Онлайн книга «Черный король»
|
Собеседник поправил пальцем сползающее золоченое пенсне и уточнил: – Выходит, тоже обошел чемпионов? – Выходит, так. Потому такой радостный. – Что ж, выходит, и мы, русские, что-то можем! – Многое можем, друг мой, многое! Дайте срок, и русские шахматисты завоюют шахматную корону. Да что завоюют – завоевать это полдела. Они будут удерживать ее двадцать… нет, тридцать лет подряд! – И вы правда в это верите? – Конечно! Стейниц сам назвал нашего Чигорина лучшим шахматистом в мире! А Ласкер, я слышал это от компетентных людей, так вот, Ласкер боится играть с Михал Иванычем! – Что ж, ура Чигорину? – Ура Чигорину! Мужчины чокнулись фужерами и выпили. Высокий, широкоплечий мужчина лет сорока, с красивой каштановой бородой и ясным взглядом поднялся с места и постучал вилкой по бокалу. – Господа, прошу слова! – крикнул он басом. Шум тотчас стих. Один лишь американский шахматист продолжал по инерции что-то говорить своему соседу. Грузный, пожилой человек со встрепанной бородой, сидящий с другой стороны от американца, ткнул его локтем в бок и сказал: – Тише, Гарри! Великий русский говорит! – Не такой великий, как вы, Вильгельм, – со смехом сказал пожилому бородачу Чигорин. – Господа, я хочу поднять этот тост за лучших шахматистов мира, которые собрались за этим столом! Первым сегодня стал Гарри Пильсбери, – продолжал Чигорин. – Ему всего двадцать три года. В сравнении с ним я и мистер Стейниц совершенные старики! Стейниц покосился на молодого победителя и усмехнулся в бороду. – Но с нами еще не покончено! – громогласно объявил Чигорин. – Мы еще себя покажем! Именно в этом и заключается суть моего тоста. Я пью за новый турнир и уверен, что он пройдет в Санкт-Петербурге! – Там, говорят, жуткий холод, – заметил Гарри Пильсбери, совсем юный, худощавый, светловолосый. – Это верно, – согласился Чигорин. – Но, слава богу, у нас есть чем согреться. – Он поставил бокал с шампанским на стол и взял пустой фужер. – А ну-ка, господин распорядитель, налейте мне русской водки. Да ну, куда ж вы льете? В фужер ее! Да не скупитесь, лейте до краев! Солидный господин во фраке послушно наполнил Чигорину фужер. Молодой усач, которого человек в пенсне назвал новым чемпионом и которого звали Эмануил Ласкер, заметно оживился. – Вы собираетесь выпить эту водку залпом? – поинтересовался он. – Разумеется! – басом ответил Чигорин. – Гм… – В глазах Ласкера зажегся интерес. – Если вы выпьете этот фужер залпом и не поморщитесь, я приеду в Россию. – Считайте, что вы уже там. – Десять баксов на то, что поморщится, – шепнул Ласкер на ухо юному Пильсбери. – Принято, – ответил тот. Чигорин запрокинул голову и в три глотка опустошил хрустальный фужер. Затем швырнул его через плечо и сказал: – На удачу! – На удачу! – подхватила публика, сидящая за длинным столом. Усатый Ласкер нагнулся к американцу и сказал ему на ухо: – А этот русский умеет пить. – Главное, что он умеет играть в шахматы, – с мягкой улыбкой ответил ему Пильсбери. Он повернулся к Чигорину, который все еще возвышался над столом, и громко спросил: – Господин Чигорин, а на каком языке мы будем говорить в России? – Я выучу русский язык! – заявил вдруг Ласкер пьяным голосом. – Сто новых слов в день для меня пустяк! – Когда я учил испанский, мне и ста пятидесяти было мало, – мягко заметил Гарри Пильсбери. – А у меня на изучение новой лексики обычно уходит около двух месяцев! – невозмутимо объявил бородатый патриарх Стейниц. – Что ж, господа, в таком случае, у вас не будет проблем с общением! – весело сказал Чигорин. – Кстати, несколько российских меценатов уже дали согласие поддержать Санкт-Петербургский турнир! Стейниц пригладил ладонью косматую бороду и сказал: – В таком случае… ура турниру? – Ура турниру! – крикнул Чигорин. Несколько голосов нестройно поддержали его, и шампанское полилось рекой. 2 Санкт-Петербург. Тремя месяцами позже В два часа пополудни возле гостиницы «Корона» остановились сани. С них сошел молодой человек выше среднего роста, с тонким, породистым лицом и большими серыми глазами. Одет молодой человек был в пальто и кепи, в правой руке он держал прекрасную трость с золотым набалдашником, а в левой – большой саквояж из желтой свиной кожи, с золотыми, ярко сверкающими на солнце застежками. Молодой человек огляделся по сторонам и улыбнулся, затем бодрой, но несколько расслабленной походкой, поскрипывая колючим снежком, направился к дубовым дверям гостиницы. В гостинице выяснилось, что молодой человек забронировал номер на имя Гарри Н. Пильсбери, подданного Североамериканских Штатов. Номер ему был предоставлен отменный, и молодой человек не высказал по поводу его убранства никаких нареканий. Лакей, который занес за мистером Гарри Н. Пильсбери саквояж, получил на чай гривенник и собрался уж было уходить, но молодой американец окликнул его. – Эй, малый, – сказал он. – Как тебя зовут? – Артемий, – ответил лакей, глядя на иностранца вежливо и предупредительно, но без излишнего подобострастия. Несколько секунд американец вглядывался в лицо лакея, и судя по всему, лицо это показалось ему заслуживающим доверия. – Вот что, Арти, – снова заговорил молодой человек правильным русским языком, но с акцентом, который безошибочно выдавал в нем иностранца. – Не будешь ли ты так добр и не отнесешь ли мои грязные вещи прачке? – Не извольте беспокоиться, сделаю все лучшим образом, – заверил его лакей. Господин Гарри Н. Пильсбери достал из своего огромного саквояжа шелковую рубашку и пару белья, завернутую в английскую газету, и протянул все это лакею. Тот с поклоном принял вещи и снова повернулся к двери. – Постой! – опять окликнул его юноша. – Пусть стирает в мягкой воде, душистым мылом. И обязательно накрахмалит. За деньгами не постою. – Сделаем! – кивнул лакей. – И еще: посоветуй, пожалуйста, где мне пообедать? Лакей задумался. – Ежели хотите вкусно покушать, могу порекомендовать «Метрополь» на Невском, – сообщил он. – У меня, ваша светлость, брат там работает официантом. Осетрина свежайшая, паровая стерлядь, расстегаи, икра! Прикажете – я прямо сейчас кучера свистну! – Ты очень завлекательно говоришь, Арти. Лакей улыбнулся. |