Онлайн книга «Черный король»
Турук положил трубку. – Болван, – сказала Марго. Она посмотрела на часы и, прикинув что-то в уме, достала из сумочки визитную карточку. Затем набрала, поглядывая на нее, номер и прижала трубку к уху. – Приемная прокурора Самойленко, – ответил ей на том конце певучий голос секретарши. – Здравствуйте! Меня зовут Маргарита Ленская. Я договаривалась с прокурором о встрече. – Да, да, я помню. Но Андрея Кирилловича сейчас нет. Будет только через два часа. Куда вам можно позвонить? – Либо на этот телефон, либо в гостиницу. – Вы в «Космосе»? – Да. В девятнадцатом номере. – Хорошо. Я передам Андрею Кирилловичу, что вы звонили. Марго отключила связь. Сделав глоток из бокала, Марго задумалась. В эту поездку ее послал сам редактор Турук, что, в общем-то, было не совсем обычно. Марго Ленская была «фрилансером», и темы для своих статей она привыкла выдумывать сама. Но вчера вечером Турук позвонил ей на домашний телефон и сказал: – Марго, вы когда-нибудь слышали о городке с названием Чудовск? – Название знакомое, – ответила Марго, потягивая «порто», и усмехнулась. – А вам зачем? Кроссворд разгадываете? – В данном случае ваша ирония неуместна, – обиженно ответил Турук. – В Чудовске творятся странные дела. И хозяева города их замалчивают. – Дайте-ка угадаю. У мэра города украли любимую черепашку. А на следующий день в меню главного городского ресторана появился черепаховый суп. Все верно? Турук помолчал, а когда заговорил снова, голос у него был холодный и недовольный. – Я хотел поручить это дело вам, но вижу, что ошибся. Всего доброго! – Постойте! – крикнула Марго в трубку. – Заинтриговали меня, а теперь хотите бросить? Так с женщинами не поступают. – Вы не женщина, вы журналист. – Вот как? У вас нет проблем со зрением? – Марго! – Ладно, извините. Так что творится в этом вашем Чудовске? – Там убивают людей, – ответил редактор Турук. – И каждому убитому вкладывают в рот шахматную фигуру. Один из убитых – судья. Нужно срочно поехать туда и выяснить, что к чему. В зеленых глазах Марго засверкали изумрудные искорки. – Откуда у вас такая информация? – быстро спросила она. – Дошли слухи, – уклончиво ответил Турук. – И милиция скрывает этот факт от народа? – Как всегда. – Сколько фигур уже вложили? – Мне известно о двух случаях. – Гм… В шахматах тридцать две фигуры. Пожалуй, я еще успею допить свой портвейн. – Марго! – Извините, не сдержалась. Значит, вы хотите, чтобы я выехала в Чудовск? – Да. Два моих лучших журналиста сейчас в командировках. Осталась одна молодежь. А в Чудовске мне нужен человек зрелый и опытный. – Хорошо хоть не перезрелый, – усмехнулась Марго. – Неужели дело только в этом? – Да, – как-то сдавленно ответил Турук. Марго помолчала. – Сколько вам лет, Турук? – Пятьдесят шесть. – И до сих пор не научились врать. Так почему я? – Видите ли… В Чудовске сейчас один ваш знакомый… Дьякон Андрей Берсенев. Жизненный опыт подсказывает мне, что он может быть как-то замешан в этом деле. Марго усмехнулась. – Значит, вы хотите меня использовать? – Мне не нравится ваша формулировка. Но суть вы ухватили верно. – А как насчет гонорара? – Заплачу вам столько же, сколько заплатил за статью о негативах Родченко. – Идет, – сказала Марго. – Присылайте курьера с командировочными. Марго положила трубку. В тот же вечер она села на поезд, который за ночь домчал ее до двухэтажного, сверкающего витражными окнами вокзала города Чудовска. И вот она здесь. В лучшем номере лучшей гостиницы города. Горячая вода идет с перебоями, полотенца с пятнами, и с чего начинать расследование – совершенно непонятно. Утром, еще будучи в поезде, Марго дозвонилась до прокурора города и договорилась с ним о встрече, представившись представителем московской фирмы, занимающейся политическим консалтингом. Чудовск готовился к выборам мэра, и это было весьма кстати. Прокурор проявил заинтересованность в деле и просил перезвонить через два часа. Кроме прокурора, Марго намеревалась встретиться со следователем, ведущим «дело о проглоченных шахматах» (так Марго окрестила про себя эту загадочную историю), а также со всеми лицами, так или иначе причастными к этому делу. Марго знала, что власти замалчивают историю с шахматами, и собиралась использовать этот факт в своей игре. Шантаж – дело неприятное, но иногда без него не обойтись. – Вы ведь не хотите огласки? – ласково поинтересуется Марго у очередного должностного лица. – Уверяю вас, я не собираюсь никому ничего рассказывать. По крайней мере до окончания дела. Но вы должны мне помочь. Должностное лицо покряхтит, свирепо повращает глазами, скажет пару-тройку нелицеприятных фраз в адрес «проклятых папарацци», но в конце концов сдастся на милость победительницы и развяжет язык. Таков закон джунглей, и никому не дано его нарушить. Кроме того, в кошельке у Марго лежало несколько стодолларовых купюр, выданных Туруком на «особые расходы». Купюры предназначались для того, чтобы сделать собеседников лояльнее и сговорчивее. Шантаж и взятка – два верных способа, которые никогда не дают сбоев. Волновала журналистку и предстоящая встреча с дьяконом Андреем Берсеневым. Когда-то у них наклевывалось что-то вроде романа. Но в самый ответственный момент дьякон просто исчез. Испарился! Даже на телефонные звонки не отвечал. Марго тогда здорово переживала, потому что успела влюбиться в красавца дьякона. Вырвать его из сердца было нелегко. Но Марго справилась. История с Берсеневым в очередной раз доказывала, что с красивыми мужчинами лучше не связываться, даже если они дьяконы. Ничем хорошим такая связь, как правило, не заканчивалась. И все-таки, подумав об отце Андрее, Марго не удержалась от легкого вздоха. 5 На улице было пасмурно, и для прогулки Марго надела красный непромокаемый плащик. Смотрелась она в нем ярко – пожалуй, чересчур ярко для такого города, как Чудовск. Мужчины оборачивались ей вслед, но Марго это ничуть не смущало. Она привыкла к мужскому вниманию и любила его. Однако иногда мужское внимание приносит не только удовольствие. Не успела журналистка отойти от гостиницы на сто метров, когда возле нее притормозила черная «БМВ» с московскими номерами. Тонированное стекло опустилось, и на Марго глянули маленькие недобрые глазки, прочно вбитые в круглый, обритый наголо череп. |