в лучшем свете. – Есть изображение со второй камеры. – Завожу, – с угрозой в голосе сказал капитан. – Только попробуй, – в тон ему ответил майор Литовченко, но на шутку никто не отозвался, слишком ответственным был момент. – Я – Прялка... Внимание, всем «карлсонам» пригнуться и над крышей не летать, – сказал Веретенников. – Разводящий ведет смену караула. – Дистанция? – спросил командир. – Полста метров. – Поберегитесь! Как там все проходит? Докладывай, Прялка! – В обычном режиме. Не торопятся. Болтают, курят на ходу... Короче говоря, типичные разгильдяи. – Выжидаем... В вязкой тишине потянулись минуты. И это ожидание показалось всем бесконечным и утомляющим. – Все, караул ушел на другую сторону. На всякий случай рекомендую «карлсонам» не светиться на фоне неба. Силуэт можно будет различить, небо слишком светлое. Я страхую... Работаем! – Работаем, – подтвердил командир. – А мы и так не отдыхали, – ответил Агарев. – Есть изображение? – Великолепное, – сказал Максим Васильевич. – Чернота черноты чернее. Вру. На первой камере появляется что-то – просто отблески света. И разговор слышится. Издалека, невнятный. – Скоро еще что-то появится, – пообещал капитан. – И у меня тоже. – По одному работать, по одному. Настраивать камеры – это вам не из автомата шмалять, вести настройку в две стороны сразу я не могу. – Командир, а научишь меня стрелять сразу в две стороны? – спросил Литовченко. – Не мешай. Я и без того с натуги потею... Изображение на первой камере промелькнуло и пропало. Но уже по тому, что оно ушло в сторону, нетрудно было понять, что камера просто не туда смотрит. – Четверг, дальше не опускай. – Понял. – Кажется, дошел до предела. Чуть-чуть, легкими движениями, поворачивай. Пошагово. Я контролирую. В левую сторону. – Понял. Делаю. Что-то на мониторе шевелилось, были какие-то отблески, но целостного изображения не появилось. |