Онлайн книга «Магнатъ»
|
Прикрыв дверь за влиятельным членом московской купеческой общины, Александр слегка развел руками и состроил на лице выражение легкой досады: — Те самые дела. Впрочем… пойдем со мной. На счастье и удачу князя, его личный порученец нашелся в своем кабинете. Причем был он там не один, а в обществе своей невесты Шарлотты — будущая семейная пара довольно мило ворковала, попутно обсуждая очередной заказ оптических линз для нужд Ковровского завода кино- и фотоаппаратов. — Добрый день, Валентин Иванович. Фройляйн Розенвальд, вы, как всегда, неотразимы!.. Повторяя его приветствие, в аккуратном книксене присела Ульяна. — Вы сейчас заняты? Вопрос был скорее риторическим, и все присутствующие это ясно понимали. — Прекрасно. Вот этой юной мадемуазель требуется полностью обновить свой гардероб… Скромная приказчица первого класса моментально поняла все перспективы «небольшой» просьбы аристократа, и надо сказать, что возможность провести день (а то и два) в увлекательнейшем путешествии по московским пассажам и дорогим портнихам ее совершенно очаровала. Тем более что со стороны собственного начальства никаких нареканий на подобную праздность и быть не могло — они ведь сами постоянно напоминали ей, чтобы она всячески налаживала и укрепляла хорошие отношения со столь крупным клиентом, как князь Агренев!.. — Какие-то ограничения или пожелания? — Никаких, Валентин Иванович. Увидев мечтательную улыбку, заигравшую на коралловых губах его обожаемой Лотты, оживился и сам Греве — благодаря князю у него появлялся прекрасный шанс подобрать будущей супруге пару небольших безделушек. Воспитанная в очень строгих правилах, девушка не принимала его подарки просто так — зато вполне благосклонно относилась к вещицам, предлагаемым ей с серьезным обоснованием. Например, небольшой гарнитур из цепочки, серег и брошки белого золота с рубинами прекрасно дополнил бриллиантовое колечко, надетое на тонкий пальчик в честь их помолвки. Или вот внешне вполне обычный, но на самом деле очень дорогой ежедневник в «женском» исполнении, в коем одна только ручка тянула как минимум на полсотни рублей — нельзя же допустить, чтобы девушка забыла что-то важное?.. А довольно невзрачные наручные часики в скромном корпусе червонного золота позволяли госпоже приказчице первого класса никогда не опаздывать на деловые (три раза «ха-ха»!) встречи. — Все будет в лучшем виде, Александр Яковлевич!.. — Вот и славно. Приложившись с легчайшим намеком на поцелуй к ручке Шарлотты и легонько дернув за косичку свою воспитанницу, мужчина ободряюще ей улыбнулся: — Увидимся позже. Шагая по направлению к своему кабинету, «владелец заводов, газет и пароходов» пытался угадать, о чем же таком срочном возжелал поговорить с ним коммерции советник Губонин — и по всему выходило, что обсуждать они будут плохое здоровье отставного генерал-майора Сергея Ивановича Мальцева. Или — князя Николая Борисовича Юсупова. Их скорый (к большому, очень большому сожалению!) уход из коммерческих дел и из самой жизни не вызывал уже никаких сомнений, хотя оба ветерана и бодрились изо всех сил, изображая из себя обладателей железного здоровья. — Вина? Кофе или чаю? Быть может, сигару? — Вынужден отказаться — я недавно отобедал. Да-с! Пожилой промышленник и меценат легонько потер набалдашник массивной трости, собираясь с мыслями. — Зная, как вы не любите долгих вступлений, Александр Яковлевич, сразу перейду к главному. Оставив трость в покое, Петр Ионович мимоходом огладил свои ухоженные усы и бороду. — Правление Волжско-Камского банка, чьи интересы в данный момент я представляю, предлагает князю Агреневу стать пайщиком банка на весьма выгодных условиях и на равных войти в правление. Повисшая в кабинете тишина длилась до неприличия долго, а затем последовал вполне ожидаемый вопрос об условиях подобной благодати. — Необходимое количество паев вам продадут по их номинальной стоимости — это примерно триста — четыреста тысяч на ассигнации. Взамен вы допускаете банк в ваши проекты. Увидев, как недоуменно изогнулись брови аристократа-промышленника, его собеседник добродушно уточнил: — Например, в ваши Оружейную, Аграрную и Торгово-промышленную компании. — Лестное предложение. Даже — невероятно лестное. Но, увы, вынужден его отклонить. — Почему же? — Зная некоторых моих инвесторов… Хозяин кабинета весьма выразительно поглядел вверх, отчетливо намекая на августейшую семью и некоторых великих князей. — …вы должны понимать, что я связан определенными условиями и ограничениями. Впрочем… Александр в неподдельной задумчивости потер подбородок. — Скажите, а участие в ОТДЕЛЬНЫХ направлениях деятельности Аграрной компании, Торгово-промышленной и Лесоторговой не устроят ваших доверителей? Уверяю вас, на каждый вложенный рубль они получат самое малое два. — А как же ваши дела на Дальнем Востоке? — С превеликим нашим удовольствием! — Кыштымский промышленный район и Ковров? — Увы, тут я связан по рукам и ногам. — «Кинема» и «Колизеумы»? — Буду только рад. Пожилой промышленник понимающе улыбнулся: собственно, он и не надеялся на то, что Агренев допустит кого-то к своим высокотехнологичным производствам. Но попытка не пытка, не правда ли? — Что же, думаю, главное уже прозвучало. А мелкие подробности утрясут наши помощники — вы согласны? — Более чем, Петр Ионович. Проводив дорогого (в пределах двадцати миллионов рублей личного состояния) гостя и компаньона до нижней ступеньки конторского крыльца, Александр в самом превосходнейшем состоянии духа отправился было обратно, мурлыкая себе под нос что-то вроде: — Дела идут, контора пашет… Но на полпути резко остановился и развернулся на каблуках. Прислушался, затем привалился плечом к дверному косяку и замер в недолгом ожидании. — Прямо и не спрятаться мне от тебя, не скрыться, Евграфий Иванович. Служба? Дюжий фельдъегерь с роскошными усами, тронутыми легкой сединой, стряхнул с плеч последние следы снега и с почтительным поклоном пожал протянутую ему руку. — Она самая, ваше сиятельство! Протягивая отягощенный всего тремя сургучными печатями конверт, государственный курьер четко щелкнул каблуками и проинформировал аристократа: — Приказано дождаться ответа. Расписавшись на внешней оболочке и отдав ее старому знакомцу, князь с легким треском сломал маленькую капельку сургуча и вчитался. — Хм, довольно неожиданно. Прошу за мной. |