Онлайн книга «Эхо»
|
Мамаша снова заколотила по люку, на этот раз большим камнем. – Гейб, – спросила я, – что он делает, кроме того, что скулит? – Бьет по шлюзу и пытается сорвать с креплений твое кресло. Еще он нашел печенье, а теперь обшаривает шкафчики. – Сообщи, когда будет готова запись, – сказал Алекс. – Слушаюсь, – ответил Гейб. – И еще: если детеныш что-нибудь сломает, мы можем остаться тут навсегда. – Что ты советуешь? – спросила я. – К сожалению, самое логичное – прикончить его. – Каким образом? – спросил Алекс. – Разгерметизировать кабину, – сказала я. – То есть удушить его? – Да. Конечно, мамаша расстроится еще сильнее. – Не сомневаюсь. Чейз, каков запас воздуха в челноке? На тот случай, если произойдет худшее? – Не знаю, что считать худшим, но дня на два хватит. Алекс посмотрел на изображение детеныша. Пушистый, с большими круглыми глазами, он сильно напоминал земную панду. Алекс глубоко вздохнул. Детеныш вернулся в кабину и теперь сидел в правом кресле, глядя с экрана прямо на нас. – Такое ощущение, будто он о нас знает. – Алекс, у нас не так много времени. – Алекс, разгерметизировать кабину? – спросил Гейб. – Мы не станем убивать его без крайней необходимости. – Гейб, можешь изобразить его мать? – сказала я. – Думаю, да. – Попробуй подать ее голос из задней части челнока. Замани детеныша обратно к шкафчикам. – Хорошо. Но имей в виду… – Знаю. Он в любой момент может разбушеваться. Алекс начал снимать шлем. – Что ты делаешь? – спросила я. – Сейчас. – Он снял шлем и стал выбираться из скафандра. – Алекс… Он поднял руки: «потерпи», потом осторожно и медленно вдохнул, улыбнулся и жестом объяснил, что все в порядке. – Алекс, мне совсем не хочется тащить тебя в челнок. Коммуникатор Алекса висел на серебряной цепочке, которую он обычно носил на шее. – Твой мне тоже понадобится, Чейз, – сказал он, снимая цепочку. – Мой? Ты о чем? – Твой коммуникатор. – Он положил цепочку на землю и снова принялся надевать скафандр. Мой коммуникатор был встроен в браслет. Вздохнув, я сняла шлем. Воздух был разреженным, словно на вершине горы, и в нем был разлит странный запах. Но я все же сняла скафандр, расстегнула браслет и отдала его Алексу, а затем, не теряя времени, вновь облачилась в скафандр. Алекс повозился с браслетом и настроил его для управления своим коммуникатором. – Ладно, – сказал он. – Похоже, работает. – Рада слышать. Обезьяна стояла у челнока, беспомощно уставившись на люк. Над моей головой с криком пролетело какое-то крылатое создание и скрылось в кронах деревьев. – Держи, – сказал Алекс, возвращая мне браслет. – Он нам понадобится. – Что будем делать? – Подожди… – Алекс, – сказал Гейб, – у меня есть трехминутная запись голоса детеныша. – Начинай передачу. – Слушаюсь. Алекс уменьшил громкость на серебряной цепочке, так чтобы скулеж, всхлипывания и писк не были слышны снаружи. – Хорошо, – кивнул он. – Отлично. Воспроизводи по кругу, пока я не скажу. – Сделано. – Чейз, не попадайся ей на глаза. Он унес коммуникатор в заднюю часть комнаты и скрылся в коридоре. – Похоже, ему стало скучно, – сказал Гейб. – Эй, малыш! Не трогай! Мне не хотелось спрашивать, что происходит. Оборудование челнока в большинстве своем было достаточно прочным – если, конечно, не колотить по нему палкой. Пострадать могла разве что ручка управления, но даже со сломанной ручкой я, скорее всего, поднялась бы на орбиту. – Прекрати! – Гейб перешел на крик. – Что случилось, Гейб? – Он схватил меня и тащит. – Дай Белль доступ к управлению. На всякий случай. – Будет сделано. Она как раз входит в зону связи. – Хорошо. – Похоже, этому сорванцу нравятся черные ящики. Внезапно у меня за спиной кто-то заскулил и захныкал, совсем как детеныш, – в той стороне, куда ушел Алекс. Звук был едва слышным и, естественно, шел из коммуникатора. Алекса я не видела, но поняла, что он прибавил громкость. Затем все прекратилось. Я посмотрела на обезьяну. Она никак не реагировала, словно ничего не слышала. Вернулся Алекс с цепочкой в руках. Коммуникатора на ней не было. – Кажется, все готово, Чейз. – Куда ты дел коммуникатор? – спросила я. – Он там, в одной из задних комнат. – Мы стояли у дыры в стене, откуда хорошо было видно мамашу. – Готова? Я сняла с пояса скремблер и перевела его в смертельный режим. – Да, – ответила я. Попросив у меня браслет, Алекс настроил его на прием сигнала с челнока. – Симпатичная штучка. – Давай, Алекс. Побыстрее. Он показал на сугроб снега в дальнем конце комнаты: – Спрячемся за ним. – Хорошо. – Если она бросится на нас, стреляем. Не колеблясь и не раздумывая. – Давай начнем, – сказала я. – Гейб, где наш детеныш? – В кресле Чейз. Похоже, немного успокоился. – Хорошо. Если опять начнет волноваться, поставь симфонию Макинтайра, с максимальной громкостью. Мне совсем не хочется, чтобы мамаша его услышала. – Он включил коммуникатор на браслете. – Готова? – Давай. Алекс прибавил громкость на моем браслете. Здание заполнилось скулежом, всхлипываниями и воплями детеныша. Обезьяна повернулась. Поколебавшись, она взглянула на пустой иллюминатор, обнажила длинные клыки и взвыла, а затем бросилась к нам. Едва мы с Алексом успели спрятаться за сугробом, как она, рыча, ворвалась в дом сквозь дыру в стене. Алекс прибавил громкость на втором коммуникаторе, лежавшем в задней части дома, и выключил мой. Не знаю точно, что делала мамаша, поскольку оба мы прятались за снежной грудой, но я слышала доносившиеся из коридора крики и скулеж детеныша. Обезьяна в замешательстве потопталась вокруг, затем взревела и бросилась назад. Высунув голову, я успела заметить, как она исчезает за дверью. Мы кинулись к выходу. Внешний люк, разумеется, был по-прежнему закрыт. Вскочив на лестницу, Алекс нажал кнопку, открывавшую шлюз. Никакого результата. Времени на раздумья не оставалось. Я бросила Алексу резак, и он начал прожигать себе путь. |