Онлайн книга «Человек со звезды»
|
– Зато верно… Слушай, Саша, помолчи чуть-чуть, дай мне в себя прийти. – Ты еще там? – Он имел в виду предзащиту, так, кажется, назвала ее Валерия. Усмехнулась: – Я еще там. Не все высказала… – Ну досказывай, – согласился Александр Павлович. – Можешь вслух. Считай меня шефом – деспотом и рутинером. – Ты не деспот. – Она легонько, кончиками пальцев, погладила его по щеке. – Ты добрый и тактичный. Ты во всем со мной соглашаешься: тебе так удобнее. Ты не стремишься меня переделать… – А все стремятся? – Не все, но многие. Вот шеф, например… – Какой негодяй!.. А ты, естественно, не даешься? – Естественно. – А если и я начну тебя переделывать? Сказал вроде в шутку, а прозвучало всерьез. И ответила Валерия серьезно: – Уйду, Саша… – Она отвернулась, смотрела вперед. Впереди шла «Волга», на ее заднем стекле качалась зеленая ладонь с желтой надписью по-английски: «Внимание!» – Только ты не начнешь. Тебе этого не надо. И лень. – Как знать… – Знаю, знаю… – И замолчала, даже глаза закрыла. Устала, видимо, здорово. «Тяжко вам бои даются, – думал Александр Павлович. – Вот уж и вправду не женское дело… Воины… А качать науку с боку на бок – женское?.. Много ль та девочка науке должна? Да ничего не должна!.. Вот наука ей должна. Как роды, к примеру, облегчить, совсем обезболить. Чтоб нарожала она с десяток мужиков. Воинов…» – улыбнулся про себя: по нынешним временам «десяток» – число нереальное, двое – уже перебором считается. Заикнись сейчас Валерии о втором ребенке – убьет. И вовсе не потому, что одна: был бы муж – его убила бы… – Наташа дома? – спросил Александр Павлович, когда в лифте поднимались. – Дома… – Валерия посмотрела на часы. – Уроки заканчивает. – Точно знаешь? – Есть домашний график. Не преминул – вставил: – В какой системе координат? Посмотрела на него с интересом. – Все-таки обиделся… – Ни за что! – отчеканил. – Просто умные слова на ус мотаю. – Ну-ну… Не забудь, что ты звонок обещал починить. Причем не мне обещал – Наташе. Она сегодня спрашивала… – Про звонок? – И про звонок, и про фокусы. Купил ты ребенка, иллюзионист… – затвердила наконец, как цирковая профессия Александра Павловича называется. А может, и раньше знала, только нарочно перевирала. …Валерия принимала ванну или душ, Александр Павлович чинил звонок, а Наташа, которая, оказывается, график опередила, уроки уже сделала, стояла рядом с Александром Павловичем и держала винтики и изоляционную ленту. – Запоминаешь? – спросил он. Она кивнула. – В другой раз сама сможешь? – Вряд ли. – Почему? – Мама говорит: я к технике неспособная. Разумно. Только с чего бы Валерии делать столь «антиэмансипационные» выводы? Не в ее стиле… – А к чему ты способная? Она пожала плечами. – Не знаю. – А мама знает? – И мама не знает. Это-то ее и расстраивает. – Рано расстраиваться. Тебе десять? – Десять. Мама говорит, что в десять лет человек уже должен определиться. «Неопределившаяся» дочь – это, конечно, не может не огорчать Валерию. Интересно: сама-то она в десять лет знала про свои технические чудо-способности?.. – Слушай, а может, тебя в цирк взять? – Как это? – Ну будешь артисткой. – Как это? – повторила. А глаза загорелись, рот приоткрылся, даже винтики в кулаке судорожно зажала. Александр Павлович тут же пожалел о сказанном: такими обещаниями перед детьми не бросаются. – Обыкновенно – как… Ты в цирке-то была хоть раз? – Была. Ребенком. – А сейчас ты кто? – Сейчас я – сознательный элемент общества. – Красиво! – восхитился Александр Павлович. Он привинтил последний винтик, надавил кнопку. Звонок загудел ровно и мощно. – Звонят! – крикнула из ванной комнаты Валерия. – Это мы! – крикнул в ответ Александр Павлович. Захлопнул дверь, отдал отвертку Наташе. – Слушай, элемент, у тебя завтра когда уроки заканчиваются? – В два десять. А что? – Я к школе подъеду и увезу тебя в цирк. Хочешь? – Насовсем? – В голосе ее слышался ужас пополам с восхищением. Александр Павлович и не хотел, а засмеялся: – Пока на время. Часов до шести. А потом мы вместе за мамой заедем. – Надо спросить у мамы, – сказала Наташа. – А если б насовсем, то не надо? – провокационный вопрос. Наташа помолчала. Смотрела в ладошку, катала по ней отверткой оставшиеся винтики. Потом подняла глаза, и Александр Павлович неожиданно уловил в них какое-то сомнение. – Наверно, не надо… Насовсем мама все равно бы не разрешила… – И пошла в комнату: винтики и отвертку в стол прятать. А Александр Павлович так и не понял: то ли она не спросила бы и ушла сама, как «сознательный элемент общества», то ли и спрашивать не стала бы, потому что все равно не уйти? Впрочем, интерес у него был чисто риторический… …Валерия вышла из ванной в большом параде. Ни тебе домашнего халата, ни тебе трубочек бигуди на голове, ни тебе растоптанных шлепанцев: полный «марафет», туфли, прическа, платье – хоть сейчас на подиум, моду демонстрировать. Это несколько осложняло условия эксперимента; Александр Павлович рассчитывал, что Валерия малость расслабится, позволит себе некие «бытовые уступки»: ну хотя бы халат. Александр Павлович знал: он у нее вполне элегантным был – прямо с картинки из французского модного журнала. Но нет так нет: Александр Павлович все же надеялся, что «портсигар» не подведет, его мощности хватит и на полный «марафет». – О чем вы тут беседовали? – поинтересовалась Валерия. Она села в кресло напротив Александра Павловича, облегченно вздохнула: похоже, ванна прямо-таки вернула ее к жизни, можно опять в бой. – О цирке, – сказал Александр Павлович. – Фокусы показывал? – Не успел… Я хочу ее завтра повести в цирк. – Ты же говорил, что представления еще не идут. – Я ей не представление, я ей _цирк_ хочу показать. – А что там смотреть? – вполне искренне удивилась Валерия. – Все, что Наташа захочет. – А Наташа захочет?.. – Валерия обернулась: девочка стояла позади матери, слушала разговор. – Сядь, Наташка, – Валерия подвинулась в кресле, – посиди со мной. Ты действительно хочешь пойти завтра с Александром Павловичем? |