Онлайн книга «Колесница призраков»
|
– Зачем? – растерялась девушка. – Надевай, кому сказал! Ну же! – Дон-Жуан расстегнул «молнию» и буквально засунул Катю в скафандр. – И что я буду с ним делать? – Потом скажу! Теперь ты надевай! – подтолкнув оторопевшего Егора, Дон-Жуан бросил ему второй скафандр. – Почему я, а не ты? – удивился тот. – Потому что ты полезнее. Надевай, а то сейчас ворвутся! – торопил его Дон-Жуан. В коридоре уже грохотали шаги и слышались негромкие приказы. «Альфа» занимала позиции для штурма. Дон-Жуан решительно толкал Гения и Катю внутрь люка. – Будете прыгать с крыши на крышу. Все ясно? – Но мы разобьемся! – сказала Катя. – Не разобьетесь! В скафандрах пневмоусилители и раздвижные крылья для дельтапланирования! – А ты? Что будет с тобой! –Катя схватила Дон-Жуана за руку. – Не волнуйся! Мы с Федором их отвлечем! Все равно скафандров больше нет. Бегите, живо! Да что ты застыла как столб, беги! – Зачем ты это делаешь? – спросила Катя. – Затем, что я тебя люблю, глупая! – сказал Дон-Жуан. Покраснев, он решительно захлопнул за ними люк, а сам бросился в противоположный конец зала, где стояла обращенная дулом к двери пушечка. «Когда «альфовцы» увидят пушку, они наверняка на несколько секунд растеряются, и это даст Кате и Егору возможность выиграть время», – думал он. А перед глазами Кати все стояло лицо Дон-Жуана, девушке было ясно, что Дон-Жуан пожертвовал собой ради нее. В одну секунду перед ее мысленным взором пронеслись все письма, что писал ей Дон-Жуан, его стихи и те вечера, когда они просиживали вместе у нее в комнате или в квартире его дедушки среди строгих музейных экспонатов. Говорят, все великие открытия приходят неожиданно. Вот и у Кати в сознании вдруг сложилась мозаика из разрозненных чувств и представлений. Ольга Полонская, отвергнувшая гусара, лишь потом поняла, что он один по-настоящему любил ее. Внезапно Катя обратила внимание на то, что замечала и раньше: профили гусара и Дон-Жуана похожи. Будь Дон-Жуан на десяток лет старше, носи он усы – его и князя Багрятинского непросто было бы отличить друг от друга. Да и кто знает, каким чудом переплетаются в веках гены романтиков, поэтов и влюбленных? У Кати мелькнула мысль, что в образе гусара она любила знакомые черты, и ее любовь к призраку была романтической репетицией к единственному и первому в ее жизни чувству. Но почему-то так в жизни случается, что все великие прозрения посещают нас слишком поздно или не к месту. Вот и сейчас Кате хотелось крикнуть Дон-Жуану: «Я тебя люблю!», но люк был закрыт, а с этажа уже доносился звук срываемых с петель дверей: «Альфа» шла на штурм. – Быстрее! Чего ты стоишь? – Егор схватил ее за руку и потащил за собой. Надо сказать, что, пока Катя разбиралась в своих чувствах, Гений не терял времени даром. Он успел осмотреться и выяснить, что со стороны Красной площади укрыться негде, там все просматривается; со стороны памятника маршалу Жукову стоят машины спецназа и расположены позиции снайперов, так что единственный возможный путь отступления – это прорываться по крышам к привратной часовне и дальше к метро. Даже «альфовцы» не могли предположить, что беглецы прыгнут вниз на камни, поэтому, убедившись в отсутствии пожарной лестницы, они не стали выставлять здесь даже дозорных. Катя и Егор замерли на самом краю крыши. До следующей крыши было метров пятнадцать, и этот провал с брусчаткой внизу казался пропастью. Катя случайно посмотрела вниз, и у нее закружилась голова. Заметив это, Егор оттащил ее от края. – Не смотри туда! – велел он. – Если хорошо рассчитать прыжок, то пневмоусилители перенесут нас на следующую крышу. – А если не допрыгнем? – Если не допрыгнем, должно включиться дельтапланирование, – заявил Егор. Ему хотелось на это надеяться, хотя твердой уверенности у него не было. В конце концов их скафандры были лишь опытными моделями. «Надо прыгать. Если не прыгну, то получится, что жертва Дон-Жуана была напрасна», – подумала Катя. Она разбежалась, крикнула: «Дон-Жуан!» и, оттолкнувшись ногами от крыши, прыгнула одновременно с Егором. Пневмоусилители не отказали. Пронесшись над каменным колодцем, оба приземлились на следующей крыше. Спрятавшись за трубой, они наблюдали, как из Исторического музея выволакивают и пихают в микроавтобус Дон-Жуана, Федора и профессора Фантомова. Потом трое «альфовцев» поднялись на крышу музея, на которой минуту назад были Катя и Егор, обшарили ее и, никого не найдя, скрылись. А было все так. Увидев нацеленную на них пушку, «альфовцы», как Дон-Жуан и ожидал, бросились на пол, ожидая выстрела. – Это экспонат! Он не стреляет! – крикнул охранник музея, которого тоже на всякий случай повалили и взяли на прицел. Только тогда спецназовцы бросились к Дон-Жуану, грубо оторвав рукав, заломили ему руки и оттащили от пушки. Другие тем временем, взяв на прицел Федора и профессора Фантомова, схватили и их. Среди спецназовцев Дон-Жуан увидел того самого сутулого, который арестовывал их в первый раз. На лбу у него была ссадина – должно быть, ударился, когда Маменька надела ему на голову унитаз. Естественно, характер сутулого от этого не улучшился. – Где остальные? Отвечай, сволочь! – крикнул он срывающимся голосом, хватая Дон-Жуана за шею и встряхивая. – Нас только трое. Остальные убежали. Мы не знаем, где они, – ответил Дон-Жуан, изо всех сил стараясь выдержать полыхавший бешенством взгляд сутулого. – Врешь! Охранник говорил, что вас было пятеро! – Проверьте этого охранника на алкоголь. Пить меньше надо, тогда и в глазах двоиться не будет. Кстати, как ваш унитазик, захватили на память? – дерзко ответил Федор. – Что ты сказал, свиненок?! А ну повтори! – Сутулый бросился к подростку, поднимая для удара кулак, но его спутник, невысокий плотный мужчина в камуфляже, судя по погонам, полковник, обхватил его сзади и оттащил. – Майор, возьми себя в руки! Ты что, спятил? Хочешь угодить под суд? Ступай и жди в машине! Сутулый что-то яростно пробурчал, отвернулся и отошел. Полковник обернулся к своему заместителю, усатому мужчине лет тридцати: – Отведи задержанных в машину и газуй к президенту! Свяжешься с ним по спецсвязи, он ждет. Все здание прочесать от подвалов до крыш: здесь где-то должны быть еще двое! Выполнять! Микроавтобус с затемненными стеклами, в который посадили Федора, Дон-Жуана и занесли кровать с профессором, включив мигалку, стремительно мчался по встречной полосе. Справа и слева от ребят, с автоматами на коленях сидели два дюжих «альфовца» и еще один впереди, рядом с водителем. Дон-Жуан, хорошо знавший Москву, видел, что они мчатся на запад. Примерно через полчаса машина остановилась у длинного бетонного забора. Под шлагбаум нырнул человек в военной форме, перебросился двумя словами с шофером, заглянул в салон и махнул рукой. Шлагбаум поднялся, и машина въехала внутрь. |