Онлайн книга «Юджин - повелитель времени. Книга 2. Высокий глерд»
|
— Заклятие тьмы? — Да, — ответил я зло. — Но не прямое, что хуже всего… — А какое? — Где–нить далеко, — прошипел я сквозь зубы, — дерево упало на провода и порвало… И никто не догадается, что не само упало, и не поднимет тревогу. Потому все наши системы обесточены. На время, конечно… Она произнесла в темноте: — На… какое? — Им хватит, — сказал я. — Теперь счет на минуты! — Враг… скоро ворвется? — Думаю, — ответил я горько, — уже бегут через двор. Она не ответила, а я ощупью пробрался к столу, где в нижнем ящике фонарик и даже огрызок свечи для сентиментальных и романтически настроенных дур. Каким бы ни был мир постиндустриальным, но того и гляди пригодятся даже кремень и огниво… — Держитесь тихо, — велел я. — Присядьте вот здесь за этим белым шкафом… — Зачем? — шепнула она напряженно. — Темно же… — Для них не темно, — заверил я. — Но через стены не увидят. Она пригнулась за холодильником. Все еще королева, как это у нее получается, а я, как ни крути, простолюдин из простолюдинов, нет во мне этой величавой гордости и достоинства в каждом движении… Вот так офицеры красиво и гордо в Первую мировую во весь рост шли впереди атакующих, из–за чего их выбивали нещадно, но лучше погибнуть, чем пригнуться, это же какой стыд, это трусость, а где же презрение к смерти… Глаза торопливо приспосабливаются к темноте, в окно падает луч лунного света, и в комнате проступили спинки стульев, очертания стола… Я вздрогнул, приложил палец к губам, и она мгновенно умолкла, осторожно повела глазами из стороны в сторону. Холодок на этот раз коснулся моего лба, понять бы, что это значит, почему когда спина, когда грудь, а сейчас лоб… — Снова? — прошептала она. — Уже ближе, — ответил я тоже шепотом. — А что твои охранные демоны? — Если враг не приведет более сильных… Она прошептала: — Защищаться легче, потому на штурм идут тогда, когда сил в пять раз больше. — Знаю, — буркнул я. Она бросила на меня понимающий взгляд, конечно же, знаю, наверняка сам и нападал на замки и защищал, недаром такой таинственный, я уточнил: — Нам важно продержаться пару часов. Она прошептала: — Только бы получилось… А как же ты? — Вывернусь, — пообещал я. — Тихо… Что–то затихли… — Может, — предположила она с надеждой в голосе, — отступили? Я пробормотал: — Вряд ли. Она бросила на меня взгляд, лишенный сочувствия, но полный понимания. — У тебя могучие враги. Значит, ты великий воин. Я буркнул: — Еще бы. Восьмидесятый лэвл. С легендарным оружием, доспехи вообще полный эпик… Но они, думаю, подготовились не хуже. Сердце мое болезненно ныло, через несколько долгих минут все люстры вспыхнули прежним светом, а приборы мигнули огоньками, сообщая, что у них все в порядке. Я прикрыл ладонью глаза, им снова привыкать, а сейчас диафрагма сужена до предела. Королева стоит у стены бледная, в руке зажата рукоять большого столового ножа. — У них, — спросила она, — ничего не получилось?.. Им нужна была темнота? — Уже не нужна, — ответил я зажато. — За это время всобачили свои чипы. Охрана получает те картинки, которые записали они… В окно я видел, как через двор к крыльцу идет рослый и массивный мужчина, одет под строителя, обычный спецкостюм из легкой ткани, к которой не липнет не только грязь, но даже мазут и краска. Такая же обувь, вроде бы легкая, но можно уронить хоть кувалду, не только кости останутся целы, даже кровоподтека не будет. — Хорошо приготовились, — шепнул я. — Конечно, эти костюмы не только можно купить с доставкой, но и самому распечатать… — Что сделать? — спросила она шепотом. Я отмахнулся. — Говорю, это могут быть и простые мелкие уголовники. Холод по всей коже подсказал, что мелкие воришки не планируют свои ограбления так тщательно и технически оснащенно. Свет отключить на моем участке было бы проще, но отключили по всему поселку, чтобы не было подозрений, а включили раньше, чем управление выслало бригаду ремонтников на поиски неисправностей. Мной занялись такие люди, для которых я простая инфузория–туфелька. Пока не было электричества, они что–то успели сделать на моем участке. Думаю, вряд ли, как тимуровцы, полили деревья и вскопали огород… Королева не сводит с меня взгляда, мне показалось, что следит с потрясающей бесстрастностью, но, с другой стороны, для нее не только грабеж, но и убийства — норма, сама отправляет на казнь десятки, а то и сотни преступивших закон, это у меня все холодеет внутри… Там, в ее королевстве, не в счет, там все убивают друг друга, а я конформист, быстро вживаюсь, я же толеран- тен и политкорректен, не могу же навязывать или даже высказывать свою мораль, это некрасиво и неинтеллигентно, и если там принято убивать, то и я убиваю, хотя умеренно–умеренно, крайности всегда чреваты. «Проживи незаметно», — призывал великий мудрец, один из строителей будущего толерантного и политкорректного общества. Страшное чувство беспомощности охватило с такой силой, что заныли внутренности. Сколько я, находясь в бараньем стаде так называемой интеллигенции, обличал, как в их обществе и принято, проклятое правительство, что жаждет, истекая слюнями, подсматривать за каждым моим шагом! Но вот бандиты сделали то, о чем эти бараны мечтают: отключили все видеонаблюдение. Я свободен, президент страны и службы безопасности уже не толпятся у экранов, отпихивая друг друга локтями, стараясь не пропустить ни одно мое фрикционное движение в ванной… …это же счастье, а бандиты — это свобода и воля! Но почему мне так страшно и почему так хочется, чтобы полиция, службы охраны и весь мир увидели, что ко мне ломятся преступники? Наверное, у меня все–таки выразительное лицо, королева поинтересовалась с оттенком сочувствия: — Что–то болит? — У мужчин ничего не болит, — ответил я, как и положено по ее мнению отвечать мужчине. — По крайней мере, не должно. Мы ведь должны и обязаны? Она кивнула. — Только теперь понял? — Даже теперь не понимаю, — ответил я сердито. — Это так, атавизм. Инстинкт. Вбитая в ДНК прога. Я хоть и демократ, но все еще самец. Она снова отступила вдоль камина к холодильнику. — Что–то еще видишь? Я присмотрелся, человек в форме рабочего исчез со двора, но на крыльце так и не появился. |