Книга Эра героев. Антимаг, страница 57 – Анатолий Шкирич

Изящная белая туфелька ударила в колено скелета.

– А еще вашему облику совершенно не подходит эта манера драться, словно портовая девка, – от второго пинка скелет увернулся.

Несколько золотых монет в типографии, а также сбережения, потраченные у лучшего портного и цирюльника, превратили их троих в знатных вельмож.

Темно-синий шелковый камзол, расшитый золотыми и серебряными нитями, пышные кружевные манжеты, изящные ножны, дорогой клинок, модные остроносые туфли – и Алекс стал неотличим от правящей аристократии города.

Рядом в бордовом сюртуке сидел Сол. Длинные пепельные кудри парика, умелый грим и заранее надетая маскарадная маска скрывали костяную голову. В сюртук скелета пришлось напихать местами ваты и марли, чтобы он не болтался, как на пугале. А его карнавальная маска изображала не что иное, как череп. После того как Сол заметил ее в лавке, отговорить мертвяка было уже нереально, Эллис пришлось согласиться после часа пустых уговоров и угроз.

Сама девушка нарядилась в белоснежное кружевное платье. Тугой корсет обхватывал тонкую талию, делая ее действительно осиной, а верхние части полушарий, что боролись за место в вырезе платья, притягивали взгляды всех окружающих. Увидев пышные юбки подола, Александр усомнился, что девушка вообще сможет поместиться в карете. Над всем этим великолепием возвышалась витиеватая прическа, закрепленная золотыми шпильками.

На настоящее золото денег уже не хватило. И потому булавки, золотые пуговицы камзола, ожерелья и перстни были скоропортящимся товаром.

– Вы помните, что они через час рассыплются в прах? – устало спросил Мидас, возвращая им купленные в лавке медные и стальные украшения перед самым отъездом.

– А карета не превратится в полночь в тыкву? – усмехнулся Александр, но был встречен непонимающими взглядами. Не все сказки становились явью в этом мире.

Повернув в очередной раз, экипаж въехал на вершину холма, где располагался ухоженный парк площадью несколько акров с десятками бьющих фонтанов. Проехав по дорожке, освещенной цепочкой фонарей, карета остановилась у узорчатых ворот. Солдаты в красно-синих мундирах отошли в сторону, и ажурные металлические решетки распахнулись.

Округлую площадь оккупировали кареты с изобилием золотых и серебряных гербов на дверках. Проскользнув между ними, их экипаж подъехал к самому особняку – трехэтажному дворцу из белого мрамора и стекла, сверкающему, словно хрустальная игрушка.

Одетый кучером Мидас спрыгнул с козел и с поклоном открыл дверцу кареты.

– Нам надо разделиться, – произнесла Эллис. – Но помните, что начинаем через двадцать минут.

– Господа позволят своему слуге сыграть роль до конца и нажраться с другими кучерами? – едко поинтересовался Мидас.

– О, боги, не начинай, пожалуйста, – вздохнула девушка. – Мне эти туфли уже мозоли натерли, а в юбках ноги заплетаются. Мы сами выбрали свои роли или тебе вдруг захотелось пойти внутрь?

– Уже и спросить нельзя, – буркнул толстяк, забравшись на козлы.

Щелкнул кнут, и четверка лошадей укатила экипаж к выходу из парка.

– Заходим по отдельности, незачем попадаться на глаза всем вместе, – приподняв подол, девушка начала подниматься по ступенькам к открытым дверям особняка.

– Двадцать минут, двадцать минут, – проворчал Сол. – Я ж даже винную карту проинспектировать не успею. Нет чтобы отложить на часок-другой.

– Через час народ уже разойдется по закоулкам, а нашему представлению нужны зрители, – и Александр закрепил на лице черную маску Арлекина.

Эллис вступила в мраморный зал, освещенный огромными хрустальными люстрами. Свет отражался от множества зеркал и полированных поверхностей. У дальней стены десяток музыкантов играл вальс, а по залу кружились дамы в кружевах, шелке и атласе под руку с кавалерами в строгих сюртуках и фраках.

Перед девушкой на миг ожили забытые сцены из детства, надежно спрятанные в глубине памяти. Блеск драгоценностей и сверкание хрусталя, смех и улыбки женщин и мужчин, звон бокалов и цокот каблучков по паркету под звуки скрипок и виолончелей. И то, что произошло дальше. В уголках глаз, укрытых за белой маской, засверкали капли слез.

Пожилой мужчина в ливрее поднял на Эллис безразличный взгляд и протянул руку. Вздрогнув, девушка очнулась от непрошеных воспоминаний и коснулась своей атласной перчатки. И с ужасом поняла, что приглашение исчезло.

Слуга все еще тянул к ней руку, а Эллис замерла в растерянности.

– Если миледи дозволит, то для меня будет честью сопроводить ее на бал, – Эллис кивнула и взяла под руку высокого мужчину в черном сюртуке, чей лик был скрыт под маской сокола.

Кавалер небрежно протянул приглашение слуге и мягко повел ее в зал.

– Барон Альберт Скорсезе с прекрасной незнакомкой! – произнес мажордом.

Александр подхватил бокал шампанского с подноса и залпом осушил его. Уже пару минут он не отводил взора от кружившейся в вальсе Эллис и ее кавалера. Улыбка на лице девушки, чужие руки на ее тонкой талии – кулаки то и дело невзначай сжимались, и он понял, что уже давно перемалывает зубами косточку от маслины.

– Готов? – тихо спросил Сол.

– Еще как.

Скелет проследил за его взглядом и усмехнулся.

– Если полегчает, можешь на моем месте представить этого дворнягу. Только не переусердствуй.

– Мы сюда болтать пришли или делом заниматься? – воскликнул Александр и с размаха бросил бокал в Сола.

Эллис кружилась в объятиях своего кавалера, когда крики и звон разбитого стекла в другом конце зала разрушили сказку.

Скрипачи испуганно замерли, а пары остановились. Высвободив руку, Эллис устремилась в ту сторону. У открытых дверей на террасу друг на друга кричали двое. Седовласый аристократ попытался заговорить с дебоширами, но его грубо оттолкнули. Часть дам поспешила прочь, другие же оживленно пересмеивались, наблюдая за неожиданным зрелищем. Несколько кавалеров театрально касались рукоятей шпаг и рапир, но в действительности никто и не думал вмешиваться.

– Позовите губернатора! – крикнул кто-то.

– К демонам его, охрану сюда!

К моменту, когда Эллис пробилась сквозь столпившихся людей, оба соперника уже вытащили клинки и вышли из зала.

Александр поднял узкий клинок рапиры. Легко стукнув по лезвию противника, он сделал резкий выпад. Скелет легко уклонился и сам провел череду ударов. Один их них располосовал камзол, чуть не проткнув бок.

Александр с проклятием отпрыгнул назад и отвел лезвием выпад. Мертвяк был хорош в бою, и, если бы они дрались по-настоящему, он уже бы корчился с пронзенной печенью. Ответный удар скелет непринужденно парировал. Переступив назад, Александр еще отошел в темноту террасы, удаляясь от дверей в главный зал.

На безопасном расстоянии за ними с подбадривающими криками и советами, как лучше ударить, следовали зрители, а в первом ряду собравшейся толпы стояла побледневшая Эллис, напряженно сцепив руки.