Онлайн книга «Книга гор»
|
Мы неторопливо вошли в музей. Немного необычный – здесь не было фотографий или видеоэкранов. Одни картины и скульптуры, изображающие Храм то вполне реалистично, то в духе самого завзятого абстракционизма. …Но куда же отправить пацана? На Землю? Пока Рейдер носится в пространстве, я не поверю успокоительным речам Храмов. На Тар? К принцессе… Мне стало не по себе. Подарочек. Вперемешку с суховатыми поздравлениями и официальными документами по торжественным датам. Дорогая жена, пока ты не выбрала подходящий момент для развода – пригляди за моим юным другом. Он тоже с планеты Земля. Той самой, которую твои мама с папой хотят уничтожить. И все же в этом что-то было. В такой просьбе принцесса не откажет. Так же как и в любой другой, честно говоря. – А это один из лучших циклов Дориа Сеи, нашего выдающегося живописца, – с восторгом объяснял служитель. – Храм отображен на двенадцати полотнах, с максимальной точностью передающих зеркально-черный узор поверхности. Ни один другой художник… Картины действительно были великолепными. Огромные – два на два метра каждая, – написанные удивительно яркими, живыми красками. Чисто символический прозрачно-голубой фон неба – а на нем блестяще-черные шары Храмов. Точнее, Храма – одного, но с разных сторон. Пускай Храмы и не давали себя сфотографировать, но такие картины немногим уступали фотографиям… – Зачем нам эта экскурсия? – снова спросил Ланс. Я пожал плечами. Прощальный подарок Даньке. Короткая разрядка перед бюрократической суетой схедмонского космопорта. Минутная блажь принца. Данька прошелся по залу. Похлопал ладонью макет Храма – пестрый метровый шар. Бросил мимоходом: – Глобус размазанный… У меня закололо в груди. Бред, сумасшествие… – Ланс, попроси гида закрыть рот и посидеть в сторонке. – Я сам не узнавал своего голоса. Так не говорил даже вернувшийся из частей спецназа Серж – претендент на власть в районе. Так не общался с Шоррэем Менхэмом наглый и самоуверенный лорд с планеты Земля. Я никогда не умел приказывать по-настоящему! – Редрак, Эрнадо – охраняйте входы. Данька, за мной… Я подбежал к терминалу компьютера – стандартной детали обстановки, такой же уместной в музейных залах, как и в каюте «Терры». Откинул белую панель периферийных устройств на рифленом боку процессорного блока. Достал прозрачную пластину оптического датчика. Провел ладонью по сенсору включения. Экран осветился – слава Сеятелям, компьютер был готов работать с кем угодно, в его программу не входил контроль пользователя. – Режим работы – оптический и звуковой! – Я почти кричал, я захлебывался словами, задыхался от неожиданной догадки. – Ввод информации для главной программы – с выносного оптического детектора. Источник информации – двенадцать картин художника Дориа Сеи, показ каждой будет предваряться звуковой командой: «Снять изображение». Процесс работы: синтез голографической модели из двенадцати изображений шарообразного объекта. Особые указания: необходимо добиться максимально возможной точности в распределении черных и зеркальных участков на поверхности шара. Вывод информации в голографическом режиме под звуковым контролем. Задание ясно? – Задание принято, – мягким женским голосом отозвался компьютер. Ни тени эмоций по поводу нестандартности задачи – слишком простая модель. Но это и к лучшему. Я направил оптический датчик на первую из картин. Сказал: – Снять изображение… – Ребята, что вы задумали? – подал голос служитель, усаженный Лансом в одно из мягких кресел для посетителей. – Похищение? – Нет, – мягко ответил я, переходя к следующей картине. – Снять изображение… – Ну тогда перестаньте держать меня под прицелом! Хулиганство с компьютером – это мелочь, а вот нападение на… – Данька, если он продолжит разговоры, усыпи его часика на два-три… Снять изображение! Наступила тишина. Я обошел весь длинный ряд картин. Зачем-то вернулся к компьютеру. Приказал: – Начать синтез изображения. – Работа ведется, – ласково сообщила машина. – Просьба подождать двенадцать секунд… одиннадцать… десять… – Принц, надеюсь, ты понимаешь, что творишь, – негромко сказал Эрнадо. – Храм – это святыня. С ним не шутят… и с его музеем тоже. – Три… два… один… синтез произведен. Приближение к оригиналу – девяносто два процента. Для более качественного синтеза необходимо фотографическое или иное документальное изображение. – Выдать картинку, – невольно дрогнувшим голосом велел я. Над компьютерным терминалом повисла зеркально-черная копия Храма. Полуметровый шарик из тьмы и блеска. Словно повинуясь наитию, а может быть, просто восприняв фон картин, компьютер окружил изображение голубоватой дымкой. Глобус размазанный… – Масштаб стандартный. Необходима ли коррекция? – Нет. Необходимо… вращение. На этот раз машина меня не поняла. – Прошу уточнить. – Храм… то есть шар, должен вращаться вокруг условной оси, проведенной в вертикальном направлении… За ось можно принять опорную колонну, изображенную на картинах. – Скорость вращения? Я пожал плечами. Откуда мне знать? Глупости творятся по наитию… а не по четкому расчету. – Один оборот в секунду. И ускорение на один оборот каждые две секунды вплоть до команды «стоп». Шарик начал вращаться. Зеркально-черные пятна замельтешили перед глазами. Эрнадо с Лансом смотрели за происходящим издали, Редрак подошел ближе. Плененный экскурсовод вытянул шею. Шар крутился все быстрее. Черные кляксы и зеркальные полосы сливались в странный, неожиданно плавный и размашистый узор. – Глобус, – тихо и растерянно сказал Данька. Для него во всей Вселенной существовал лишь один глобус – планеты, которая называлась Землей. Немного нечеткая, смазанная, черно-белая, словно с экрана дрянного старого телевизора, перед нами вращалась Земля. Черные контуры материков и точки островов, зеркально-белые глади морей. Обесцвеченная копия моей планеты, парящая в нежно-голубом тумане. Движение шара словно замедлялось – и карта обретала четкость. Потом «глобус» дрогнул и начал раскручиваться в обратную сторону. Эффект стробоскопа. Свойство несовершенного человеческого зрения. Все это, смешанное вместе. Нелепый черно-зеркальный узор, таящий в себе облик Земли. – Стоп, – приказал я. – Скорость вращения – двадцать пять оборотов в секунду, – без всякой просьбы сообщил компьютер. – Оставить двадцать четыре. – Выполнено. Глобус вновь стал четким. Я обернулся – за моей спиной стояли Ланс и Эрнадо, Редрак и Данька, позабытый всеми смотритель музея. |