Книга Невеста Темного Дракона, страница 70 – Ольга Пашнина

— Ты еще не умер, а я уже думаю, как тебя хоронить, — пробормотала я, глядя в окно.

Там снова начиналась метель.

А еще я сделаю ему могилу в Лесном. С памятником, именем и вечными цветами.

У меня есть его кольцо, вот только портрета нет совсем. Ни одного изображения. Надо же… Его образ останется только в моей памяти.

Быть может, пока образ мужа свеж в памяти, нарисовать его? И тогда Малкольм хотя бы будет знать, как выглядел его отец.

Я стряхнула оцепенение и задернула шторы. Впереди предстояли долгие недели перед его смертью. Нужно сделать очень многое.

И только после всего я пойду к Ладону. Потому что если зайду сейчас, уже не смогу подняться и сделать то, что должна.

Мои шаги эхом отдавались в зале. Зал огромный, я в нем казалась горошинкой. И Ладон возвышался посередине. Все еще невероятно сильный, но уставший.

Шашлык развалился на нем сверху. Он будто чувствовал приближающийся конец, потому что грустно жмурил желтые глазки и терся мордочкой о чешую друга.

У нас оставался час.

— Привет. Прости, я давно не приходила. Ты тут спишь и неизвестно, помнишь ли. А я схожу с ума в своей комнате. В той, старой, где ты держал меня. Знаешь, тогда все было так просто. Ты собирался меня убить, я тебя боялась. И я наслаждалась каждой мелочью — добрым словом, любой поблажкой. А сейчас мне ничего не осталось. Дома я чужая, здесь мне больно. И я просто запуталась. Ты меня прости, что долго не приходила.

Я обошла кругом его морду.

— И прости за то, что уничтожила эту книгу. Тогда я думала, ты поймешь. Я и сейчас так думаю. Ты ведь очень хотел ребенка. Неужели я могла бы дать в руки Меридии оружие, способное его убить? Ты никогда не простил бы меня.

Голос сорвался, и я замолчала, уставившись в окно.

— Прости. Не знаю, простит ли Малкольм, но я сделаю все, чтобы у него было мужское воспитание. И дед, и дядя, и наши друзья. И Тхэш. Хотя, по правде, этот наг слишком хозяйственный.

Я положила руку на морду Ладона, вздрогнув от холодной шкуры.

— У нас все хорошо. Малкольм уже говорит, он очень быстро растет. И его дракон тоже. Это настоящее бедствие для дома.

Демоны… о чем я говорю?

— Ладон, мы уедем! Уедем из замка, потому что мне здесь жизни не будет. Мама согласилась, чтобы мы с Малкольмом пожили у них, а потом я окончу какие-нибудь курсы. И пойду или в мастерскую, или на рынок. А может, стану танцовщицей, говорят, у меня неплохая внешность. Но я не могу больше подниматься на дракона, поэтому в ДА не вернусь.

Он, разумеется, молчал. С каждым словом я все больше хотела отсюда убежать, но это был наш последний разговор. Часы отсчитывали последние минуты.

— Скоро они прилетят. — Я не сразу узнала свой голос. — Тебе введут лекарство, и ты умрешь. А потом Асбьерн превратит тебя в ледяную статую и установит на заднем дворе, куда выходят окна моей комнаты. Они считают, ты умер из-за меня. Вот почему я хочу уехать. Надеюсь, ты меня поймешь.

Я вздрагивала от каждого шороха, мне казалось, в зал вот-вот влетят драконы из Совета.

— Я люблю тебя. Прости, что не сказала этого раньше. Влюбилась… наверное, как в лесу увидела, так и влюбилась. Сейчас я согласна даже на игру. И даже на свист хлыста. Кстати, спасибо, что ты меня тогда не ударил. Я очень испугалась. А сейчас даже и не допустила бы мысли о том, что ты сделаешь мне больно. Спасибо, Ладон. За то, что изменился ради меня. За то, что спас мой мир. За то, что написал для нас сказку, как принцессу украл дракон и влюбился в нее. Грустные сказки тоже нужны. А наша просто красивая.

У меня оставался какой-то жалкий час.

— Я знаю, какого ты мнения о себе, мне Тхэш все рассказал. И я хочу сказать, что ты врешь. Постоянно мне врал! Ты не зло. Зло — Меридия, которая якобы тебя любила и превратила в дракона. Зло — Меридия, которая заставила страдать Морриган. Зло — Меридия, которая хотела уничтожить мир из злобы и зависти. Не ты. Ты удивительный, я вышла за тебя не потому, что хотела прекратить войну. Ты умный, ты знаешь массу интересного! Я так хотела, чтобы ты учил меня. Ты умеешь делать потрясающий массаж. И хорошо целуешься. Ты любишь драконов, ты добрый. Да, добрый, ты сделал для меня много всего хорошего. Ты старался радовать меня и баловать. Я никогда это не забуду. Еще ты очень симпатичный. Мечта любой девушки. Я горжусь тем, что я была твоей женой. И безумно счастлива, что родила твоего сына. Теперь ты будешь не один. Мама говорит, что, когда мы уходим, а у нас остаются дети, мы не умираем окончательно. Для меня ты никогда не умрешь.

Мне пришлось снова остановиться. Я не хотела плакать в этот день. Не хотела показывать Совету, что они мучают меня.

— Не держи на меня зла, если я больше никогда не приду. Ненавижу кладбища. Ненавижу тосковать по кому-то. Так что… прощай, Ладон. Спи спокойно.

Я наклонилась и прижалась губами к драконьей морде, жалея, что он уже не откроет удивительные золотые глаза и не посмотрит на меня чуть насмешливо и с интересом.

— Как трогательно!

Я подскочила и развернулась на каблуках. Тоска и боль сменились яростью. Я готова была убить Меридию, явившуюся сюда в такой день.

— Кто тебя пустил? — процедила я сквозь зубы.

— Не важно. Сама вошла. Не торопись воевать, Элла, я принесла то, что тебе нужно.

Едва она достала небольшую баночку, наполненную кровью, мои пальцы, уже вцепившиеся в рукоять ножа, разжались.

— Зачем? — прошептала я.

— Затем, что он был моим мужем. Я любила его. Все, что я когда-либо делала, было ради любви к нему. — У нее на глазах выступили слезы. — Я хотела дать ему силу, вечную жизнь, я могла отдать ему мир. А он всегда тянулся к какой-то ерунде. Я создала эту чертову болезнь, которая делала возможным обращение. Нельзя было так просто превратить его в оборотня, надо было сначала разрушить его магию. Это зелье поможет.

— Он хотел семью. Детей, жену, настоящий теплый дом, где его любят и ждут. А не бессмертие.

Меридия пожала плечами:

— Я не хочу и не могу иметь семью, я — богиня. Наверное, мне с самого начала не стоило связываться со смертным. Вот к чему это привело.

Она без предупреждения подбросила баночку вверх. И я мгновенно среагировала. Сжала заветный пузырек, согревая стекло в руках.

— Где гарантии, что ты не врешь? И это не яд?

— Какая разница? — резонно возразила Меридия. — У тебя нет выбора. Через час его убьют. Либо это сделает Совет, либо мое зелье. А может, оно вылечит? Я специально пришла так поздно. Нет выбора, Элла. Ты уже один раз оставила его умирать. Оставишь второй?

Она была права. Выбора, как и всегда в моей жизни, почти не было. Или оставить его умирать, или дать зелье. Вполне в духе Меридии заставить меня собственными руками убить мужа за час до исполнения приговора Совета. Но… если есть шанс, если судьба дает его в руки второй раз, не глупо ли отказаться от него, не попытавшись?