Книга Новая Зона. Хозяева Москвы, страница 76 – Светлана Кузнецова

Кажется, на него обиделись или все еще раздумывали, как поступить. Но следили и наверняка ждали удобного момента.

Когда выводили последнюю группу ученых, активировалось «око», и Дэн закрыл одного из научников собой – на никакое иное действие попросту не хватило бы времени. Луч, испепеляющий любую органику, коснулся его, будто солнечный. На плече впоследствии появилось покраснение, да и только. Со временем кожа облезла и сменилась новой. Денис, конечно, помнил, что некоторые аномалии не воспринимали его ни угрозой, ни пищей, но был почти полностью уверен в том, что не сам изменил природу этого луча.

Психиатр Хазаров тоже входил в эту последнюю группу. За последний год он стал едва ли не главой исследовательского центра, хотя официально эту должность занимал совсем другой человек. Все же знания и опыт в манипулировании людьми немало помогали ему по жизни. Петр Тихонович приветливо общался со сталкерами, но Дэн чувствовал какое-то отчуждение. Кажется, профессор затаил обиду за то, что не сумел добиться своего. Причем так и не понял, злился ли Хазаров на Ворона или самого себя.

К Денису отношение осталось ровно-заинтересованным, но не более. А когда «око» «выстрелило» в него, эмоциональное отношение Хазарова не изменилось. Этому человеку, когда-то проявлявшему заботу, уговаривавшему остаться в центре и принять участие в исследованиях, на самом деле оказалось абсолютно наплевать на то, выживет он или нет.

Зато Ворон обеспокоился настолько, что Денис несколько мгновений наблюдал ту самую спираль, что привела когда-то мутирующего мальчика, подыхавшего от голода в изменившейся Москве, прямо в руки к опасному сталкеру, не поддающемуся бомбардировке счастьем. Ясно-синяя с серебристыми звездами! Никто, кроме Дэна, естественно, ничего не увидел, а Ворон чуть ли не весь остаток пути хмурился, казался излишне суровым и говорил неохотно.

Тем же вечером, когда сталкеры смыли пыль и устроились у камина, Ворон неожиданно принялся вспоминать о прошлом. Денис долго молчал, слушая его, а потом поинтересовался, к чему тот клонит.

– Знаешь, когда мужчина приближается к порогу сорока лет, ему почти необходимо иметь кого-то, кому можно передать знания или опыт.

Дэн хмыкнул. Когда-то он хотел подобного разговора, даже мечтал о нем – еще до второго появления сталкера в своей жизни:

– Вряд ли я воспринимаюсь вами как подобный субъект.

– Сын у меня уже есть. Он живет не в этой стране и даже не на этом континенте. И, признаюсь, я искренне рад этому. Менее всего на свете я желал бы, чтобы он связал свою жизнь с Зоной. Однако сыновья могут быть не только по крови, но и по духу.

Денис отставил бокал и вздохнул:

– Вы как-то говорили, что не любили Экзюпери.

– И потому слишком долго бегал от собственной ответственности, – рассмеялся Ворон. – Пожалуй, мне стоило бы просить извинений за это.

Дэн поморщился и покачал головой, но решил не отвечать. Сидящий рядом человек делал для него гораздо больше, чем кто-либо в этой жизни. А слова… это всего лишь сотрясание воздуха – иногда полезное, временами вредное.

Поэтому он лишь кивнул и отсалютовал бокалом:

– Учитель?

– Прибью, – ласково предупредил Ворон и улыбнулся. – Не опошляй.

С некоторых пор он зачем-то всерьез занялся манерами своего подопечного и прививанием ему хорошего вкуса.

– Партнер?

– На бумаге, вне всякого сомнения. – Ворон повел плечом.

– Друг, – на этот раз утвердительно произнес Денис.