Онлайн книга «Русские не сдаются!»
|
– Так у меня же карта летчика есть! – внезапно вспомнил я и достал из сапога ценную вещь. – Он ведь занимался развозом грузов для отрядов диверсантов в нашем тылу. И здесь должны были быть отмечены места их базирования. – Точно! Вот точки на карте! И ориентиры записаны! – обрадовался Лукашин. – А мы и не предполагали, что они устроились прямо у нас под самым носом! Думали, что они на засады издалека приходят. Вот ведь наглецы! Сколько их там, как думаешь? – Не менее двадцати человек. Было. – В смысле – было? – Я там небольшой взрыв устроил – сейчас их должно быть меньше. – Миша! – громко позвал Лукашин. На пороге без единого звука материализовался старший сержант. Видимо, доверенное лицо начальника, раз без него тут никакие дела не делаются. – Миша, срочно собирай группу! И потребуй в штабе усиление. Думаю, что взвода комендачей может не хватить. Нужна рота с пулеметами! И транспорт. Выступаем через… – Стемнеет скоро! – негромко обронил Миша. О, я уже думал, что он немой! – Пока доедем, пока развернемся… – отмахнулся Лукашин. – Выступаем через час, раньше всех не собрать. Возьмем их на рассвете, тепленькими! Иди, Миша, чего стоишь? Сержант молча положил перед начальником какую-то бумажку и бесшумно вышел. – Что тут у нас? – Лукашин торопливо схватил цидульку и быстро прочитал. – Похоже, что нашли самолет, с которого ты спрыгнул. Внутри два трупа. Что там с ним произошло? – Мне с этого момента продолжить или вернуться к засаде? – Прости! – Лукашин перестал нервно ходить возле стола и присел. – Полчаса у нас еще есть. Продолжи с момента засады. Ты увидел двух диверсантов с гранатами в хвосте колонны. Одного убил из винтовки, второй сам взорвался. Правильно? – Да! Потом я рванул в лес, на звук пулеметной стрельбы. – Зачем? – Чтобы выйти немцам во фланг или тыл и помочь конвою отбить нападение. – Помог? – Выскочил на пулеметный расчет. Перебил их всех – они не ожидали нападения. – Сколько их было? – Трое. – Как именно ты их убил? – Одному ногой в голову засветил, второму на спину прыгнул, третьему – прикладом в лоб. – Ага… – Лукашин достал из планшета какую-то бумажку и прочитал, словно бы себе под нос: – Первый – гематома на виске, перелом шейных позвонков… Второй – множественные переломы ребер, осколками ребер пробиты сердце и легкие… Третий – размозжены лицевые кости от удара тяжелым тупым предметом. Смерть всех троих наступила мгновенно… – Вы их нашли? – поразился я. – Обижаешь! – усмехнулся Лукашин. – Мы там три часа на карачках лазили, пытались на след основной группы выйти. К сожалению, собаки след не взяли – немцы его кайенским перцем присыпали. Но спрятанные в кустарнике трупы нашли. Ловко ты их уделал! Нападения, говоришь, они не ожидали… Кто тебя так драться учил? – Дык, товарищ бригкомиссар… я с детства по гарнизонам! – Ладно, троих ты уложил… Дальше что было? – Дальше стало кисло – я самонадеянно попер по лесу в поисках остальных диверсантов. И вроде бы уже увидел еще один пулеметный расчет, но тут мне прилетело по голове прикладом. Как выяснилось позже, там в боевом охранении здоровенный фельдфебель стоял. Он же, по словам его командира, и Жиленкова пристрелил. Очнулся я часа через два. Надо мной немцы стоят, решают, что со мной делать. Взяли с собой в лагерь. Там отвели на допрос к капитану. – Гауптман Кригер? – заглянув в немецкий доклад, спросил Лукашин. – Хер знает, как его зовут! Он не представился, но подчиненные обращались к нему «господин капитан». Он пытался меня допрашивать, но я сыграл под дурачка – мол, знать ничего не знаю. Шел по лесу, а тут стрельба. С русским языком у него не очень хорошо, он из моих глупых ответов почти ничего и не понял. Но решил, что командование разберется, и приказал отправить меня в тыл. Тут как раз прилетел самолет… – Ага, вот мы и до самолета добрались! – обрадовался Лукашин. – А как он там приземлился? Там же сплошные леса! – Я сам в шоке! Вроде бы совсем небольшая полянка. Но ему для посадки шестидесяти метров хватило! А для взлета и того меньше! – Надо будет съездить к саперам, посмотреть на этот чудо-самолет! – К каким саперам? – удивился я. – Так он рядом с расположением саперного батальона упал! И они его уже на свой счет записали! – улыбнулся особист. – Ох и вставлю я им хор-р-р-рошего фитиля за такие приписки! Но давай вернемся к твоему рассказу. Прилетел самолет и… – Немцы начали его разгружать. Да там и было-то всего с десяток ящиков. Я незаметно стырил пару гранат – они меня за комбатанта не считали и постоянно не контролировали! – Большая ошибка! – рассмеялся комиссар. – Угу! – кивнул я. – Посадили меня в самолет. Напротив раненый диверсант сел, его к своим эвакуировали. Он слегка сомлел в самом начале полета, и я его зарезал. – Немцы тебе и нож оставили? – как-то ненатурально удивился Лукашин. – Щепкой в шею попал! – объяснил я. – Потом взял у него пистолет, приставил летчику к голове и велел везти в Киев. Он вроде бы сначала повез, и нас даже наши истребители где-то по пути встретили. – Да, я звонил в штаб ПВО – интересовался, что у них в воздухе происходит и откуда мог парашютист выпрыгнуть. Там подтвердили, что дежурное звено наших «Мигов» засекало в небе неизвестный легкий самолет. Но потом их атаковали «мессеры», и контакт был потерян. – «Мессеры» прямо на моих глазах командира звена сбили! Вы не знаете, что с ним? – Потери мне не докладывали! – Жаль! – качнул я головой. – Как только прилетели немецкие истребители, пилот взбрыкнул – начал виражи крутить, сволочь! Меня чуть из самолета не выбросило. Я с перепугу пальнул несколько раз… Лукашин достал принесенную сержантом бумажку и прочитал вслух: – В кабине обнаружены два тела… Множественные пулевые ранения… В шее торчит большая щепка… Опять всё совпадает! – Вы меня постоянно проверяете, что ли? – как бы даже и обиделся я. – Нет, что ты! – махнул рукой Лукашин. – Извини, просто привычка сопоставлять данные из разных источников. – Хорошо, а то я уже подумал… ну, в общем, это уже конец истории – я снял с пилота парашют и выпрыгнул. Дальше вы уже знаете. – Самолет, кстати, почти и не пострадал при падении! – добавил Лукашин. – Он вроде бы даже и не упал, а практически приземлился. Так что внутри всё в целости и сохранности осталось. – Не растащат? – Нет, там командир грамотный, из кадровых. Он не допустит, уже и пост выставил… |