Книга Метро 2033. Код зверя, страница 19 – Кира Иларионова

Коренные жители называют родной край «Страной тысячи озер». В незапамятные времена сошедший с гор на полуострове ледник вспорол каменное брюхо здешней земли, оставив сотни шрамов. Со временем пустоты заполнила влага, и с тех пор продолжается вечная битва двух стихий, — камня и воды. На стороне первой — минералы и металл; на стороне второй — миллионы ручейков и бездонное терпение. Человек же может лишь любоваться отголосками этого сражения — сотнями крохотных радуг, родившихся в брызгах разбивающейся о камни воды. Спустя годы от Последней войны на смену людям придут новые формы жизни, а стихии так и будут бороться, — истинным войнам не важна смена декораций.

— Лёха, слушай, пора привал командовать. Еще немного, и малышня свалится прям на дорогу, — тихо обратился к командиру Чугун, обеспокоенно поглядывая на бойцов.

Те и вправду выглядели не лучшим образом. Все, как один, бледные, глаза впали. Бежать не пытался никто — уже второй день отряд топал по дороге шагом. Чуть более бодрым утром — и упрямым, вымученным под вечер. Особенно плохо смотрелись Медведь с Лисом, тащившие носилки с Андреем: полное отсутствие осмысленности в нахмуренных лицах, ноги двигаются исключительно силой воли.

— Сколько мы за сегодня прошли? — Ермолов сверился с часами.

Начало темнеть, но солнце по весне заходит довольно рано, и он планировал маршировать еще пару-тройку часов.

— Километров двадцать пять, ну, может, тридцать. Местность однообразная — дорога и дорога. Точно и не скажешь.

— Меньше, чем вчера. Всего два часа после крайнего перекура и смены носильщиков идем. Такими темпами мы до Петрозаводска только к лету доберемся.

— Ну, к лету — это ты загнул, конечно, — прапор с хеканьем поправил лямку тяжелого рюкзака. — Но если мы сейчас парней заездим, то завтра они могут просто не встать.

— Буквально в полукилометре в стороне от дороги есть удобная для ночевки поляна, — прозвучал из-за соседнего дерева голос охотника, заставив Чугуна схватиться за рукоять пистолета.

— Тьфу ты, ниндзя хренов, напугал до чертиков!

— Радуйтесь, что это я, — хмыкнул Вик и махнул рукой. — Впереди справа увидите поваленное дерево. Оно приметное, не проскочите. Повернете в лес и метров через двести выйдете на поляну.

— Сам-то куда?

Охотник молча скрылся за деревьями.

— Ишь какой… — пробурчал прапорщик, пряча в усах улыбку.

Его единственного во всем отряде все меньше раздражала грубость Вика. По долгу службы Чугун большую часть времени работал как раз с молодняком. Обучал пацанов держать оружие, ходить строем, защищать родные Полярные Зори от мутировавших тварей, а иногда и от более опасного зверя — человека. И за долгие послевоенные годы навидался он всяких ребят — и упрямых, с норовом, и мягких, податливых, как пластилин. А уж после Во-чажа прапор и подавно перестал видеть в действиях охотника немотивированную агрессию. Ну, взбрыкивает парень, как норовистый конь, ничего, и не с такими притирались. Зато вынослив, как тот же самый конь, и дело свое знает, — за три дня ни одна тварь незамеченной к отряду не подошла. Можно, конечно, и на везение списать, но Антон Чугунов был не из тех людей, что верят в случайности.

Вскоре, как и говорил Вик, показалось поваленное дерево. Не заметить его и правда было довольно трудно — на высоте метров трех один из раздвоившихся стволов обломился и рухнул вниз, образовав подобие арки. Свернув с дороги, отряд углубился в лес и через несколько минут вышел на небольшую полянку.

— Здесь и остановимся, — проговорил Ермолов, окинув оценивающим взглядом место для ночевки. — Командуй, Антон.

— Так точно, товарищ командир! — Чугун немного небрежно козырнул и продолжил, обращаясь к парням: — Привал, бойцы! Медицина, собери индивидуальные дозиметры, заряди их и иди собирать ветки для подложки. Застудить яйца на снегу — последнее, что нам сейчас нужно. Маша и Медведь, разведите костер. Балалайка, Фунтик, на вас растяжки.

— Я — Фрунзик, — пробурчал черноволосый парень, скинув на снег рюкзак и аккуратно укладывая на него СВД со сложенным прикладом.

— Хайк [3] , стрелок ты мой звезданутый, не выкобенивайся, — хохотнул прапор. — Что-то я не расслышал, установки приняли?

— Есть… — нескладно протянули, простонали вымотанные парни.

— Есть на жопе шерсть, — спародировал командира Чугун под укоряющим взглядом оного. — А в доблестной русской армии отвечают — так точно!

— Так точно, товарищ прапорщик! — уже хором, хоть и не очень бодро ответил отряд.

— Орлы! Выполнять.

Приободренные отеческой улыбкой старшего, парни разбрелись каждый по своим делам. Закончивших с установкой растяжек Кирилла с Фрунзиком Чугун отправил следить за периметром, сам же начал разводить второй костер, для «офицерского» ужина. Так уж было заведено в отряде — как бы ни был близок прапор с бойцами, но на командира и себя еду готовил отдельно. «Для поддержания субординации». Благо с появлением Николая, так же трапезничающего с их котелка, бремя готовки поделилось поровну.

Когда Док, — сегодня, согласно очереди, поваром у «простых» солдат был именно он, — закончил с готовкой, и к костру подтянулись остальные бойцы отряда, из-за деревьев показался охотник. На плече у него болтались связанные за задние лапы тушки, отдаленно напоминающие зайцев. Разве что уши у них были гораздо меньше, да конечности подлиннее. Расположившись в стороне от основного отряда, Вик принялся деловито разделывать добычу.

— Только не говорите мне, что он собирается это есть, — обалдело прошептал Кирилл, наблюдая, как резво слезает шкура с третьей пары ног животного.

Тем временем охотник нанизал часть мяса на заранее заготовленные ветки и закрепил их над костром. Пока импровизированный шашлык готовился, растер на плоском камне потроха дичи с какими-то травками. Потянуло довольно неприятным гнилостным запахом.

— Док, ты конечно извини, но я, пожалуй, сыт, — пробормотал зеленеющий на глазах Медведь, отставляя едва ополовиненную миску. — Пойду, отолью.

— Под ноги смотри, косолапый. Там у куста растяжка, — в тон ему ответил Фрунзик, без особого энтузиазма ковыряя алюминиевой ложкой свою пайку. — Медицина, я тоже кончил. Что-то сегодня у тебя хавчик совсем не удался, горький и металлом отдает.

С тихим стоном Медведь поднялся и, покачиваясь на неверных ногах, побрел в сторону деревьев. Остальные бойцы, не сговариваясь, вывалили остатки трапезы обратно в котелок. Невнятно бормоча что-то о «неблагодарных транжирах», Док отставил еду в снег, слегка притушил костер и пошел к начальству на ежевечерний доклад.

— Ну, Костик, что доброго скажешь? — проговорил Чугун, когда парень уселся рядом.